Ремингтону в настоящий момент, — это ждать.
С Годфри были связаны животрепещущие вопросы, на которые у Ремингтона не было ответов. Что известно Саманте о затруднениях Годфри? Каким образом ей удалось связать имя Годфри с пропажей кораблей? Откуда ей все это известно, черт возьми?!
Логика подсказывала, что она могла узнать это от брата. Должно быть, у него были свои люди, которые его информировали об интересующих его вещах. Рему предстояло выяснить, что это за люди или что это за источник информации. И сделает он это сегодня вечером. Он нежно выудит все сведения из нее, чтобы не будоражить и не травмировать ее романтическое воображение. Которое вело ее к сексуальному возбуждению. Надо это прекратить. Сейчас же.
Страсть, вспыхнувшая между ним и сестрой Баретта, не может завершиться ничем, кроме неприятностей. Особенно для Саманты. А при его образе жизни длительная любовная связь и вовсе непозволительная роскошь. Для него значимы только две ценности, и обе несовместимы с мечтами Саманты о браке: свобода, чтобы иметь возможность делать свое дело, и разнообразие, чтобы удовлетворить его страсти.
Разнообразие. Честно говоря, до Саманты он не встретил ни одной женщины, которая бы привлекала его, да и не стремился к этому. Да, надо всему этому положить конец. И как можно скорее.
Ремингтон решительно направился наверх, чтобы переодеться перед театром. Но его последней мыслью была та, что он все-таки убьет Андерса, если тот только осмелиться дотронуться до Саманты.
— Милли, ради Бога, перестань плакать! Я знаю, что ты не хотела порвать платье! Давай просто-напросто выберем другое. — Саманта мало-помалу начинала выходить из себя.
— Все усилия бесполезны! — причитала Милли, ломая себе руки. — Я никудышная горничная!
— Ты превосходная горничная, только…
— Я ненавижу это занятие.
— Что?
— Простите, госпожа, но я ненавижу делать все это! Я не приспособлена для этого.
Впервые за все время пребывания в Лондоне Саманта поняла, что Милли не неловкая горничная, а просто несчастная.
— Успокойся, Милли, успокойся, не плачь! — Саманта бросила порванное платье на кровать и принялась успокаивать девушку. — У всякой проблемы есть свое решение. Скажи мне, что же ты делала в доме тетушки в Хэмпшире?
— Ах, госпожа! Вот там-то я никогда не плакала! Я помогала на кухне. Моя тетушка была там поварихой. Еще я убирала нижний этаж, а иногда… даже срезала свежие цветы для украшения гостиной.
— Я понимаю. — Саманта нежно потрепала девушку по плечу.
— Не сердитесь, госпожа. Я плачу не из-за вас. Вы очень добры ко мне.
— Я все понимаю, не надо ничего объяснять. Милли, скажи, ты будешь довольна, если я попытаюсь отправить тебя обратно в Хэмпшир? Только честно?
— Да, мисс, буду.
— Очень хорошо. Дай мне на раздумье день-два Я обдумаю, как преподнести мое желание отправить тебя обратно тетушке, не расстраивая ее при этом.
— Спасибо, госпожа! Спасибо! — Милли, растроганная, бросилась обнимать свою хозяйку, потом, покраснев, отпрянула назад.
— Ну хорошо, — постаралась утихомирить ее Сэмми, — но пока я не нашла замены для тебя, может, мы все-таки постараемся одеть меня во что-то приличное, чтобы я не появилась в опере с Ремингтоном в одной нижней сорочке?!
— Конечно, мисс Саманта. — Милли решительно направилась к шкафу. — Какое платье вам хотелось бы надеть, госпожа?
— Я думаю, вот это… бархатное, темно-красное. Как ты думаешь, мне пойдет?
— Думаю, вы будете в нем неподражаемы.
— Замечательно. Давай попробуем надеть его на меня и не порвать при этом.
— Хорошо, госпожа. — Милли неуклюже помогла Саманте вползти в длинное вечернее платье и с облегчением вздохнула, когда застегнула последнюю пуговицу на спине. — Виконт очень красив, мисс.
— Хмм? — проурчала Сэмми, которая как раз в это время мечтала о том, чтобы вновь оказаться на небесах с Ремингтоном.
— Я говорю о джентльмене, который нанес вам сегодня визит… виконт Андерс, кажется.
— Ах, Стефен! Да, он привлекательный джентльмен. — Саманта как раз вертелась перед зеркалом, прикидывая, какую прическу лучше сделать. — Я думаю, лучше зачесать волосы наверх. Так я буду выглядеть старше и опытнее, что ты на это скажешь?
— Думаю, да. А виконт будет сопровождать вас?
— Ах нет. — Честно говоря, Саманта с трудом припомнила, что происходило в те четверть часа, пока виконт сидел у нее в гостиной Он был воспитан, уважителен, обворожителен, но она думала только о Ремингтоне. — Сегодня меня будет сопровождать граф Гришэм.
— Ах, это тот джентльмен, который находится у вас… на особом счету?!
— Да, это так. — Сэмми устроилась на пуфик перед туалетным столиком, продолжая играть локонами. — Милли, пожалуйста, приложи максимум усилий, чтобы я выглядела самой желанной девушкой, хорошо, Милли?
Служанка вспыхнула:
— Хорошо, мисс.
Через полчаса Саманта снова вертелась перед зеркалами, на этот раз накладывая последние мазки на свою внешность: подправляла прядки волос, вкалывала заколки, поправляла венок из роз, венчающий ее прическу.
— Милли, скажи, выгляжу ли я настолько очаровательно, что ни один мужчина не в силах устоять?
— О да, мисс, — едва сдерживая восхищение, выдохнула Милли. — Вы выглядите великолепно.
— Спасибо. Надеюсь, Ремингтон согласится с твоим мнением.
Ремингтон согласился.
Ему, человеку, который видел множество восхитительных женщин в разной степени одетых и раздетых, понадобилось не менее минуты, чтобы прийти в себя, когда вечером перед ним явилась Саманта.
— Ну как… я вам подхожу, сэр?
Очевидно, она решила свести его в могилу.
— Более чем, мисс. — Ремингтон шумно втянул в себя воздух. — Не уверен, что хоть один мужчина моложе семидесяти сможет сегодня сосредоточиться на музыке.
— А вы сможете? — Саманта задрала кверху подбородок и бросила на возлюбленного невинно-кокетливый взгляд.
Ах, эта ее чертова наивность и прямота. Ремингтон сжал кулаки. Он не может второй раз попасться на одну и ту же удочку. Но символ его мужского достоинства, кажется, воспротивился ходу его мысли.
— Я приложу все усилия.
Рем открыл и закрыл за девушкой парадные двери и криво усмехнулся, глядя на ее недовольное личико.
— Сегодня я приехал за вами в фаэтоне. Дорога до «Ковент-Гардена» займет у нас не много времени. Сэмми, казалось, была сражена.
— О!
— Надеюсь, вы постараетесь справиться с вашей всесокрушающей искренностью, — попросил ее Гришэм, подводя девушку к коляске.
— Я пыталась. И не могу. Кроме того… это ведь не вы совращаете меня, я сама этого хочу.
— Это не извиняет потерю самоконтроля с моей стороны. Ремингтон усадил девушку в фаэтон, устроился рядом с ней и тут же поймал ее губы своими.
— Скажите… нам обязательно ехать в оперу? — поинтересовалась Саманта.
— Обязательно.
— Почему?
— Потому что если мы не поедем, я затащу вас в постель.
— Но это меня вовсе не пугает. — Саманта куснула спутника за подбородок.
— А должно. — Ремингтон непроизвольно крепко сжал ее в своих объятиях. — Дело в том, что вы чертовски невинны, чтобы понимать, что это значит.
Сэмми отстранилась от возлюбленного, но ровно настолько, чтобы только видеть его лицо.
— Я знаю, что люди занимаются любовью в постели. Я знаю, что они предварительно снимают одежду и прижимаются друг к другу таким образом, что обоим становится приятно Я знаю, что так зарождается новая жизнь.
Ремингтон почувствовал, как его сердце захлестнула теплая волна.
— Вы настолько прекрасны, что я снова готов поверить.
— Поверить… во что? Что же это, во что вы не верите? Ремингтон ослабил объятия.
— Чертенок, понадобятся долгие часы, чтобы объяснить вам это. А так как представление начинается через десять минут…
— Это связано с женщиной?
— Нет. — На глаза его словно опустился непроницаемый занавес. — От потрясения, вызванного женщиной, очень легко прийти в себя.
— Тогда….
— Сейчас не время, Саманта.
— Ремингтон, — Саманта дотронулась до его руки, — у нас ни на что нет времени. Ни на то, чтобы поговорить, ни на то, чтобы поблаженствовать в объятиях друг друга. Вы сказали, что я мечтательница. Может быть. Но на самом деле это вы все время пытаетесь убежать в миражи, а вовсе не я.
Долгое время Ремингтон провел в молчании. Потом он поднес ладошку Саманты к своим губам и произнес:
— Может, вы и правы, чертенок.
И они тронулись в путь.
Не успело представление закончиться, как перед фаэтоном Ремингтона выросла фигура посыльного.
— Лорд Гришэм?
— Да.
— У меня до вас срочное дело. Вам послание.
— Спасибо. — Ремингтон взял листок бумаги и вдавил несколько шиллингов в ладонь посыльного.
— Спасибо, сэр — Подождав, пока Ремингтон прочитает записку, посыльный спросил: — Вы напишите ответ, сэр?
— Нет, ответа не будет.
— Хорошо, сэр. Еще раз спасибо и спокойной ночи. — Посыльный поклонился и исчез.
— Ремингтон, что это? — Саманта попыталась заглянуть в записку, чтобы узнать, что там написано.
Ремингтон смял листок и сунул его в карман.
— Я должен сейчас же встретиться с одним человеком. Незамедлительно.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, это по делам. Но по очень важным. Может, мне удастся вернуть назад большую сумму денег.
Саманта с удивлением взглянула на своего спутника:
— Вы нуждаетесь в деньгах?
— К несчастью, да.
