громоздкую стиральную машину, снова не вызвав никаких подозрений. Никаких вопросов не вызвали холодильник, морозильник и еда, а личность «водопроводчика», которого видел Альфред Дубановски, до сих пор не была установлена, и сам он так и не вышел на связь.

Поскольку Фрицль обвинялся в совершении убийства, были привлечены полицейские бригады в майках с эмблемами «Ищем человеческие тела». Чтобы обнаружить человеческие останки, были использованы полицейские ищейки.

«Если внизу что-то есть, наши собаки найдут это, – сказал один из оперуполномоченных. – Мы будем работать с ними, пока не будем удовлетворены результатом». Но они не смогли найти ни следов тел, ни других жертв.

За помощью обратились и к криминалистам-археологам. С помощью звуковых и земляных радаров они проверяли местность вокруг дома в поисках захоронения и закопанных частей тел в саду. Полицейские также использовали ультразвуковые датчики, чтобы определить истинный размер подземного бункера. Они подозревали, что под домом 40, Иббштрассе, и в близлежащей местности могли быть запрятаны и другие потайные комнаты, но ничего не было обнаружено. В военное время было принято пробивать подвальные стены в прилегающие бункеры, чтобы обеспечить себе путь к бегству, если в здание попадет бомба.

Подробные исследования были проведены и в других домах, которыми владел Фрицль, на случай если и в них имелись тайные подвалы. Конечно, содержать вторую семью под землей дома номер 40, Иббштрассе, было и так слишком изнурительно, чтобы он мог позволить себе содержать еще каких-нибудь пленников. Но на этот раз нужно было выяснить все наверняка. В конце концов, ранее полиция уже упустила две возможности, чтобы хорошо обыскать дом после липового заявления Фрицля о пожаре, не говоря уж о том, что они уже обыскивали дом, когда впервые пропала Элизабет Фрицль.

По словам полиции, Фрицль много лет планировал строительство подвала, подготовленного для дочери. Они полагают, что этот чудовищный план зародился у него в далеком 1978 году – за шесть лет до того, как он ее заточил, и вскоре после того, как он, по словам Элизабет, начал приставать к ней. Несмотря на все его протесты о том, что он на самом деле запер ее, чтобы оградить от мира наркотиков, а желание к ней овладело им только намного позже, полиция не сомневается, что с самого начала он планировал обратить ее в свою наложницу. Он хотел, чтобы она принадлежала ему без остатка.

Когда она была ребенком, он мог спать с ней благодаря ее страху, который заставлял ее молчать. Кроме того, тогда она не знала мужчин кроме него. Но, становясь женщиной, Элизабет начинала интересоваться своими ровесниками, и они отвечали ей взаимностью. Фрицль понимал, что рано или поздно ему придется с этим столкнуться, и к этому времени ему нужно было иметь уже готовое укрытие. Его жена в то время жила в гостинице, так что он мог заниматься строительством бункера неприкрыто.

Не случайно то, что он запер Элизабет тогда, когда она встретила свою первую серьезную любовь и решила заняться любовью со своим другом. Фрицль не допустил этого. Элизабет никогда не знала невинной радости занятий сексом с кем-то ее возраста, с кем-то, кто ей небезразличен. Точно так же как и не имела понятия о том, что такое секс по желанию. Все, что ей когда-либо доводилось испытать, это самовлюбленная жестокость ее бессердечного отца. Радости физической близости, которая для большинства людей является одной из самых драгоценных вещей, которые только может предложить сама жизнь, для нее не существовало. Ее украли у нее заодно со свободой, светом, воздухом, общением и практически всем, ради чего стоит жить.

Власти Амштеттена дали разрешение на строительство подвала в 1978 году. Инспекция проверяла проект в 1983-м – за год до исчезновения Элизабет – и не увидела ничего подозрительного. Потом Фрицль проигнорировал планы, которые показывал строительной инспекции, и втайне ото всех расширил пространство подвала, но инспекция больше так и не наведывалась.

«Сегодня мы знаем наверняка, что часть старого подвала и старого дома была удержана, так сказать, про запас, – сказал Польцер. – А новый дом тем временем приобрел лишних 30 – 35 квадратных метров, чего никто не заметил. Сейчас мы основываемся на предположении, что он задумал строительство своего персонального «рейха» еще в 1978-м и хотел начать отношения со своей дочерью Элизабет в подвале».

Хорошим извинением для постоянных строительных работ даже после завершения строительства одобренного стройкомитетом противовоздушного ядерного убежища служило всем известное его увлечение трудом. Все вокруг знали, что он берет постояльцев, так что его прикрытием было простое объяснение: он достраивает семейный дом, чтобы впоследствии взять новых жильцов.

Подземный комплекс, который исследовала теперь полиция, можно считать чуть ли не дворцом по сравнению с тем местом, где Элизабет была заключена изначально. До рождения Лизы она была заперта в одной крошечной комнатке. В ней она жила сначала одна, а потом с Керстин и Стефаном. Затем, постепенно, с годами их «дом» начал расширяться. Возможно, Фрицль планировал даже выйти за пределы подвала и протянуть его под садом.

Так или иначе, ему удалось сохранить в секрете свои строительные работы, так же как и доставку еды и одежды для Элизабет и троих ее детей, оставаясь незамеченным.

Вначале у нее не было места ни для приготовления пищи, ни для хранения продуктов, поэтому она зависела от визитов отца постоянно и абсолютно – и должна была платить за них соответствующую цену. Импровизированная кухня, украшенная детскими рисунками, и спальни появились позже. До этого Элизабет и двоим детям приходилось есть, спать и жить в одной комнате с низким потолком, размером всего 20 квадратных метров, то есть 4,5 на 4,5 метра – меньше, чем прихожая в стандартной квартире в центре Лондона, и чуть больше, чем некоторые тюремные камеры.

Расширение подвала, где жили Элизабет и дети, только усугубило кошмар. Крошечное пространство было забито щебенкой и пылью, и сама по себе поставленная задача из-за недостатка кислорода отнимала много сил. Чтобы растянуть подвал до того размера, каким мы видим его сейчас, потребовались годы. Но, несмотря на все трудности, легко понять, почему Элизабет согласилась помочь отцу в выполнении его плана. После девяти лет в тесной клетке помочь в увеличении их жилья – было единственным способом улучшить их с детьми жизнь хоть на малую толику.

Элизабет Фрицль, Керстин, Стефан и Феликс сейчас находятся далеко от подвала в заботливых руках профессиональных медиков. Заключение подорвало их здоровье и сделало испуганными и неподготовленными к жизни в нормальном обществе. Каков же долгосрочный прогноз их выздоровления? Была созвана команда специалистов из разных стран, чтобы высказать свои мнения.

По словам британского врача-терапевта, доктора Джулиана Спринкса, дети могут остаться с деформированными, тонкими и слабыми конечностями вследствие жизни в недостатке естественного света и невозможности свободно бегать и двигаться. У них также велик риск развития диабета. «Отсутствие контакта с солнечным светом сказалось на их способности вырабатывать витамин D – соединение, которое позволяет костям впитывать кальций, – объяснил он. – Это чревато слабыми, тонкими, гибкими костями. Это немного схоже с остеопорозом, но кости будут скорее гнуться, чем ломаться. Кроме того, могут остаться деформированными их конечности. У детей будут ослаблены мышцы, потому что у них не было возможности двигаться и набирать силу».

Есть и другие долгосрочные последствия нехватки витамина D. «Нам неизвестны причины этого, но люди, лишенные витамина D, чаще склонны в будущем к диабету первого типа. И также они подвержены кожным заболеваниям, таким как псориаз».

И тем не менее доктор Спринкс оптимистично смотрит на будущее детей: «Ситуация ужасная, но с ней можно справиться. Они еще молоды и могут поправиться, если обеспечить им хорошее питание, дать возможность вести активный образ жизни и набирать силу и постепенно вводить в общество. К счастью, у них нет ничего хронического».

Пленники подвала поднялись к свету с кожей младенцев, не тронутой солнцем, чистого белого цвета. Поначалу, выходя на улицу, им ежедневно приходилось пользоваться солнцезащитными средствами по меньшей мере с spf 30 (солнцезащитный фактор), чтобы солнце не навредило их коже. По словам доктора Ману Мера, эксперта-дерматолога из компании косметической хирургии «Трансформ», «любой, кого держали вдали от солнца, будет иметь очень бледную кожу и будет особенно склонен к солнечным ожогам и кожным повреждениям, вызванным солнцем».

Но в удаленности от солнца есть и свои плюсы. «У них нет ни родинок, ни веснушек – следов солнечных