двести шестьдесят три карата! И, по заверениям Ибрагима, из каждого алмаза получится бриллиант чистой воды.
В драгоценных камнях, как и в оружии, Уилсон не разбирался, однако Ибрагиму верил. Зачем тому лгать? Ибрагим и Хаким были деловыми партнерами, и давно, Белов и Уилсон — не более чем посредники в их отношениях.
Спроси Уилсон Ибрагима и Хакима, почему они доверяют друг другу, он услышал бы много рассуждений об Аллахе, общем деле, мусульманской солидарности и десяти годах совместных успешных секретных операций. Но если отбросить словесную шелуху, оба вели честную игру только потому, что в этом бизнесе обман наказывался смертью. Если Ибрагим спалил подростка, укравшего пару карат, — нетрудно представить, что ожидало человека, который кинул бы его на пару тысяч карат. Но обмани Ибрагим сам — все джунгли Африки его не спрячут!
Поэтому если полковник говорит, что алмазы высшего качества, значит, они действительно высшего качества.
На легальном рынке камушки стоили бы хороших восьми миллионов долларов. Получи Уилсон хотя бы половину этой суммы — ничто не помешает ему реализовать его великий проект. Одна загвоздка: если он выберется из Африки живым и невредимым, кому он продаст свой товар — теперь, когда Хакима выдернули из игры? А двадцать второе июня — великий день летнего солнцестояния, момент Уилсона — не за горами. Следовало торопиться.
Сразу по прибытии в Буниа Уилсон направился в банк.
В силу особенностей местного житья-бытья здание, в котором находился «Банк Заироз дю коммерс экстерьер», было аккуратно обложено мешками с песком. Оставив Зеро и Халида у входа, Уилсон прошел к управляющему.
Мистер Бизва, индиец лет пятидесяти, восседал за массивным резным столом под портретом президента Жозефа Кабилы. Он чинно пожал американцу руку и пригласил сесть.
— Чем могу служить?
— Мне бы хотелось воспользоваться индивидуальным сейфом в вашем хранилище, — сказал Уилсон.
Он вынул из сумки деревянную статуэтку и развернул полотенце, в которое она была завернута.
— Позволите взглянуть поближе?
— Пожалуйста. По-моему, вещь ценная.
Бизва покрутил статуэтку в руках и поцокал языком.
— Да-да… симпатичная.
— Приобрел в Уганде. Надеюсь, не переплатил. В Европе с руками оторвут.
Мистер Бизва неопределенно улыбнулся.
— Вы в наших краях по поводу алмазов? — спросил он.
— С чего вы взяли?
— Да сюда ни за чем другим не приезжают.
— Нет, я покупаю кофе.
Управляющий банком насмешливо прищурился:
— Боюсь, вы промахнулись на тысячу километров.
— О нет, — торопливо поправился Уилсон, — сюда я заглянул так, туристом.
Бизва кивнул, не изменяя насмешливого прищура.
Уилсон решил брать быка за рога, подался в сторону управляющего и, понизив голос, произнес:
— Раз уж вы упомянули алмазы… Тут они, похоже, не очень дорогие. И я бы с удовольствием купил один камушек — невесту хочу побаловать подобающим кольцом. Три-четыре карата меня бы устроили. Насколько я знаю, при обработке теряется половина. Надеюсь, моя подруга останется довольна двумя каратами.
— Мм-м…
— Возможно устроить?
— Разумеется. Проще простого.
— Но я знаю, что это против закона…
Банкир ухмыльнулся:
— Ах, бросьте, какие законы!.. Начнем с того, что полиции как таковой тут больше не существует. Дюжина горе-автоинспекторов, которые не смеют остановить ни одного нарушителя, потому что все при оружии. Да и эти трусливые обалдуи не получают зарплаты с прошлой осени.
— А как насчет солдат ООН? Я видел их посты…
— Горстка ребят из Уругвая и Бангладеш чувствуют себя здесь, как ужи на горячей сковородке. У них с местными бандами дел невпроворот — до алмазов ли! Вы спрашиваете, можно ли камушек купить? Этим все и заняты: покупают и продают алмазы. Тут начало и конец местной экономики.
— Ах вот как! Очень интересно. — Уилсон прилежно имитировал простодушие. — Значит, вы можете порекомендовать хорошего торговца?
— Да хоть сто! Алмазами у нас только ленивый не торгует. Любой таксист или сам вам продаст, или присоветует, куда обратиться. Любой военный, любой чиновник… Но разумеется, это всё опасные пути. Могут одурачить.
— То-то и оно! — подхватил Уилсон. — Звезданут по башке и денежки отберут.
— Поэтому надежней всего пойти к ювелиру. Тут во всех лавках почти сплошь ливанцы. Народ хитрый, зато у кого свой магазинчик, того и завтра на месте застанешь. А таксист продаст вам дрянь — и ищи ветра в поле.
— Говорите, сплошь ливанцы?
— Да. Исключение — один господин из Китая. Но у него такая репутация, что связываться не советую.
— А что за репутация?
— Говорят, скупает камни оптом. Ничем не брезгует.
— Ну, к этому гаду мне не нужно!
Уилсон замолчал. В тишине поскрипывал вентилятор на потолке. Что ему было нужно, он узнал и мог, собственно говоря, уходить.
— Ах да, — сказал Уилсон, — я еще нигде не остановился. Не посоветуете приличный отель?
— К сожалению, все отели закрыты. И приличные, и неприличные. Впрочем, я уверен, что для вас найдется комната во дворце Лубумбаши, где жил градоначальник. Дворец — это так, одно название. На самом деле просто вместительный особняк.
— А что случилось с градоначальником?
Бизва слегка нахмурился:
— Скончался недавно.
— Мои соболезнования. Долго болел? — с лукавой улыбкой осведомился Уилсон.
— Нет, до пули в лоб был здоров как бык, — сухо отозвался индиец.
Уилсон многозначительно кивнул.
— И вы полагаете, этот дворец… простите, вместительный особняк будет безопасным местом для… для человека вроде меня?
Бизва задумчиво пожевал губами.
— Думаю, да. Журналисты, которые там живут, не жалуются. Всегда толчется много солидного народа — чиновники, офицеры… — Тут он двусмысленно усмехнулся и быстро добавил: — Так что вашу
На стенах дворца Лубумбаши, и без того обшарпанных, виднелись свежие выбоины от автоматных очередей. Почти трехметровая стена вокруг зияла проломами — очевидно, в деле участвовала и артиллерия. Сад превратился в перекопанный пустырь, на котором резвились ящерицы. Пересохший бассейн с мозаикой служил помойкой.
— На постельное белье и полотенце не рассчитывайте, — предупредил администратор
