мечтавшие загребать жар чужими руками, бросали в бой различные военные формирования предателей, вроде армии Власова, татаро-башкирского, туркестанского, мусульманского и иных легионов. -Там тоже не хватало людей для пополнения потерь. Тогда по лагерям военнопленных срочно были разосланы вербовщики. Один из них прибыл и в Айзендорфский лагерь, имея при себе указание компетентных немецких органов оказать ему полное содействие со стороны администрации лагеря.

Перед зданием комендатуры есть довольно большая площадь. Немцы ее называют аппельплацем. Там обычно проводятся утренние и вечерние поверки, осмотры личных вещей, зачитываются приказы, судят и подвергают публичному наказанию провинившихся военнопленных. Собрания и другие массовые мероприятия проводятся в нерабочее время. И на этот раз людей привели после окончания рабочего дня и выстроили перед трибуной. Погода с утра была пасмурной. Дул сильный ветер. Временами моросил мелкий дождь. Зябко поеживаясь, на месте топтались более трех сотен военнопленных. Прошло полчаса, а лагерное начальство не торопилось открыть собрание. Наконец, когда уже усталые и замерзшие люди чуть не валились с ног, на трибуну взошли комендант лагеря с уполномоченным гестапо, переводчик, дежурный с группой охранников и незнакомый человек в форме майора вермахта, но с нарукавной повязкой «РОА», что указывало на его принадлежность к армии предателя Власова.

Открыв собрание, комендант через переводчика объявил, что сейчас выступит личный представитель генерала Власова майор Карманов, который познакомит своих земляков с положением на фронтах и зачитает обращение комитета освобождения.

– Предлагаю выслушать его с должным уважением, а затем сделать из его выступления соответствующие выводы для себя, – предупредил комендант.

Собравшиеся молча смотрели на трибуну. Но сам власовец, все еще не очухавшийся после вчерашней попойки, долго не мог сообразить, чего от него хотят. Тогда комендант что-то шепнул переводчику, а тот – власовцу. Только после этого оратор занял место у перил, обвел собравшихся мутным взором и хриплым, испитым голосом начал:

– Уважаемые соотечественники! Дорогие мои земляки! Генерал Власов поручил мне зачитать вам историческое обращение комитета освобождения. Я охотно выполняю это поручение. Слушайте все!

То и дело сбиваясь и пропуская отдельные слова, а иногда и целые строки, он зачитал известное обращение предателей, которое давным-давно набило оскомину слушателям.

– Поняли? – спросил Карманов, закончив чтение. – Наш комитет призывает вас добровольно вступить в Русскую освободительную армию.

– Кого и от чего освобождает ваша армия? – послышался из толпы громкий голос.

– Она освобождает русскую землю от врагов человечества, – ответил оратор.

– Опоздали, дорогой! Русская земля уже освобождена, и враги человечества вместе с вами, власовцами, навсегда изгнаны за пределы страны, – «поправил» майора тот же голос.

– Против кого воюет ваша армия? – спросил молодой пленный.

– Против врагов отечества, – уклонился Карманов от прямого ответа.

– А точнее нельзя? – настаивал задавший вопрос.

– Хорошо, отвечу точно: воевали и будем воевать против Красной Армии, – ответил власовец.

– Тогда я не пойду к вам.

– Почему? – строго спросил Карманов.

– В рядах Красной Армии служит мой отец. Что мне прикажете – воевать с родным отцом? Нет! Не выйдет! Порядочные дети не воюют с родителями, – ответил пленный.

Карманову хотелось сойти с трибуны и избить этого «молокососа», как он назвал про себя молодого солдата, но воздержался, ибо любая грубость с его стороны могла оттолкнуть от власовцев потенциальных кандидатов в изменники.

– Хватит агитации! – вмешался в разговор пожилой солдат. – Ты лучше расскажи нам, что делается на фронтах?

– Охотно познакомлю вас с положением на фронтах, – пообещал власовец. – На всех фронтах идут бои, но ни красные, ни англо-американские войска за последнее время не добились никакого успеха. Германская армия накапливает силы, чтобы в подходящий момент снова обрушить мощные удары на противника и погнать его войска назад – на востоке до Урала, на западе до Атлантики, на юге до Средиземного моря. Вот посмотрите, победа будет за нами. Поступайте в армию генерала Власова. Тогда каждый солдат после войны получит пятьдесят гектаров земли, а офицерам дадут в два раза больше. Записывайтесь, друзья! Записавшихся сразу ставлю на довольствие и буду кормить так, как кормят в Русской освободительной армии. Вот убедитесь сами!

С этими словами майор повернулся назад и сделал знак рукой, после чего четыре немецких солдата из-за трибуны вынесли огромный стол, заставленный всевозможными явствами. Были тут и пышные булки, и колбасы разных сортов, и рыба, и консервы, и, наконец, кондитерские изделия. Немцы этот стол поставили впереди трибуны, но так, чтобы видно было со всех сторон. Голодные люди невольно начали глотать слюни.

– Эх, с каким наслаждением уплел бы я эту пышку! – не удержался один из пленных.

– Запишись в РОА, тут же получишь дневную норму и плюс бутылку пива, – расщедрился Карманов.

Из-за трибуны немцы вынесли ящики с пивом и поставили рядом со столом.

– Кто первый, давай налетай! – кричал майор, подобно базарной торговке, предлагающей свой испорченный товар.

Нашлись люди, готовые соблазниться предложенными явствами. Как говорится, семья не без урода. Из толпы пленных отделился здоровенный детина и пошел было к столу, но его окликнули.

– Эй, Максим, опомнись! – крикнул кто-то. – Разве мы собаки, чтобы нас манили куском хлеба?

– Я хочу есть, – огрызнулся тот, которого звали Максимом.

– Дурак! За кем ты собираешься идти? Не за людоедами ли, которые уже успели съесть миллионы тебе подобных? Пожалей хоть своих детей. Не заставляй их мучиться всю жизнь от сознания, что их родитель был изменником!

Максим повернул назад и поспешно скрылся в толпе. По предложению коменданта переводчик объяснил, что тут произошло.

– Хорошо, – сказал он, злобно сверкнув глазами. – Если вы не доверяете личному представителю генерала Власова, то послушайте советского полковника, который Попал в плен, будучи тяжелораненым. Он вас не обманет. Господин полковник, ваше слово! – обратился он к Турханову.

В данной ситуации добрые слова, сказанные в адрес профессора, в устах Героя Советского Союза могли прозвучать призывом к массовому вступлению во власовскую армию. Поэтому Турханову пришлось отказаться от заранее обдуманной речи и выступить экспромтом. На трибуне, когда проходил мимо переводчика, тот шепнул ему:

– Господин комендант предлагает вам согласиться с мнением майора Карманова.

Полковник отмахнулся от него как от надоедливой мухи и подошел к перилам. «Побег опять не состоится, – подумал он. – Знаю, что ареста мне не миновать, но иначе поступить не могу».

– Товарищи военнопленные! – обратился он к толпе. – Только что перед вами выступил человек из племени Иванов, не помнящих родства. Он призвал вас записаться добровольцами в армию предателя Власова. Не верьте ему. Он обманом хотел завлечь вас в банду изменников Родины. Запомните, немцы войну не выиграют. В сорок первом году они напали на нас вместе со своими союзными странами. Теперь Германия осталась одна, а вчерашние союзники Румыния, Болгария и Финляндия вместе с Советским Союзом идут рука об руку против Германии. Англо-американские войска местами перешли немецкую границу. Советские войска грозной лавиной приближаются с востока. Недалек тот час, когда они вступят в Берлин,

Карманов призывал вас изменить Родине, обещая взамен накормить досыта. Кормами можно заманивать скотину, а не человека. Хотя мы и голодные, но не скоты, а люди. Давайте единодушно отвергнем призывы подлого предателя и до конца останемся верными сынами своей социалистической Родины!

Толпа загудела. Послышались выкрики: «Не пойдем в армию Власова!», «Мы с тобой, Родина!», «Долой предателей!»