Ну, бывает.

Чтобы воздух был свежим?

Да.

Учащенные сердцебиения у вас случаются?

Нет.

Боли в лодыжке или в плече?

Никаких.

В груди?

Э-э… в общем-то, нет.

Вы вроде бы не уверены.

Ну, я. э-э, у меня бывает иногда несварение.

В груди?

Да.

Почему вы думаете, что это несварение?

Ну… это похоже на изжогу.

Угу. Головные боли?

Э-э, нет.

Никогда?

Нет.

У вас никогда не болела голова?

Нет, никогда.

Замечательно. Другие боли?

…

Сэмми скрещивает руки. Да, говорит он, в спине и в ребрах.

Тем не менее никаких проблем с грудной клеткой вы не испытываете. Угум.

Сэмми встает. Снимает куртку: Я подумал, вам, может, захочется взглянуть на это, доктор. Он вытягивает из штанов майку, задирает ее вместе со свитером. Поворачивается кругом.

Доктор подходит к нему: Стойте спокойно. Он касается ребер Сэмми, похлопывает его по спине, ближе к копчику. Потом говорит: Заправьте майку.

Сэмми заправляет, садится, слушая, как доктор что-то записывает. Э-э, я вот хотел спросить…

Да?

Как вы считаете, это только на время?

Что?

Глаза.

Глаза?

Я насчет слепоты, по-вашему, что это временно или как?

Боюсь, на этот вопрос я ответить не могу. Рекомендую вам набраться терпения. Вы склонны к психологическим или нервным расстройствам?

Нет.

К беспричинной тревоге?

Нет, никогда!

Приступам панического страха?

Э-э, нет.

Вы понимаете, что я подразумеваю под приступами панического страха?

Сэмми шмыгает. Что вы подразумеваете, я понимаю, я не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете.

Вы знакомы с доктором Крозье?

…

Лет примерно девять назад он обследовал вас и составил медицинское заключение. Он описал вас как человека, подверженного патологическому беспокойству и склонного к приступам панического страха.

…

Передо мной лежит копия этого заключения. Вы с его клинической оценкой не согласны?

Да.

Да?

Да. Ну, то есть дело не в том, что я не согласен, просто тогда такие обстоятельства были, я ему говорил – одного моего знакомого нашли мертвым.

И вы считаете, что это делает заключение доктора Крозье безосновательным?

Я не считаю. Я просто говорю, что ситуация была необычной.

Мистер Сэмюэлс, я посоветовал бы вам, для вашего же собственного блага, постараться поладить с физической реальностью. Вам не следует позволять тем или иным вещам угнетать ваше сознание. Следует избегать в вашем поведении маниакальных проявлений. Когда человека поражает сенсорная дисфункция, его тело пускает в ход собственные механизмы компенсации, и им лучше содействовать, нежели противиться. Все люди, в общем и целом, одинаковы. Мой опыт общения с людьми, лишенными зрения, говорит мне, что они обладают способностью различать материальные предметы с такой совершенной точностью, что у того, кто их наблюдает, возникает искушение предположить, будто они способны видеть с помощью рук или что их палки это некий орган шестого чувства; эти люди с легкостью различают, где камень, где дерево, а где вода. Вы, как я вижу, человек не религиозный, но есть ведь и религиозные люди, приверженцы разного рода верований; так вот, они утверждают – на мой взгляд, не без оснований, – что это весьма специфическое зрение есть принадлежность души. Очень часто приходится наблюдать, что, когда душа пребывает, вследствие исступления или углубленного созерцания, в смятении, тело человека, как целое, лишается чувствительности, несмотря даже на то, что оно сохраняет контакт с объектами материального мира. Суть здесь в том, что ощущение возникает не по причине присутствия души в тех частях тела, которые служат внешними органами чувств, но по причине ее реального присутствия в мозге, где она исполняет роль главнейшего органа всех чувств, своего рода центрального координатора – можно назвать ее и так, хотя, делая это, мы оставляем открытым путь для отрицания ее неотъемлемой сущности. Я рекомендую вам относиться к вашему состоянию как к полуперманентному и исходить именно из этого, быть может, стараясь при этом сдерживать свои эмоции. Вы, я полагаю, желали бы получать городское пособие?

…

И какую работу могли бы вы исполнять?

Да я теперь и не знаю.

Когда вы работали в последний раз?

Э-э, в октябре.

В октябре?

Да, в одном из проектов городского строительства.

Угум. Как по-вашему, когда бы вы могли снова начать работать?

Ну…

Предполагается ли в ближайшем будущем осуществление еще каких-либо проектов?

Думаю, да, но, понимаете, если все так и останется… Сэмми пожимает плечами.

То что?

Ну, мне придется перерегистрироваться. Чтобы работать на стройке, надо же все-таки глаза иметь.

…

Понимаете, э-э, доктор, там же много чего приходится делать на высоте… а там ни полов, ни стен, ни потолков. Ты вроде как и в середине здания… но их там еще нет. Сэмми пожимает плечами. Если ты незрячий, так ведь и свалиться можно.

Угум.

Я потому к вам и пришел.

Да, верно, но пока не будет составлено исчерпывающее заключение, мистер Сэмюэлс…

Сэмми шмыгает. Доктор пишет. Сэмми откашливается и говорит: Э-э, я вот хотел узнать насчет собаки-