ничего не ловили.

– А какие-нибудь пещеры, или что-то в этом роде, там есть?

– Сейчас прямо так и не припомнишь. Возможно, и есть кое-где.

Со своего места на вершине холма Питерс заметил промелькнувший в отдалении свет автомобильных фар. Долго же они сюда добирались. Он увидел, как к нему бежит Ширинг. Вечно он всюду бегает, – подумал Питерс. – Впрочем, отчасти я сам тому виной. Хотя, если разобраться, вся эта беготня только помогает ему поддерживать хорошую фигуру.

Он немного завидовал молодости и силе Ширинга.

– Кажется, удалось узнать то, что нас интересовало, – проговорил помощник.

– Что именно?

– В участке выяснили, что дом был снят через агентство «Кинг Риэлти». Мы разбудили миссис Кинг, и она сообщила, что ее клиенткой была некая мисс Карла Спенсер из Нью-Йорка. Кроме нее в договоре никто не значится. Никаких мужчин. Но миссис Кинг сказала, что, по словам мисс Спенсер, у нее есть сестра и та вроде бы собиралась однажды наведаться к ней в гости. Правда, она не уточнила, когда именно собиралась приехать эта сестра.

– Черт, – буркнул Питерс, – именно этого я и опасался.

– Чего именно? – уточнил Ширинг.

– На одной машине нью-йоркский номер, на другой – номер местной компании по прокату. Всего у нас три жертвы, включая ту, что на костре. Двое из них мужчины. Эта – тоже, возможно, мужчина, а может, и женщина. Предположим, что это женщина. Ну, парни, и что из этого следует?

– Из этого следует, что осталась еще одна женщина, – вставил Ширинг и заглянул в свои записи. – Номер на взятом на прокат «пинто» зарегистрирован на имя мисс Карлы Спенсер, Нью-Йорк, значит, черный «додж» принадлежал гостям. Возможно, сестре или одному из ее двух приятелей-мужчин. Следовательно, где-то поблизости бродит еще одна женщина. Возможно, сама Карла спенсер, возможно – ее сестра.

– Значит, у нас имеется еще одна потенциальная жертва, – заметил Уиллис. – Кто-то, за кем они сейчас гоняются. Черт бы все это побрал!

– Вот именно, – кивнул Питерс. – По меньшей мере одна. А так их могло быть и с полдюжины. Как только коронер с подмогой взберутся на холм, надо будет внимательно обследовать дом на предмет идентификации следов. Это может натолкнуть нас на какие-то мысли.

Он заметил, как лучи фар сделали поворот. Определенно, это они. Чуть нахмурившись, Питерс вздохнул – это был вздох грузного человека, вздох с присвистом.

– Проблема заключается в том, – произнес он, – что мы до сих пор не знаем, сколько вообще этих сукиных сынов бродит по округе. Я понимаю, что в любом случае на них придется объявлять охоту, однако мне до сих пор неизвестно, кого я встречу, утку или гору динамита. – Он на секунду задумался, глядя на приближающиеся огни машин. – А потому у меня возникла одна мысль. Посмотрим, как вы к ней отнесетесь. Предлагаю собрать маленькую армию; мобилизовать абсолютно все машины, которые только сможем найти.

– А что, неплохая идейка, – осклабился Уиллис. – Мне лично нравится.

Ширинг кивнул.

– Мне тоже.

Охватившее вслед за этим всех присутствующих чувство облегчения было настолько явным, что стало почти осязаемым. Что и говорить, оба парня порядком струхнули. Питерс, который также увидел тела убитых, мог сказать про себя то же самое. Только в запасе для них у него оказалась еще одна страшилка.

– Но, боюсь, есть еще одно обстоятельство, которое вам, возможно, понравится чуть меньше, – сказал он.

– Какое же? – спросил Уиллис.

– Шутки шутить в данном случае я не намерен. Мы здесь напали на вполне конкретный след, но он может очень быстро остыть. Поэтому на поиск упомянутых мною машин я вам даю ровно десять минут. И если через десять минут их здесь не окажется – или, скажем, вы найдете их через одиннадцать минут, – то можете их тут же отпустить. Потому что лично я буду сидеть здесь и размышлять над тем, что делать дальше, тогда как вы, парни, сами, одни, на пару отправитесь на поиск преступников. Времени на проволочки у нас нет.

– Боже Правый, Джордж, – пробормотал Ширинг.

– Действуйте, – сказал Питерс. Ему давно хотелось отучить помощника от хныканья; полицейскому это вредно. – Действуйте и, если понадобится, можете хоть под зад их пинать, но соберите всех здесь. Быстро.

На короткое мгновение ему чертовски захотелось выпить, причем отнюдь не пива. Он глянул на висевший на вертеле труп.

– Ну что ж, хорошо, что наши парни еще не успели позавтракать.

Они нисколько не сомневались в том, что последний мужчина также отыщется. Их старший – тот самый, в красной рубахе – был отменным охотником. И все же в данный момент в пещере царил переполох, необычный даже для них. Никто из присутствующих уже не помнил, в какой момент их охота пошла насмарку, хотя за последние три ночи это была уже вторая неудача. В сознании каждого, за исключением, пожалуй, лишь самых маленьких, смутно маячил страх быть обнаруженными, что было равносильно катастрофе. Теперь же ко всем этим опасениям примешивалось и даже подавляло его ощущение острого возбуждения от осознания того, что все они были на охоте и принимали участие в убийстве. Глаза, доселе пустые и безжизненные, искрились в лучах падавшего от костра света. Лица, которые почти никогда не знали улыбки, сейчас радостно щерились, и ни один всерьез не задумывался над понесенными потерями.

Возле костра беременная женщина и девушка-ребенок ухаживали за раненым, туго перетягивая его предплечье в нескольких дюймах ниже локтя и обертывая рану кусками кожи. Громила заметно ослаб от кровопотери, его массивное тело судорожно подрагивало, словно в лихорадке, тогда как сам он пребывал в полузабытьи. Стоявший в нескольких футах от них маленький мальчик неотрывно наблюдал за происходящим, после чего повернулся и стал мочиться на стену пещеры.

Все дети получили ушибы и ссадины, а некоторые кроме того и ожоги от растопленного масла и кипятка, однако не обращали на них почти никакого внимания. Дети давно свыклись с болью. Их руки и ноги были сплошь покрыты старыми ранами и царапинами, а потому несколько новых шрамов ровным счетом ничего для них не значили. Гораздо больше им досаждали вши и прочие насекомые, в изобилии населявшие их волосы и одежду, но в данный момент и они были забыты.

В дальней части пещеры мальчик и девочка длинными березовыми палками загоняли в угол крысу. Мимо них прошла беременная девушка, державшая в руках корыто с водой. Она поставила его на землю рядом с костром, у ног сидевшей там на корточках жирной старухи в выгоревшем платье, которая, словно свившаяся в кольца змея, беспрестанно облизывала растрескавшиеся губы. Старуха снова успела проголодаться и, собираясь варить суп, ждала, когда девушка принесет еще воды. Ей очень хотелось, чтобы та поторопилась.

Когда девушка в очередной раз вернулась, старуха тяжело поднялась, потянулась и принялась хлопать руками по земле вокруг себя в поисках кистей и ступней зарубленных ими в полдень людей; их отрубленные конечности были предусмотрительно завернуты в кожи и спрятаны у дальней и наиболее прохладной стены пещеры. Старуха быстро отыскала то, что искала, после чего наугад вынула из общей кучи съестных запасов длинное ребро. Потом она поставила котел на огонь и вылила в него воду из одного корыта, потом из другого. Следом за водой бросила туда же мясо.

Старуха с наслаждением наблюдала за тем, как вода в котле начала закипать. Им приходилось охотиться и на животных, но мясо людей, как ей представлялось, было все же самым вкусным – сладким и очень нежным. Даже у самых худых слои мяса перемежались тонкими и мягкими прослойками жира. Она давно заметила, что когда кладешь в котел оленину или медвежатину, то куски мяса сразу опускаются на дно и лежат там, подобно камню. Человеческое же мясо постоянно оставалось живым, то и дело всплывая на поверхность, плавая по ней и изредка опускаясь в глубь котла. Все же остальное оставалось всего лишь