Кафе «Ласточка» он нашел быстро – то самое, возле которого впервые увидел Алену.

Он ожидал ее с букетом роз. Истинный джентльмен!.. На какой-то миг ему даже стало смешно.

Алена чуть опоздала, минут на десять.

«И Настя когда-то тоже опаздывала...» Ну почему он так часто вспоминает ее?..

– Между прочим, дамам позволительно немного задержаться, – с ходу сказала она в свое оправдание.

Антон и не собирался ее упрекать.

Ему нравилась ее трогательная старомодность. Он не мог смотреть на девушку без восхищения. Неужели он снова готов влюбиться?

Сегодня на ней юбка короче, чуть повыше колен. Блузка открывает красивые плечи. Волосы распущены. На лице легкий налет косметики. Чудо, а не девушка... Да, это удача встретить такую!

Самому себе он казался сейчас глупым влюбленным юнцом, готовым исполнить любую прихоть своей дамы. И он исполнил бы любой ее каприз с превеликим удовольствием. Но у Алены не было никаких прихотей.

Он собирался посидеть с ней в дорогом ресторане. Но она не захотела. Пришлось довольствоваться кафешкой. Хотел отвезти ее домой на машине, но она отказалась. До дома, мол, совсем недалеко.

А может, эта скромность и есть ее одна-единственная прихоть?

Антон не прочь был бы провести с ней ночь, но она даже не позволила поцеловать себя на прощание. Они расстались у прохода между домами, там же, где и вчера. А еще и десяти не было.

Следующим вечером все повторилось. Но не совсем. Алена позволила проводить себя до своего подъезда. Какое-никакое, а продвижение. И Антон обрадовался и этому крохотному успеху.

Но путь до подъезда не обошелся без приключения.

Едва они оказались во дворе, к ним откуда-то из темноты подошли трое. В спортивных штанах и кожаных куртках. Все рослые, крепкие ребята.

– Эй! – остановил их один. – Не торопитесь.

Голос прозвучал спокойно, но угрожающе.

Антон остановился, медленно повернулся к ним лицом, закрывая грудью Алену.

– Ты вот что, дядя, больше сюда не ходи, – сказал один из «кожаных». – Мы тебя предупредили. Так что не взыщи...

Антон потянулся рукой за спину, под пиджак. Там под ремнем у него притаился пистолет, итальянская «беретта». Но в ход пускать «дуру» он не торопился.

– И ты, Аленка, не ходи с ним. Подумай о себе.

Крепыши смерили их грозными взглядами и молча скрылись в темноте. Только их и видели.

– Может, нам лучше не встречаться? – дрогнувшим голосом спросила она, когда они подошли к ее подъезду.

В ее глазах он увидел страх. Она боялась потерять Антона. Неужели он так дорог ей?

– Еще чего! – возмутился он.

– Это страшные ребята. Бандиты, – испуганно проговорила она.

– Ну и что?

– Их главарь хотел, чтобы я стала его девушкой. Но я не согласилась. Противный он. А теперь он отбивает от меня всех. Не будешь, говорит, ни с кем знакомство водить.

Отбивает? Так это же очень хорошо. Для него, Антона, ее бережет. Знает он этих дружильщиков. Дружат, дружат, а потом дети появляются.

– Да не боюсь я их, не боюсь, – стал он ее успокаивать. – Ни тебя, ни себя в обиду не дам. Я ведь уже не мальчик. Знаю, как разговаривать с такими. Пусть только рыпнутся...

– Знаем грабителей, – сказал Антону на следующий день Старик. – Пятеро их, сопляки еще...

– Козлы! – прошипел Понт. – Где их найти?

– Я укажу...

– Сегодня же и возьмем. Бычье поганое!.. Пусть Клык присылает бригаду.

– Брать этих ребят лучше всего ночью. Когда они собираются вместе, в подвале одного дома, – посоветовал Старик.

– Тогда в одиннадцать на разборку.

– Ты впрягаешься? – спросил Понт.

– Да, хотелось бы глянуть на этих отморозков...

Разборки разборками, а в семь вечера Антон снова явился на свидание. Снова просидел с Аленой в кафе.

Было около десяти, когда они вошли в ее двор. Он думал проводить ее и двинуть к «Айсбергу». Оттуда должны выехать три машины с «пехотой». Он успевал.

Антон не заметил, как к нему подобрались сзади, из темноты. А когда услышал подозрительный шорох за спиной, было уже поздно. Голова содрогнулась от страшного удара, он потерял сознание.

Очнулся в каком-то замкнутом пространстве. Осмотрелся. Бетонные стены, трубы теплоизоляции. Подвал, скорее всего. Прямо перед глазами, на свету, какая-то древняя тахта, несколько пустующих кресел.

Руки связаны сзади. Голова раскалывается от боли. Наверняка приложились к ней какой-нибудь железякой. Пистолет за спиной, конечно, тю-тю...

А на него-то он и надеялся, когда без телохранителей шел провожать Алену. Но просчитался. Недооценил сопляков. Ошибки дорого стоят... Ну, ничего, они, эти ублюдки, еще пожалеют. Не знают, козлы, с кем связались.

Ага, вот и они!

Они вышли из соседнего отсека. Их пятеро, не трое, как вчера. И за собой тащат Алену. Суки, ее бы хоть не трогали!

Самый главный из них, коренастый крепыш с наглым рылом, подошел к нему.

Девушку бросили на тахту.

– Ты, яйцеголовый, очнулся уже? – осклабился он.

Антон промолчал. Негоже ему опускаться до разговора с каким-то полудурком из подвала.

– Тебя ведь предупреждали... Какой же ты непонятливый, пижон?

Все ясно, его принимают за какого-то делягу-коммерсанта. Кровью скоро будут харкать, шелупонь галимая... Вот тогда и узнают, кто он такой.

Антон молчал. Только усмехался. Его взгляд выражал глубокое презрение к крепышу и полнейшее безразличие к тому, что с ним происходит.

– Я что, не с тобой разговариваю?

В ответ Антон только пренебрежительно хмыкнул.

– А ведь говорили тебе, быдло, не тронь девчонку. Не послушался... Тебя мы, наверное, кончим... И ее, Аленку, наказать придется. Будет знать, сука, как ходить с кем попало!

А ведь не шутит. Может запросто грохнуть. Сила-то, как ни крути, на его стороне. А Алена? Неужели эта падаль изнасилует ее?