В доме царила свадебная суматоха, и, как всегда в таких ситуациях, кто-то что-то забывал. Вот и жених, Дэвид Маккой, оставил в спальне бумажник и попросил своего брата Коннора принести его.

Коннор, проходя мимо огромного зеркала, мельком глянул в него и не узнал самого себя: кто этот странный незнакомец? Он внимательно вгляделся в отражение и даже понравился себе. Ему очень шел смокинг. Да, сегодня он постарался придать себе респектабельный вид, хотя обычно не тратил много времени на свою внешность. В его холостяцкой квартире всегда был набор только самых необходимых вещей: мыло, дезодорант, крем для бритья, бритва и еще кое-что… Но то, что он увидел у брата, его страшно удивило — одеколоны, наверно, всех марок, какие только существуют на свете, кремы, кисточки, шампуни…

Из любопытства Коннор взял один из флаконов.

— Ну, где же ты? — спросил Дэвид, входя в спальню.

Коннор все еще рассматривал флакон, снятый с полки.

— Сколько же у тебя всякого добра? И куда столько, Дэвид?

— Дорогой брат, девушки обожают хороший парфюм. Такой-то пустяк им можно простить, — заметил в ответ Дэвид.

Коннор поставил флакон обратно.

— Да, мне этого не понять, — сказал он с усмешкой и внимательно посмотрел на Дэвида, пытаясь найти в нем хоть какое-то отличие от прежнего холостяка. В его глазах брат остался все тем же ветреным мальчишкой в черном смокинге, который ему не шел. Дэвид — жених? Коннору было непонятно, зачем он женится. — Нервничаешь, наверно? — Коннор улыбнулся.

— Кто, я? Пожалуй, да.

Коннор задумался: может, еще не поздно поговорить с ним и предостеречь от такого серьезного шага?

Дэвид сунул бумажник в карман и поправил смокинг.

— В конце концов, не каждый же день мне приходится клясться в любви офицеру полиции в присутствии всего департамента, — усмехнулся он.

Коннор иронически улыбнулся.

— Да что с тобой, Кон? Какой-то ты невеселый. Только не говори, что и ты нервничаешь, а? — в свою очередь спросил брата Дэвид.

— Мне-то чего переживать? — ответил Коннор. — Я хочу убедиться — ты уверен, что тебе пора жениться?

— Изволишь шутить? Я никогда еще не был настолько уверен в том, что делаю. Женитьба на Келли Хатфилд — самый разумный поступок в моей жизни, — произнес Дэвид, поправляя воротник рубашки. — Знаешь, я считал, что уже все распланировал до мелочей: жизнь, карьеру, любовь, но, когда в моей жизни появилась Келли, все переменилось.

Коннор не предполагал, что брат разоткровенничается. Он глубоко вздохнул и покачал головой, все же сожалея о том, что самый молодой из клана Маккоев женится. Но почему, почему это его так взволновало?

— Ты ведь сам знаешь, как это бывает.

Коннор уставился на брата.

— Что именно?

— Ну, когда ты встречаешь женщину и без памяти влюбляешься в нее, она открывает для тебя совершенно другой мир, не похожий на тот, к которому ты привык. Возникает ощущение, будто ты видишь этот мир впервые, — страстно начал Дэвид.

«Неужели все так серьезно?» — подумал Коннор.

— Ну а меня вполне устраивает, как мир выглядит сейчас.

— Я знал, что именно это ты и скажешь. — Дэвид улыбнулся и положил руку Коннору на плечо. Они стояли рядом, два брата Маккой, рослые, красивые, уверенные в себе. — Надеюсь оказаться рядом, когда любовь доберется до тебя, Большой Брат, — обнадежил его Дэвид.

— Братец, обещаю, ты узнаешь об этом первым. Но боюсь, ты успеешь растратить вместе с женушкой все денежки, не на что будет купить свадебный подарок. — Коннор перевел разговор в шутку, не желая больше продолжать эту пустую, по его мнению, болтовню, — он боялся серьезного разговора. — Ну что, готов, жених?

— Готов, готов, — отозвался Дэвид, и братья направились к выходу. Пора было отправляться на церемонию.

Прием в честь бракосочетания Дэвида и Келли был устроен в одном из лучших отелей города. Коннор не любил официальных церемоний, как правило, не зная, куда себя деть и чем заняться, и при первом же удобном случае направился к стойке бара.

Он заказал пиво и стал наблюдать за традиционным первым вальсом молодоженов. Вот его брат наклонился к теперь уже жене и прошептал что-то на ухо. Келли покраснела, а Дэвид ее поцеловал. Это было столь интимно, что Коннор почувствовал себя неловко, хотя за прекрасной молодой парой наблюдали еще несколько сотен гостей.

Коннор вздохнул и отвернулся к бару.

Кто бы мог подумать, что один год может все так круто изменить! Всего лишь двенадцать месяцев. Всего лишь триста шестьдесят пять дней. Он и представить себе не мог год назад, что будет свидетелем на свадьбе брата и что теперь он, Коннор Маккой, единственный холостяк в семье. К нему подошел отец.

— Почему у тебя такой удрученный вид? Можно подумать, что ты не веселишься на свадьбе, а выполняешь какую-то тягостную повинность.

Коннор посмотрел на свой смокинг.

— Я беру этот смокинг напрокат в четвертый раз, у меня уже поинтересовались, не хочу ли я его купить. Ну и чего ты от меня ждешь? — спросил он, с удовольствием глядя на отца.

Шон выглядел очень импозантно. Роскошная грива слегка поседевших волос, широкие плечи и статная фигура привлекали внимание дам. К тому же Папуля был вдовцом.

— Чего жду? Да просто хотя бы улыбки. Разве ты не счастлив, что брат женился на такой прелестной девушке?

Коннор чуть не захлебнулся пивом:

— Ты шутишь?

Шон посмотрел на сына проницательным взглядом.

— Наоборот. Я считаю, наши мальчики выбрали себе в жены достойных и красивых женщин. Разве не так?

Коннор кивнул, хотя слова «наши мальчики» в устах отца его раздражали, он, и сам не знал почему. Мишель и Джейк, а также Мелани и Марк, весело танцующие, больше походили на молодоженов, чем на молодых родителей, и выглядели абсолютно счастливыми.

Он водил глазами по залу, где за многочисленными столиками сидели гости. Мать Мелани, Вильгельмения, в темно-синем закрытом платье, держала на коленях малыша Шона Джонатана Маккоя, что-то шепча внуку и целуя его в щечку.