— Наивная попытка заставить нас раскрыться! — усмехнулся шкипер и приказал: — Отвечай им по- арабски.

Пятнадцать секунд спустя обескураженный Али доложил:

— Они раскусили наш трюк, капитан, и повторили то же самое на фарси. Очевидно, у них на борту есть переводчики.

— Ничего страшного. Побазарь с ними сколько получится. Не стоит сразу соглашаться на все их требования. Спроси, по какому праву они пытаются остановить «Орегон» в международных водах?

Кабрильо хладнокровно раскурил трубку и бросил взгляд на палубу, где расположились пятеро бойцов антиабордажной команды, в которую вошли Питт и Джордино.

— Они не стали со мной разговаривать, — снова зазвучал голос радиста. — Предупредили, что потопят, если мы немедленно не застопорим машины.

— Они включили глушилки на тот случай, если мы вздумаем подать сигнал бедствия?

— Не то слово, кэп! В эфире настоящая буря. Ни один наш сигнал на дальнюю дистанцию не дойдет до получателя в первоначальном виде. Они забили буквально все диапазоны!

— А какого-нибудь военного корабля дружественной державы в окрестностях случайно не наблюдается? Американская атомная подлодка пришлась бы сейчас как нельзя более кстати.

— Вынуждена вас разочаровать, капитан, — ответила со своего поста в центральной рубке Линда Росс — Единственное судно в радиусе ста миль от нас — японский транспорт с грузом автомобилей.

— Ладно, черт с ним, не очень-то и хотелось, — махнул рукой шкипер. — Ты меня слышишь, Али? Передай, что мы подчиняемся их возмутительным требованиям, но оставляем за собой право подать протест во Всемирную торговую организацию и Международный морской комитет.

Теперь ему оставалось только ждать и наблюдать за вынырнувшим из мрака фрегатом. Кабрильо знал, что не только он один держит сейчас в перекрестье рамки прицела морского бинокля китайский корабль. На него были наведены также два «гарпуна», спрятанных в середине корпуса, обе торпеды в подводных торпедных аппаратах и стволы спаренных тридцатимиллиметровых «эрликонов», производящих до семисот выстрелов в минуту.

Шкипер мог по праву гордиться своей командой, завершившей все предварительные приготовления задолго до назначенного срока. Если кто-то из них и испытывал робость, неуверенность, страх или сомнения, это никак не отражалось на их действиях. Сосредоточенные лица мужчин и женщин выражали лишь твердую решимость и угрюмое удовлетворение довольно-таки призрачной перспективой одержать верх над противником, десятикратно превосходящим «Орегон» огневой мощью и численностью экипажа. Они были готовы сражаться до конца, каким бы он ни оказался. Они сами отрезали себе все пути к отступлению, но отнюдь не собирались следовать евангельским принципам и подставлять другую щеку. Они рассчитывали ударить первыми — и ударить от всей души!

Фрегат замедлил ход и остановился. От лесовоза его отделяло не более двухсот ярдов. Кабрильо без труда разглядел в бинокль большие белые цифры на носу корабля. Связавшись с мисс Росс, он попросил:

— Линда, девочка моя, проверь, пожалуйста, по регистру китайский фрегат с бортовым номером сто шестнадцать. Повторяю: номер сто шестнадцать.

Шкипер дожидался ответа, одновременно наблюдая за спуском шлюпки с военного корабля. Погрузка абордажной команды прошла без сучка и задоринки и заняла не более десяти минут. Десантный катер отвалил от борта и направился к «Орегону». Кабрильо вновь перевел бинокль на корабль противника и довольно усмехнулся. Действительность превзошла все его ожидания: в сторону лесовоза были направлены только спаренные стволы носового орудия; расчеты ракетных установок и тридцатисемимиллиметровых автоматов даже не потрудились занять свои места согласно боевому расписанию.

— Я нашла его, капитан, — послышался взволнованный голос Линды Росс — Номер сто шестнадцать называется «Чандэ». Считается одним из новейших и лучших кораблей китайского военного флота. Командует им капитан третьего ранга Тинь Ю. Если желаете, могу выдать его биографию.

— Спасибо, Линда, не стоит беспокоиться, хотя всегда полезно знать не только имя врага. Приготовься, сейчас начнется.

— Мои птенчики давно готовы вылететь из гнезда, жду только вашей команды, председатель.

Джордино сбросил за борт веревочный трап и отошел в сторонку, с любопытством наблюдая, как тяжело карабкаются по нему обвешанные оружием китайские морпехи. Вели они себя спокойно и самоуверенно — как бойскауты в ухоженном пригородном лесочке, где отродясь не видывали ни волков, ни медведей.

— Дьявол! — выругался сквозь зубы Кабрильо, также следивший за высадкой абордажной команды.

Их оказалось вдвое больше, чем он предполагал, и вооружены они были до зубов. Такого поворота шкипер никак не ожидал и теперь проклинал себя за беспечность: в палубную команду следовало выделить минимум человек десять: пятерых было явно недостаточно, чтобы противостоять подавляющему превосходству противника в живой силе. Взор его скользнул по основной боевой тройке, занявшей позицию слева от трапа под прикрытием грузового контейнера. Пит Джеймс и Боб Мидоуз, штатные ныряльщики и исполнительные директора корпорации, служили в свое время в «морских котиках» — элитном подразделении морской пехоты США, а бывший разведчик Эдди Цзинь свободно владел всеми видами восточных единоборств. Кабрильо снова перевел взгляд на палубу и едва не задохнулся от ярости. Питт и Джордино, на которых он так надеялся, медленно отступали от трапа под дулами автоматов, высоко подняв руки над головой и даже не пытаясь оказать сопротивление. Это означало полный провал задуманного им и так тщательно разработанного плана. Троих оставшихся китайцы попросту сметут или задавят массой. Не пройдет и пяти минут, как абордажная команда рассредоточится по всему судну и овладеет им.

— Трусливые ублюдки! — взревел он раненым бизоном, потрясая кулаками в бессильном гневе. — Подлые предатели!

— Сколько? — не поворачивая головы, бросил Питт, когда последний китаец из абордажной команды ступил на палубу лесовоза.

— Двадцать плюс офицер, — ответил Джордино. — Четыре к одному не в нашу пользу. Шкипер слегка не рассчитал. Не ожидал от него такой подлянки.

— Я тоже, — буркнул Питт.

Друзья стояли бок о бок с поднятыми руками, обливаясь потом в просторных зимних куртках до колен с непомерно длинными рукавами, напяленных только для того, чтобы скрыть под ними прихваченные в оружейной стволы. Смиренно потупив головы и всем своим видом выражая покорность, они шаг за шагом пятились назад и вправо, освобождая место для продолжающих прибывать на палубу морских пехотинцев. Оба пловца и Эдди Цзинь в похожих нарядах расположились чуть поодаль с левой стороны, также демонстрируя полное отсутствие враждебных намерений. Усыпленные легкостью высадки и внешним безразличием команды, китайцы расслабились и опустили стволы автоматов, впрочем не выпуская их из рук.

Брезгливо покосившись на застывшую в нескольких ярдах троицу, высокий молодой лейтенант в щегольском черном мундире в сопровождении коренастого старшины с широченными плечами и физиономией дебильного орангутанга приблизился к Питту и Джордино и с чудовищным акцентом пролаял по-английски:

— Где капитан? Я хочу видеть вашего капитана.

Питт изобразил приветливую улыбку, с нескрываемым интересом разглядывая обоих, и вежливо произнес:

— Здорово, парни. Кто из вас Арни, а кто Денни[24]?

— Что? Кто? — на миг растерялся лейтенант, но тут же вновь овладел собой и принял надменный вид. — Требую немедленно отвести меня к капитану. Иначе прикажу расстрелять на месте!

Питт мастерски изобразил смертельный испуг, заодно отступив еще на пару шагов. Трясясь всем телом, он энергично мотнул головой в сторону мостика и повысил голос:

— Вам нужен капитан? Так бы сразу и сказали. Вон ваш капитан, а меня нечего стращать. Я простой матрос и ничего не знаю. Все вопросы к нему!