Джин любил.

Ближе к концу часа Шерри Терри рассказал, что продюсером Бадди Нокса был Норман Петти, тот самый человек, который нашёл Бадди Холли и помог ему и the Crickets записать первую пластинку. «У Петти была студия в городе Кловис, штат Нью-Мексико, — рассказывал Шерри Терри, — это городок где-то в сотне миль от Эль-Пасо, где я работал около года ещё в 1960-х, когда только начинал свою карьеру. Следующую песню, которая сейчас прозвучит, написал парень из Гуз Нека, штат Техас, маленького и грязного городка, расположенного неподалёку. Его зовут Бобби Фуллер, он воевал с законом и закон победил».

К тому времени, как кончилась запись, Джин припарковал машину на обочине трассы с двумя полосами недалеко от зернового элеватора и не стал выключать мотор. Если карта была верна, то он находился ровно в восьми с половиной милях к юго-западу от Мейсон-Сити. В 1969 году Бадди Холли возглавлял тур из двадцати четырёх концертов под названием «Зимнее танцевальное шоу»[50], чьи «горячие» суперхиты «Come On, Let’s Go» (1958) и особенно шикарная «La Ваmbа» (1959) сводили в то время с ума завсегдатаев танцплощадок.), включая вечернее представление в «Сёрф Боллрум» неподалёку от Чистого Озера. Наряду с Холли выступали Ричи Вэйленс, The Big Воррег, Уэйлон Дженнингс[51] и Дион с The Belmonts[52] .

Концерт на Чистом Озере — одиннадцатый в гастрольном турне — по приблизительным подсчётам собрал толпу в пятнадцать тысяч орущих фанатов. Концерт закончился около одиннадцати, и музыканты ещё около часа раздавали автографы под моросящим дождём. Уже надо было уезжать, когда Бадди и музыканты из The Big Воррег решили взять напрокат маленький береговой самолётик «Бичкрафт Бонанца» и долететь на нём до места их следующего выступления в Фарго, штат Северная Дакота.

— К чёрту автобус, — сказал Бадди предположительно Ричи Вэйленсу, который выиграл у Томми Оллсапа, гитариста Бадди, право занять третье место в самолёте. — Мы звёзды. Отныне мы путешествуем стильно.

«Но это совсем не похоже на Бадди», — подумал Джин и отвернулся в сторону, не глядя на фары проезжавшей мимо машины. Бадди был застенчивым приземистым пареньком с приветливой улыбкой и носил чёрные очки в тяжёлой оправе. Конечно, он был самоуверен, но, помимо этого, он был и глубоко благодарен судьбе за свой внезапный успех.

Джин выключил мотор. Он слышал, как завыла дикая собака, а слева зашумела стая уток, устраивающихся на ночлег где-то на пшеничном поле. В просветах неба облака, подобные длинным чёрным пальцам, собирались кругами около яркой жёлтой луны, лаская её, словно хрустальный шар.

Джин опустил стекло, и ворвавшийся ветер взъерошил его волосы. Ветер оказался теплее, чем он думал. Через несколько секунд он выключил радио и попытался представить себе трёх молодых рокеров в маленькой кабинке самолёта.

До того момента, как они вылетели в очень холодную дождливую чёрную ночь, Бадди и Ричи о чём-то оживлённо болтали и курили, всё ещё находясь под впечатлением от выступления. Бадди скучал по своей невесте Марии Элене Сантьяго и говорил Ричи, что ждёт не дождётся минуты, когда вернётся в Нью-Йорк, где они тогда жили. Ричи рассказывал о своей возлюбленной Донне Людвиг, которая хотела, чтобы он женился на ней и у них были дети.

— Но ещё я не готов к тому, чтобы остепениться, — говорил Ричи.

— Ты любишь её?

— Да, очень сильно.

— Это единственное, что по-настоящему важно. Если она знает об этом, — проговорил Бадди, — она подождёт.

Биг Боппер, которого на самом деле звали Джейп Ричардсон, мирно посапывал, когда пилот заводил единственный мотор. Ему было только двадцать четыре года, и он уже пять лет проработал диджеем на радио, когда написанная им песенка «Chantilly Lace» продалась миллионным тиражом и сделала его звездой. Станция, на которой он и сейчас работал, — Кей-Ти-Ар-Эм в Бомонте, штат Техас, — отпустила его в отпуск, чтобы он поехал в этот тур.

Биг Боппер проснётся, только когда самолёт будет падать, бешено несясь к земле. И хотя он будет знать, что скоро умрёт, он не выругается и не закричит, последнее, что он увидит, — белый огонь, настолько яркий, что он поймёт, что это и есть рука Господа.

Тот четырехместный самолёт, который разбился в непогоду над Чистым Озером в штате Айова второго февраля 1959 года, унеся с собой жизни Бадди Холли, Ричи Вэйленса и Биг Боппера, вел Роджер Петерсон[53]. Лёгкий самолётик принадлежал компании Dwyer Flying Service. И Джим Дуайер, и Петерсон в старшей школе входили в ту же команду борцов, что и Хэл Ларсон. Как-то ночью, вскоре после того, как Элис переехала в его дом в каньоне Топанга, она рассказала про это Джину.

— Как странно, — ответил Джин. — Твой папа дружил с пилотом, который разбился вместе с Бадди Холли.

— Он был на концерте той ночью. Они все трое были там.

— Ты точно всё это не выдумала?

— С какой стати я должна была выдумать нечто подобное? Перед тем как включить мотор и вернуться на трассу, Джин ощутил, что темнота сгустилась, а в его голове заиграла мелодия. Слова, когда они появились, были одновременно и мрачны и невинны, их сопровождала жёсткая гитара и навязчивый, в такт звучащий барабанный бит:

Джин вернулся в Лос-Анджелес в свой пустой дом и впал в состояние глубокой депрессии и беспокойства из-за того, что не может отвлечься. Две недели он плавал в этом море боли, не открывал занавесок и не отвечал на телефонные звонки; когда горе и боль, душившие его, ненадолго отступали, он медленно ходил из комнаты в комнату в халате и в тапочках, борясь с переполняющим его желанием покончить с собой.

В воскресенье утром второй недели Джин принял долгий горячий душ и сварил свежий кофе. Затем, всё ещё не придя в себя, он поднял телефонную трубку и позвонил Эдди Корнеллу. После четвёртого звонка включился автоответчик, и Джин повесил трубку, так и не выслушав сообщения. Затем он хотел поговорить с братом, но трубку взяла Барбара — подруга Рэя в течение последних двух лет, — и сказала, что он только что вышел.

— Он пошёл на пробежку, вернётся через час. — В её голосе звучали одновременно и волнение и радость от того, что она услышала голос Джина. — Он пытался до тебя дозвониться.

— Да, я знаю.

Они молчали. Потом Барбара тихо спросила:

— Как ты, Джин?

— Всё в порядке. Как Рэй?

— Нормально. Шлифует «Последнюю надежду». В мае они должны приступить к работе в Лас-Вегасе. Похоже, Луи получит главную роль в спектакле, но не бродвейском.

— Отлично, — рассеянно ответил Джин, потеряв интерес к тому, что ещё может сказать ему Барбара. — Слушай, мне надо идти.