долбануть ему по башке чем-нибудь тяжелым, чтобы замолчал.

Я покосился на Потапа. Вот он выглядит абсолютно спокойным. Молодчина! Уж чего-чего, а выдержки ему не занимать. Его не тревожит кошачий рев над ухом, он целиком сосредоточен на предстоящей стрельбе…

— Заткнись, гнида ушастая, а то пристрелю, — внезапно сказал Потап, обращаясь к рысенку. — Сил уже нет тебя слушать, тварюга.

Я хмыкнул. Секалан съежился и замолчал. И в этот момент хуги пошли на прорыв.

Сначала полупрозрачная, расплывчатая тень перегородила окно.

«Гроза» выплюнула короткую очередь. Пули словно вонзились в вертикальную стену воды, выбивая крохотные темно-красные фонтанчики крови.

Раздался рев, раненый хуги стал видимым, но не отступил. Теперь в окно пыталась влезть этакая двухметровая пепельно-бурая трехглазая горилла.

Потап нарочито спокойно прицелился в грудь «снежному человеку» и снова открыл стрельбу. Тело хуги задергалось и повалилось навзничь.

— Один готов! — воскликнул я.

Тем временем воздух перед кабиной вертолета начал густеть, прямо на наших глазах превращаясь в человекоподобного монстра.

— А вот и второй… — пробормотал Потап.

Оказалось, что в кабину пытались влезть одновременно двое нападающих. Очередь, убившая первого хуги, задела и второго. Правда, вскользь, не причинив серьезных повреждений. И все же у него не хватило сил поддерживать режим невидимости — пришлось показаться перед нами во всей красе.

Потап открыл огонь. Но «снежный человек» проявил неожиданную ловкость — завопил и рванул в сторону, уходя с линии стрельбы. Пули лишь срезали шерсть на его плече.

Третий монстр так и не показался нам на глаза — затаился, выжидая удобного момента для нападения.

Мы получили крохотную передышку.

— Двенадцать, — сказал Потап, отвечая на мой невысказанный вопрос.

Хреново… В автомате осталось всего двенадцать патронов, а мы прикончили лишь одного хуги из трех.

Враги изменили тактику.

Вертолет вдруг ощутимо качнуло, будто в него врезался джип, а потом сзади раздались гулкие частые удары. Звук шел со стороны хвостовой части. Я поковылял туда и обнаружил, что один из хуги молотит кулачищами по створкам грузовой двери, явно намереваясь высадить ее.

Ах, ты ж, сучонок! Если дверь будет открыта, враги полезут сразу с двух сторон и тогда вертолет из мини-крепости превратится в ловушку.

Я вернулся к Потапу, доложил обстановку.

— Попробую снять вражину через иллюминатор, — сказал Алексей.

— Не достанешь. Он умный, гад, понимает, что через окошко мы его не видим.

— Тогда надо вылезти на крышу и пристрелить его сверху.

— Рискованно. Мы не знаем, где притаился третий хуги. К тому же ты можешь не удержаться на крыше и слететь на землю. Вон как эта сволочь раскачивает вертолет!

— У тебя есть другие предложения? — нахмурился Потап.

— Нет…

— Тогда я пошел.

Потап перекинул «Грозу» через плечо и сунулся было в окно, но я остановил его:

— Погоди. На потолке должен быть люк для выхода к силовой установке.

— Ага, если только мы сумеем открыть его, — проявил «оптимизм» Потап.

Он оказался прав — крышку люка, как и все двери на этом чертовом вертолете, заклинило намертво.

— Я пошел, — повторил Потап и полез в окно.

Я с пистолетом приготовился прикрывать его. Хотя чем там прикрывать? Одним патроном — от «голодного»?..

Колотящийся в грузовую дверь мутант производил столько шума, что заглушал передвижения Потапа. Не скажу, что Лexa проявил обезьянью ловкость, но наружу выбрался довольно успешно. Уперся ступнями в оконный проем, ухватился рукой за остатки антенны, которая торчала на крыше, и собрался подтянуться вверх…

Тут-то и объявился третий хуги. Он вышел из режима невидимости и протянул свои чудовищные лапы к ногам Потапа. Я выстрелил, пуля пробила монстру грудь.

Хуги закричал, затряс головой, но от своего намерения не отказался. Его заросшая шерстью ручища почти дотянулась до берца Потапа. Тот попытался извернуться, одновременно сдергивая с плеча «Грозу», но явно не успевал. Хуги оставался миллиметр, чтобы сомкнуть на лодыжке Потапа свои пальцы…

Я ухватился за нож, примериваясь для броска, как вдруг мимо меня промелькнул мохнатый стремительный комок.

Секалан явно метил в горло хуги, чтобы одним махом перекусить ему сонную артерию, но покалеченные задние лапы подвели — рысенок промахнулся, его клыки впились врагу в жирный загривок.

«Голодный» машинально отшатнулся, на краткий миг позабыв о Потапе. Леха выпустил короткую очередь, но пули легли неточно, прошив волосатый бок. Раненый монстр отскочил в сторону, прячась от выстрелов за выступающими частями вертолета и одновременно стараясь сбросить со спины назойливого звереныша, но тот держался крепко, будто клещ.

Потап вновь полез на крышу, решив вначале заняться тем из мутантов, который по-прежнему увлеченно долбился в дверь грузового отсека.

Пока Лexa переползал по крыше вертолета к хвосту, я вывалился наружу, едва не потеряв сознание от боли в сломанной ноге. Кое-как пришел в себя и поспешил на помощь ушастому союзнику, который все еще висел за плечами у «снежного человека».

На счастье рысенка, противник не догадался повалиться навзничь, чтобы своим весом придавить наглую атрийскую зверюгу. Вместо этого хуги выл, бестолково крутился на месте и размахивал руками- лапами, тщетно пытаясь дотянуться до зубастого врага.

Я взмахнул ножом, стремясь перерезать хуги глотку. Не тут-то было! Рука словно угодила в тиски. Огромная волосатая лапища сжала мое запястье и стала выкручивать, намереваясь сломать, будто соломинку. Я попытался вывернуться, но с «голодным» не проходят обычные приемы рукопашного боя — физиология хуги и людей во многом различна. Это еще хуже, чем бороться с медведем — ни на болевой его не взять, ни по яйцам толком не садануть.

Я попытался пальцем свободной руки ударить «голодного» в глаз — обычный, не инфракрасный, но наткнулся на вторую лапищу.

«Через мгновение у меня не станет рук. Оторвет, гад…» — мелькнула мысль. Казалось, я уже слышу, как трещат мои кости.

Внезапно рысенок оставил в покое загривок хуги и ловко переместился вперед, вонзив зубы прямо в шею врага. Брызнула кровь из перекушенной яремной вены. «Голодный» взревел благим матом и с силой отбросил меня в сторону, со всей дури шваркнув об вертолет. Я впечатался головой в ржавый борт и остался лежать, оглушенный.

Теперь монстр забыл обо мне, полностью сосредоточившись на секалане. Сквозь кровавую пелену в глазах я видел, как «снежный человек» взбивает звереныша, будто тесто.

Точку поставил Потап. Расправившись с хуги у двери, он подбежал к нам и разрядил остаток магазина в спину последнего противника. Убедился, что тот сдох, и склонился надо мной:

— Бедуин, ты как?

— Цел… Оглушило только. — Я посмотрел в сторону пепельно-бурой кучи, еще недавно бывшей одним из опаснейших созданий в АТРИ, из-под которой торчал знакомый мохнатый зад с коротким хвостом. — А Ушастик? Жив?