прыгать.

Ник прикидывал про себя, всели из тех людей, что копошились внизу, собрались в доме. А вдруг некоторые остались снаружи и поджидают их появления? Прямо под окнами? Раздался очередной громовой удар по двери, и комод снова сдвинулся на пару дюймов.

– Так дело не пойдет, – сказал он.

Марджи кивнула. Она стояла так близко от него, что он чувствовал запах ее пота и ощущал щекой горячее дыхание. На секунду выглянув в окно, он сказал:

– Ты первая.

Марджи посмотрела на него, раскрасневшаяся и испуганная.

– Но как же я...

– Крыша как раз у тебя над головой и выступает вперед примерно на фут. Дотянись до нее руками, как следует уцепись, вытяни вниз ноги и падай – просто падай вниз, тихо и спокойно. Если попробуешь как-то иначе, непременно сломаешь себе шею. Не разжимай рук, пока не перестанешь раскачиваться, покуда твои ноги не окажутся параллельно стене дома. Падая, постарайся чуточку согнуть ноги в коленях, чтобы смягчить приземление.

Он заметил, как по лицу Марджи проскользнуло выражение полной безнадежности, даже обреченности. Оставалась, правда, еще одна возможность, но о ней он не решался даже упоминать, поскольку понимал, что для этого у нее явно не хватит сил. Он оставлял ее для себя, как говорится, на всякий случай, если сорвется первый вариант.

– Марджи, – сказал он. – Придется прыгать. Ты только не бойся. У тебя получится, уверяю, все будет как надо. Мне кажется, что сейчас все они собрались в доме. Как только окажешься снаружи, тут же беги в сторону леса и дожидайся меня. Постарайся, чтобы тебя не заметили, а потом постарайся найти меня. Если не получится, если со мной что-то случится, беги со всех ног. А сейчас не забудь самое главное: когда будешь падать, держи колени чуть согнутыми. Поломанные ноги нам никак не нужны.

Он слегка улыбнулся ей. Ну вот, это уже лучше.

– Поторопись, – сказал Ник.

Марджи отошла от комода, и тут же снаружи раздался очередной оглушительный удар по двери.

– Да, и вот еще что... – сказал он.

Марджи обернулась, и он увидел, что в глазах девушки застыли слезы. Только сейчас до него дошло, что именно надо было сказать ей, давно уже следовало. – Кроме тебя у меня теперь никого не осталось. И я тебя чертовски люблю. Всегда любил. Тебя и Карлу, вас обеих. Постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось.

Ник почувствовал, как ее губы скользнули по его губам, и уже через секунду она оказалась у окна.

Он увидел, как Марджи сначала высунула наружу голову, потом правую руку, левую, и принялась нащупывать ею край крыши. Ему было видно, как напряглись ее тоненькие плечи, когда она стала дюйм за дюймом вытягивать себя наружу – сначала скользнув по оконной раме ягодицами, затем бедрами, и наконец, замирая от страха, икрами. И вот вся она оказалась за окном, опершись сначала одной ногой о край подоконника, потом обеими. В таком положении она застыла на короткое мгновение, а потом стала смещать центр тяжести со всей ступни на одни лишь мыски, медленно и осторожно подступая к краю подоконника, покуда не оказалась вся за его пределами, всем телом вытянувшись вдоль стены дома.

Нику удалось выдавить из себя невеселую улыбку. А что, следовало признать, что пока все ее действия были достаточно разумными и хладнокровными. Что и говорить, смекалистая оказалась девчонка, и если кому-то из них и суждено было спастись, то этим человеком, скорее всего, должна была стать именно она.

Он услышал ее судорожный вздох, когда тело качнулось от окна и, напрягши руки, зависло над пустотой, потом пару секунд помаячило в воздухе и вслед за этим неожиданно исчезло.

Марджи казалось, что она падала целую вечность. Ей хотелось сделать вдох и не получалось, словно она забыла, как это делается. Легкие словно стремились вытолкнуть из себя воздух, хотя она всячески заставляла их, напротив, вогнать его внутрь. Падая, она чувствовала, что делает это как-то не так, что не полностью добилась вертикального положения. Непроизвольно и как-то натужно перед глазами замаячили всевозможные образы.

Падение на спину – жуткий шлепок, с хрустом. Падение лицом вниз – руки нелепо, беспомощно вытягиваются вперед и в стороны. Падение головой вниз, на щебеночное покрытие, которого, о чем она прекрасно знала, там не было и в помине – в итоге мучительная, захлебывающаяся в собственной крови агония.

Дом становился все ближе и ближе, и ей казалось, что именно он падает на нее, а не она приближается к земле, и что через несколько мгновений он окончательно завалится и подомнет ее под своими обломками. И вот она увидела, как какие-то грязные, неряшливо одетые дети стоят над ее исковерканным, покореженным телом. А достаточно ли она согнула колени, о чем предупреждал ее Ник? Трудно сказать. У Марджи было такое ощущение, что стоит ей совершить хотя бы малейшее движение, как тут же нарушится тот шаткий баланс, который она доселе сохраняла, и ее голова тут же грохнется о твердь земли. Она помнила, что, едва отпустив край крыши, тут же подогнула ноги, а потому надеялась лишь на удачу, что все так и получится. В ее воображении снова возникла фигура Ника, которая летит следом за ней и падает в кучу окровавленной плоти, которая некогда была ее собственным телом. Все это она увидела в какую-то долю секунды до того, как действительно рухнула на землю.

Она тут же почувствовала, как судорожно прогнулись лодыжки, ощутила резкую, пронзительную боль в бедрах и коленях, о которые с силой ударился подбородок, вслед за чем откуда-то из глубины рта потекла кровь. И вот неожиданный, мощный удар ягодицами обо что-то твердое, тогда как легкие с натужным хрустом словно выплеснули наружу все свое содержимое, оставив ей лишь возможность хватать ртом воздух, и перед глазами на фоне непроглядной, похожей на плотный экран темени, заплясал хоровод крохотных огоньков. Марджи почувствовала, как где-то в глубине головы зарождается чудовищная, боль, однако, несмотря на это, понимала, что все же достигла земли, что все еще жива и даже ничего себе не сломала. И в тот же миг в груди ее всколыхнулась волна небывалого восторга.

Но как только взгляд ее начал различать давно знакомые предметы, вокруг снова замельтешили все те же детские фигуры.

Ник увидел их на несколько секунд раньше, к тому времени уже цепляясь руками за край крыши. Именно в ней теперь заключалось его спасение. Самым трудным было вылезти в окно – на какое-то ужасное мгновение ему вдруг показалось, что правое плечо так никогда и не сможет протиснуться наружу. Он плотно, что было сил прижал локоть к животу и остервенело рванулся плечом вперед; каким-то образом ему удалось нащупать наиболее широкий участок оконного проема, в который проскользнуло и остальное тело. Раненая нога отдавала ноющей болью, пульсировавшей в такт бешеному сердцебиению. Стараясь не обращать на нее внимания, он нащупал руками край крыши, слегка подтянулся и вскоре почувствовал под ногами твердь подоконника, после чего через голову закинул их на крышу – слава Богу, что за плечами были занятия гимнастикой в Вестсайдском университете. Как бы то ни было, но ему удалось сделать это, хотя еще полгода назад молитва даже не понадобилась бы. Откуда-то снизу послышался треск дерева и грохот падающего на пол комода: преграда по пути на чердак оказалась сломлена. Распластавшись по поверхности крыши, Ник заглянул вниз.

Марджи, судя по всему, не пострадала и в данный момент стояла и оглядывалась в поисках пути к бегству. Ник сразу смекнул, что такового у нее не было – девушку со всех сторон окружали дети, потрясавшие длинными палками и ножами. В животе у Ника словно образовалась пустота. Он увидел, как один из мужчин выглянул из окна, посмотрел вниз и тут же скрылся внутри дома. Вслед за этим послышался топот бегущих по лестнице ног.

Вскоре все они оказались внизу – с детьми, тем самым громилой с оторванной левой кистью и двумя женщинами. Лаура оказалась между ними, и Ник искренне удивился тому, что она все еще жива. А что, – пронеслось у него в голове, – может, не все еще потеряно? Может, они и в самом деле не убьют их, а сам он еще успеет что-то сделать?

Он увидел, как глаза Марджи метнулись вверх, и, рискуя быть обнаруженным, махнул ей. Ему хотелось подать ей знак, показать, что он все еще жив, и, если такое было еще возможно, хоть как-то приободрить ее. Заметив ее легкий кивок, он снова перевел взгляд вниз. Если бы только ей удалось сохранить голову на