Олимпийские игры были чисто мужскими встречами. Ни женщинам, ни рабам не позволялось даже краешком глаза взглянуть на них. Был издан закон, согласно которому любую особу женского пола, проникшую в ряды зрителей, следовало сбросить в наказание с горы Типайон. С чего бы такое женоненавистничество? Дело в том, что все участники соревнований должны были состязаться нагими. Позднее наставников обязали даже тренировать своих подопечных в обнаженном виде. А почему, бога ради?
Судьи и публика должны были быть уверены, что атлеты — совершенно нормальные люди, что никто из них не будет жульничать и каждому предоставлены равные возможности и шансы на победу. Слово «атлет» происходит от греческого «athlos» и означает «награда» или «честь». Ну а что все это имеет общего со сказаниями про аргонавтов? Немного терпения, прошу вас, господа.
Вплоть до 13-х олимпийских игр 728 года до Р.Х. проводились состязания только одного вида: бег на короткую дистанцию в 600 стоп (192 метра). И лишь в 720 г. до Р.Х. появилась новая спортивная дисциплина: бег на длинную дистанцию — свыше 4000 метров. Первым олимпийским победителем на этой дистанции стал Акантос из Спарты. От Олимпиады к Олимпиаде вводились новые виды спортивных состязаний. История игр подробно описана различными историками. Даже Геродот (490–426 гг. до Р.Х.), «отец истории», собственной персоной читал в Олимпии отрывки из своих произведений и благодаря этому стал известен своим соотечественникам. Да и греческий историк Диодор (100 г. до Р.Х.), составитель 40- томной исторической библиотеки, посещал в качестве зрителя 180-ю Олимпиаду.
В связи с олимпийской историей я могу ясно и определенно сказать, что в играх не принимали участия никакие монстры, великаны, титаны, гибриды и прочие чудовища. Атлеты выступали обнаженными, а какой-нибудь гермафродит не смог бы занять место даже среди зрителей. Для охраны сокровищ олимпийских храмов, — а там скопилось изрядное количество золота и серебра, — не изготавливали роботов «а ля Талое» (охранник Крита). Не было и огнедышащих драконов, не смыкающих глаз, и отпрыски богов не выигрывали состязаний с помощью фокусов-покусов. И это как минимум с 776 г. до Р.Х. Соревнования в Олимпии проводились и раньше, только они не упоминаются в исторических описаниях.
К этому времени относится древнейшее упоминание «Аргонавтики» в IV пифийской поэме Пиндара, рассказавшего об истории, происходившей приблизительно в 500 г. до Р.Х. И поскольку во времена Пиндара определенно не существовало никаких великанов, титанов или других потомков богов (иначе они обязательно внесли бы свою лепту в историю Олимпии) — можно было и не давать ходу россказням о них. Да и за четверть тысячелетия до того, во время первых игр, тоже. Но, несмотря на это, божественные существа, роботы, золотое руно и никогда не спящий дракон появляются в истории аргонавтов. Следовательно, первые рассказчики «Аргонавтики» должны были придумать этих монстров или позаимствовать их из более древних источников. Мой ничтожный умишко не видит никакой другой возможности.
Сказочные выдумки о «говорящем древе» или «металлическом человеке», из щиколоток которого струится густая жидкость наподобие свинца, не вписываются в эпоху Пиндара или того же Аполлония. Точно так же как и никогда не засыпающий дракон, не испытывающий никаких желаний, дышащий огнем и, более того, бессмертный. Если бы эти образы были придуманы тогда в виде сказки, мы бы знали об этом. Сколько в Древней Греции было поэтов и мечтателей! Бесчисленные их произведения пережили тысячелетия, — но ни один из них не насмехался над якобы лживой историей аргонавтов. Следовательно, те сказания были старше первых Олимпийских игр. Это очевидно — или?..
Чем глубже мы погружаемся в человеческое прошлое, тем невероятней кажутся изобретения технических устройств, упомянутых в «Аргонавтике». Дальше и еще дальше, назад в правремена означает, — согласно нашему эволюционному мировоззрению, — всё более примитивное мышление. Или же кто-то решится всерьез утверждать, что одновременно с возникновением первых форм письменности писатели-сказочники бросились к глиняным табличкам?!
Я приглашаю вас в мысленное путешествие во времени. Придется прокатиться в прошлое 4000-летней давности. Мы находимся в городе Ассуре, действительно существовавшем за 2000 лет до Р.Х. Развитие письменности шло в то время полным ходом, уже начали записывать на глиняных табличках законы умных господ-повелителей. Повелитель требовал, чтобы каждый из его подданных всегда подчинялся букве закона, а не толковал его в зависимости от собственного настроения.
Работа по изготовлению табличек с текстом закона — дело крайне утомительное. Сначала нужно залить в прямоугольную деревянную форму правильно изготовленную глиняную смесь и разгладить ее. Потом «делопроизводитель» отшлифованным острым камешком наносил на поверхность глины тонкие линии. За несколько недель до этого начинали изготавливать первые пробы, клиновидные письмена вновь и вновь выдавливали на мягкой глине. Иногда каменный грифель уходил слишком глубоко в глиняную массу, и вверху клин получался слишком широким, а то нажимали слишком сильно, либо рука дрожала. Довольно часто мягкая глина в написанном уже тексте оплывала, моментально превращая слово в его полную противоположность. Например, «право» становилось «бесправием». Наконец деревянные формы оставляли на солнце для просушки. Через несколько часов выяснялось, что содержание «манускрипта» утратило смысл, потому что на жаре раму перекосило. К тому же при снятии деревянной обшивки большая часть табличек разбивалась.
За 2000 лет до Р.Х. писательство было хлопотной и к тому же чрезвычайно ответственной задачей. Очень немногие владели этим сложным искусством. А теперь представьте себе, что в том обществе появился праздношатающийся мечтатель, у которого на уме лишь одно. Он требует 5000 глиняных табличек, чтобы запечатлеть на них некую историю — сон или (как скажут тысячелетия спустя) красивую сказку! И священнослужители, и родня, и правитель допустят все это только в том случае, если сочтут сказание чрезвычайно важным. История должна быть значимой, ведь потребуется потратить годы на то, чтобы увековечить ее в глине.
Несомненно, это возможно лишь в том случае, если речь идет о древней, исполненной внутренней силы и, конечно же, правдивой истории, которую необходимо сохранить для потомства. Ложь и выдумки в глине увековечивать не будут, да и мечты тоже.
После того как человек наконец изобрел письменность, — вернее, научился ей от «богов», — с ее помощью стали закреплять торговые соглашения, царские указы или важные события. Обученные грамоте люди чепухи не записывали. Глиняные таблички не для того предназначались, чтобы запечатлевать на них для вечности какие-то глупости или сказки фантазеров.
Записывалось только то, что было достоверным и имело выдающееся значение. А к таковому очень скоро начали причислять уже издавна существовавшие — а не заново выдуманные — сказания о богах, их сверхъестественном оружии и необычайном могуществе. Тривиальной литературе не было места в священных текстах. Тут возмутились бы не только правители, но и жрецы.
Откуда же взялись описания таинственных технологий богов в древнейших записях человечества? Что делало эти сведения настолько ценными, что их выцарапывали на глине? В конечном итоге, эпос о Гильгамеше тоже возник за тысячелетия до нашего летосчисления, как и истории о китайских праимператорах и их небесных драконах. А в древнейшей из редакций рассказа о Гильгамеше, запечатленного на глиняных табличках 5000–6000 лет назад, уже присутствует робот Хумбаба, а также башня богов, «дверь которой говорит как человек», а также стреляющие молниями боги. Разумеется, и о космонавтике в эпосе не забыто. Там сказано, что Гильгамеш проносился над землей и описывал ее вид, открывшийся ему с большой высоты.
Я удержусь от ссылок на другие многочисленные описания, происхождение которых теряется в далеком прошлом так же как и происхождение эпоса о Гильгамеше. (А особенно пытливым я хотел бы указать на источники 44 и 45.)
140 лет назад историк, профессор д-р Эрнст Куртье [46] написал: «История не знает никакого начала народов». Слова его истинны, потому что любой народ только тогда вступает в круговорот истории, когда образуется общество и обо всем этом начинают появляться сообщения. Подобные «сообщения» и делают историю историей. Поэтому так называемый «отец истории» Геродот конечно же не был самым первым историком нашей планеты. За столетия и тысячелетия до него в тех или иных записях фиксировались разные исторические события. Геродот мог рыться в существовавших тогда библиотеках. Что и делал со всевозможным тщанием, поскольку, несмотря на свою ученость, по-прежнему был любознателен и хотел выяснить все, связанное с греческими богами.
