неожиданно возникают препятствия, кои нужно, изловчившись, преодолеть. Таким образом, именно кризисы становятся как бы важнее самих возрастов. Это было бы подобно тому, как если бы перемены между уроками стали важнее самих уроков. И все же преуменьшать значение кризиса не стоит, ведь, по сути дела, в разгар кризиса человек становится беззащитен, старая оболочка разрушена, новая еще не создана. Точно назвать дату первого перехода трудно, но, скорее всего, речь идет о возрасте 9 месяцев.

Мы говорим о логически связанной цепи возрастов. Но какова эта логика и может ли он, человек, чувствовать ее?

Логика природного развития очевидна. За утром следует день, за днем вечер, потом ночь и снова утро. Это логика, в которой за принятием решения (утро) следует его осуществление (день), подведение итогов (вечер) и, наконец, стирание информации (ночь), необходимое для того, чтобы вернуться на исходную точку (утро) и с ясной головой вновь принимать решение.

Еще более наглядно эту логику мы видим в смене сезонов в году. Весна (посев) — принятие решения, лето (выращивание) — осуществление решения, осень (сбор урожая) — подведение итогов, и, наконец, зима выводит все на нулевую точку, с которой весна начнет все сначала.

По такой же логике развивается и четырехлетний цикл, самый крупный природный цикл (день Лошади — вечер Козы — ночь Обезьяны — утро Петуха), но когда мы переходим к циклам развития самого человека или человеческого общества, то выясняется, что существует специфическая человеческая логика развития — обратная. Смысл этой логики не в воспроизводстве того, что было, а в рождении нового качества. Вот для чего знаки в возрастной последовательности идут в обратную сторону. За утром Петуха идет ночь Обезьяны, потом вечер Козы и, наконец, день Лошади. При такой логике невозможно вернуться в исходную точку, собственно говоря, ее даже нельзя излагать в природных понятиях. В данном случае необходимо говорить о логике: план — исследование поля действия — рождение нового качества — испытание этого качества в действии.

Человеку понять обратную логику очень трудно, но ведь человеку вообще очень трудно понять себя, его пониманию ближе природа. Однако между природой и человеком достаточно глубокая пропасть. Мостом через эту пропасть, как ни странно, служит женщина. Она в своем развитии частично повторяет человеческую (мужскую) обратную логику. Однако развитие мышления у женщин идет в прямой, природной логике. В этом одна из причин большой устойчивости девочки к воспитанию либо его отсутствию. Таким образом, триумфы и трагедии педагогики всегда связаны с мальчиками, а потому в основном все нижеследующее относится к мальчикам.

Тип мышления, к которому обязывают человека знаки Обезьяны, Крысы и Дракона, описан в философской и психологической литературе наименее подробно.

Первая особенность этого типа мышления состоит в его пренебрежительном отношении как к логике (схематизация, догматизм), так и к интуиции (жизненный опыт, реализм). Мистик в любой ситуации мыслит непредвзято, как бы начинает с нуля, не обращаясь ни к прогнозам, ни к воспоминаниям.

В случае второго возраста такой тип мышления вполне уместен, ибо воспоминаний о первом возрасте нет, а прогнозирование первого возраста, связанное с влиянием потустороннего мира, уже невозможно, ибо связь с тем миром разорвана.

Однако минус на минус дает плюс — отсутствие логики и интуиции, соединяясь между собой, порождают совершенно оригинальный тип познания действительности — мистический.

Взрослые мистики колдуют, творят любовь, видят пророческие сны, старательно уничтожают, где можно, здравый смысл, доводя все до абсурда, запутывают ситуацию с причинно-следственными связями. Маневры с переменой мест причины и следствия опасны для обычных людей, для мистика же это дело обыденное, оно помогает ему сходить со шкалы времени, оказываться вне времени, вне пространства. Повиснув над жизнью, мистик решает вечные вопросы. Стоит напомнить, что это за вопросы: добро и зло, жизнь и смерть, любовь и ненависть… Эти вопросы не имеют рациональных ответов, однако мистическим путем эти задачи решаются, и не исключено, что часть из них решается именно во втором возрасте. Таким образом, если в первом возрасте решалось, быть ли ребенку человеком, или получеловеком, или кем-то еще, то во втором — уже решается, каким ему человеком быть, нести в этот мир добро или зло, служить людям или лишь себе и так далее.

Оборотная сторона мистического мышления — это так называемый эмпиризм, экспериментаторский талант. Парадоксально, но мистик, способный отстраниться от реального мира, способен и к противоположному действию — вступить с этим миром в максимально тесный контакт. Помогает мистику в его экспериментах все то же отсутствие предвзятости, он никогда не знает заранее, чем закончится тот или иной эксперимент, а потому готов повторять одно и то же действие бесконечное число раз.

Мистик подобен слепцу, который вместо реального мира видит мир иллюзорный, но именно слепец обязан постоянно дублировать свои эксперименты, постоянно перепроверять обстоятельства реального мира, ничему не доверять, не верить в постоянство свойств предметов и людей. Необходимо тщательно все ощупать, простучать, обойти все углы и закоулки. Девиз мистика — не верь глазам своим.

Поэтому будьте готовы к переквалификации теоретика Петуха в экспериментатора Обезьяну. Ну а поле для экспериментов должны обеспечить работодатели, то есть родители. Начинает ребенок с матери, интересуется, из какого материала она сделана и прочна ли конструкция. Потом полем эксперимента становится собственное тело — руки, ноги, пальцы, язык, волосы… Следующий объект — еда. Родители уверены, что еда не повод для шуток и баловства, и эксперименты эти не поощряют. Что ж, тогда пусть сами организуют поле для экспериментов. В первую очередь это бесконечное количество игрушек, по- разному устроенных, разных размеров и физических свойств. Но пригодятся не только игрушки, но и любые безопасные для ребенка предметы. В этом возрасте еще нет представлений о детских и недетских предметах, а потому годится все, кроме опасных вещей (слишком мелкие, колющие, режущие, пачкающие и тому подобные предметы).

Но эксперименты в познании мира предметов остаются в тени более грандиозных экспериментов по овладению механикой собственного тела. Каждый родитель знает, какими грандиозными событиями наполнены дни обезьяньего возраста: держать головку, садиться, вставать в полный рост, сделать первые шаги — воистину грандиозные эксперименты в масштабах не только возраста, но и всей жизни.

Любимая методика всех экспериментов — это бесконечный повтор. Повторение любого действия — навязчивая идея всех Обезьян. Если дверь открывается и закрывается, то необходимо проделать операцию двадцать раз, пока утомленный отец не закроет дверь на замок, а мистик сделает только ему одному ведомый вывод, может быть, о неизбежном конце света, а может быть, о таинственном свойстве предметов разговаривать без слов.

Каждый четный мужской знак, в том числе и Обезьяна, является источником любви и воли. При этом у Лошади, Собаки и Тигра воля управляема, а любовь неуправляема (неподвластна воле своего владельца), у Обезьяны, Крысы и Дракона, наоборот, воля стихийна и неуправляема, а любовь вполне регулируема.

Неуправляемая воля подобна идее-фикс. Такая воля не рождается в результате мучительного интеллектуального поиска, не проходит через сознание человека, а как бы приходит со стороны. От этого, впрочем, такая воля не становится слабее. Упорство в достижении возникающей цели ничуть не меньше,