— Где твой меч? — Спросил его Майлз, оглядев с ног до головы.

Джейк посмотрел на Майлза, рыцаря до мозга костей, но немного измученного, и понял, что только что нашел своего нового учителя. Он хлопнул Майлза по плечу и улыбнулся:

— Это долгая история. Я расскажу тебе позднее.

Малз пожал плечами:

— Как пожелаешь, — и оглянулся на ворота. — Леденхэм, без сомнения, отправится домой зализывать свои раны, но нам лучше всего пока оставаться внутри. — Он посмотрел на своих братьев. — В этом доме осталось хоть что-то из еды или вы, парни, взяли кладовую осадой?

Он обнял своих братьев за плечи, и они все вместе отправились в главный зал. Джейк смотрел на них, и в нем просыпалось воодушевление. Потом Майлз остановился, оглянулся на Джейка и, сдвинув брови, спросил:

— Ты идешь?

Джейк кивнул, очень довольный, что о нем не забыли и позвали с собой.

Иметь братьев, пусть позаимствованных, оказалось очень приятной штукой.

Он догнал их и зашел в главный зал, где его тут же втянули в кухонный набег. Он перекусил вместе со всеми и его план дополнился последними штрихами.

Овладение умениями средневекового человека было главным вопросом дня, и Майлз был его ответом, по крайней мере, ответом хотя бы на одну проблему, которую он намеревался решить в ближайшее время. Он защитит Аманду, а потом сможет вернуться домой.

Мысль о том, что, возможно, не сумеет вернуться, он не принимал во внимание. У него была монета в один фунт, которая говорила, что он сможет. Ему просто нужно дождаться подходящего времени или выполнить то, что возложила на него Судьба, отправив его сюда, в прошлое. Он сосредоточился на еде, откладывая будущее своего будущего на неопределенное время.

Монтгомери де Артан знал, как спрятать от всех свои помыслы. Даже лорд Пивенси это заметил, хотя обычно не видел дальше подноса с ужином. Однажды он таки оторвался от своих деликатесов и сказал Монтгомери, что тот не такой идиот, как все остальные парни, и уж точно умеет следить за своим языком.

Юноша воспринял это как высшую похвалу.

Он издал довольный вздох, причиной которого отчасти было тепло, идущее от огня, и отчасти то, что больше не придется терзаться вопросом, что же думает о нем его наставник.

Монтгомери смог выдержать этот год в замке Пивенси только потому, что знал: отец не будет принуждать его остаться здесь еще на некоторое время, так как уже понял, что наставничество здешнего лорда — вещь абсолютно бесполезная.

Но, тем не менее, время, проведенное здесь, нельзя было назвать потраченным впустую. Монтгомери изучил пару приемов борьбы, научился держать язык за зубами, и понял, что любит свой дом больше всего на свете.

Не удивительно, что Аманда не хотела выходить замуж и покидать такое прекрасное место.

Он стоял спиной к огню, грел руки и другие не менее важные части своего тела и параллельно разглядывал свою сестру. Она была отличным, своим в доску парнем, не боялась грязи и насекомых, без страха брала в руки меч и носилась на лошади с дикими воплями, словно баньши.[7] Как кто-то мог не любить ее больше всего на свете?

Хотя за прошедший год она изменилась. Аманда уже не смеялась так много, как прежде. Если она скакала на лошади, то словно пыталась сбежать, если дралась с мечом, то словно готовилась к жаркому сражению. Монтгомери уже отчаялся увидеть ее снова счастливой.

Пока не появился Джейк.

И какая разница, что этот человек был торговцем. Монтгомери знал, что за этим должно стоять что-то еще. В конце концов, разве для того, чтобы оградить свой товар от воров, не нужны цепкий ум и проворные руки? Было нечто тревожащее в том, что Джейка нашли бесчувственно лежащим на земле, но мальчик до сих пор не был уверен, было ли в этом что-нибудь необычное. Если Джейк был тем, за кого себя выдавал, то он, безусловно, добьется своего.

У Монтгомери сохранились яркие воспоминания, как он наблюдал за Джейком, покалечившим не одного человека из тех, что нападали на него, пока они с Амандой и Джоном спешили ему на помощь.

Помощь, в которой он не нуждался.

Нет, не было ни одной причины, по которой этот человек не смог бы стать рыцарем.

Монтгомери сменил неудобную позу. Хорошо, несколько причин все-таки было, но они были глупыми. Почему человек может обладать рыцарскими привилегиями, только если он был рожден рыцарем? Он был убежден, что такой решительный и сильный человек как Джейк, может обратиться к королю и добиться рыцарского звания как награды за свое умение.

Кроме того, Джейк просто нравился Монтгомери. Больше, чем кто-либо из всех, искавших руки Аманды.

Но он все еще не совсем понимал, почему Джейк не смог вернуться домой. В конце концов, Лондон при хорошей езде был всего лишь в нескольких днях пути на север. Почему он просто не может съездить, привести в порядок свои дела, а потом вернуться? Очевидно, занятие торговлей было более сложным делом, чем предполагал брат Аманды.

Он глянул вправо и увидел, как Джейк спускается вместе с Майлзом. Они увлеченно о чем-то говорили, скорее всего, об обучении Джейка. Монтгомери не мог не завидовать Джейку, его возможности научиться тому, что умел Майлз. Все-таки он был очень храбрым воином, готовым рисковать в таких ситуациях, когда другие бы отступили. Возможно, Майлз научит Джейка всему необходимому, чтобы произвести на отца хорошее впечатление. Но Риса де Пьяже, скорее всего, поразит не умение владеть мечом или искусство верховой езды. Он ведь самый искусный воин во всей Англии, с которым мог сравниться разве что его сын, Робин де Пьяже.

Монтгомери почувствовал прилив гордости при мысли, что в его венах течет та же самая кровь. Он с удовлетворением продолжал греть часть тела пониже спины и наблюдать, как Джейк с Майлозм с трудом осилили обильный обед, встали и направились к наружному выходу. Но потом Джейк остановился, улыбнулся и, перейдя через весь зал, обнял юношу за плечи:

— Думаю, мне также может понадобиться и твое мнение, Монтгомери. Пойдем с нами, последишь за моей тренировкой.

Несмотря на все его попытки казаться равнодушным, сердце мальчика переполняло счастье.

Святые угодники, как бы он хотел, чтобы Аманда смогла выйти замуж за этого мужчину. И какая разница, что в его жилах не было ни капли рыцарской крови. Он был добр к Аманде и к ее младшим братьям. И это было то благородство, которое не проявил ни один из кавалеров его сестры.

Для Монтгомери этого было достаточно.

Воздух раскалился от кипевших в нем стратегических страстей. Два воина наклонились вперед, и каждый горел желанием получить преимущество. Они ходили кругами, мгновение раздумывали, а потом снова наносили удар, постоянно выискивая способ взять верх над соперником. При этом делали все это настолько тщательно, что единственным благородным выходом из ситуации казалась смерть.

Аманда наблюдала за поединком Майлза и Джейка, сидящих за шахматной доской отца, и гадала, кто из них окажется победителем. Майлз был очень хорошим игроком, но, судя по всему, Джейк был не хуже. Аманда видела, как они обменивались оскорблениями, блефовали и все это время вели себя как равные