положения.

— Есть нечто такое, что превыше классовых различий, — осадил дочь Дорсетт.

— Что будем с Мэйв делать? Она явно заручилась поддержкой Дирка Питта и его друзей из НУМА, чтобы освободить близнецов.

Дорсетт оторвал взгляд от удаляющейся китаянки.

— Как человек явно смекалистый, он быстро убедится, что попасть на Гладиатор гораздо труднее, чем на Кангит.

— Мэйв знает остров лучше любого из нас. Она покажет дорогу.

— Даже если им удастся высадиться на берег, ближе чем на двести метров они к дому не подойдут.

На губах Дейрдры заиграла дьявольская улыбка.

— Кажется, самое время подготовить теплую встречу.

— Никаких теплых встреч, дорогая. Только не здесь, не на острове Гладиатор.

— Подозреваю, у тебя имеется план получше.

Дорсетт кивнул:

— Мы завалим их на пути, как любят выражаться американцы, еще до того как они доберутся до наших берегов.

— Мой отец самый предусмотрительный человек в мире. — Дейрдра встала и обняла отца.

Она с детства любила его запах. Дорсетт пользовался одеколоном какой-то особой марки, который привозили из Германии. Крепкий мускусный запах напоминал Дейрдре о больших деньгах и принадлежности к привилегированному обществу.

Отец неохотно отстранился, сердясь на себя за разгоравшуюся страсть к собственной плоти и крови.

— Поручаю тебе координацию действий. Боудикка, как обычно, обеспечит быстроту исполнения.

Дейрдра лукаво улыбнулась:

— Ставлю на кон свою долю в «Дорсетт консолидейтед», тебе известно, где они находятся.

— Уверен, что не в Вашингтоне.

— А точнее?

— Раз Мэйв не видно в Джорджтауне, а нога Питта в последние два дня не переступала порог НУМА, то и сомневаться нечего, что они вместе направляются сюда за близнецами.

— Как по-твоему, где мне устроить им западню? — Глаза хищницы азартно блеснули. — В аэропорту или в Гонолулу, Окленде или Сиднее?

Он отрицательно покачал головой:

— Только не там. Вряд ли они воспользуются авиарейсами и гостиницами для туристов. Скорее всего, они полетят на реактивном самолете НУМА и приземлятся на его базе.

— Я и не знала, что у американцев есть постоянная база для океанографических исследований в Новой Зеландии или в Австралии.

— А ее и нет, — ответил Дорсетт. — Зато есть судно «Океанский удильщик», которое занимается исследованиями во впадине Баунти, западнее Новой Зеландии. Если я не ошибаюсь, Питт и Мэйв прибудут в Веллингтон и отправятся на судно НУМА, стоящее у городского причала, завтра примерно в это время.

Не скрывая восхищения, Дейрдра уставилась на отца:

— Ты все это по звездам вычислил?

Дорсетт снисходительно улыбнулся:

— У меня есть знакомец в НУМА, которому я очень хорошо плачу за регулярную информацию о любых находках драгоценных камней.

— Тогда наша стратегия такова: Боудикка со своей командой настигает исследовательское судно и делает так, что оно бесследно пропадает.

— Глупо, — отрезал Дорсетт. — Дирк Питт каким-то образом увязал зачистку пострадавших судов с Боудиккой и нашей яхтой. Стоит пустить на дно один из кораблей НУМА вместе с экипажем, как мы сразу попадем в обвиняемые. Нет, это дельце следует обтяпать поизящней.

— Двадцать четыре часа не такой большой срок для изящества.

— Отправляйся в путь после обеда. Джон Мерчант с охранниками будет ждать тебя в Веллингтоне на нашем складе.

— Я думала, Питт проломил Мерчанту череп на Кангите.

— Трещина всего с волосок. Вполне хватило, чтобы он обезумел от жажды мести. Он настоял, чтобы его включили в охотничью команду.

— А вы с Боудиккой что намерены предпринять? — спросила Дейрдра.

— Мы пойдем на яхте и прибудем в Веллингтон к полуночи. У нас десять часов, чтобы хорошенько подготовиться к операции.

— Это означает, что мы захватим их ясным днем?

— Чтоб они сгорели ясным пламенем. — Дорсетт так крепко схватил Дейрдру за плечи, что та поморщилась. — Я рассчитываю на тебя, дочь, ты все препятствия одолеешь.

— Зря ты понадеялся на Мэйв, — укорила Дейрдра. — Мог бы и догадаться, что она кинется спасать своих сосунков при первой же оказии.

— Сведения, которые она передала нам до того, как исчезнуть, весьма ценны, — поморщился Дорсетт, которому было нож острый признавать свои ошибки.

— Погибни Мэйв на Сеймуре, не было бы у нас сейчас всей этой заварухи.

— Ты забыла о Питте, — возразил Дорсетт. — Мэйв не имела понятия, что он сунется на Кангит. Это Питт забросил сеть. Однако какие бы сведения он ни выудил, нам они вреда не причинят.

У Дорсетта были все основания для подобного заявления. Шахты его находились на островах. Водная преграда и усиленная охрана не оставляли места для организованного протеста экологов. Журналисты на пушечный выстрел не подпускались к горным предприятиям. Адвокаты днями и ночами работали, отбивая малейшие попытки юридических нападок. Специалисты по связям с общественностью представляли акустическую чуму как выдумку конкурентов Дорсетта или как тайный эксперимент американской военщины.

— Через двадцать три дня мы закроем шахты, и буря, если ее поднимет адмирал Сэндекер, уляжется сама собой.

— Папочка, а тебе не кажется, что, закрыв шахты, мы фактически признаем свою вину? Ведь после этого гибель всякой живности на море и побережье прекратится. Не обрушится ли на нас лавина судебных исков?

— Не тревожься, дочь. Доказать, что наш способ добычи алмазов смертоносен, невозможно. Свидетелей мы уничтожим, а ученых… Пройдет всего три недели, и этим высоколобым нечего будет изучать. Мы вывезем с наших предприятий все до последней гайки, до последнего болтика. Акустическая чума, как упорно ее именуют, останется лишь в заголовках вчерашних газет.

Возвратилась девочка-китаянка с напитками на подносе. Подала и растаяла тенью под крышей.

— Вот еще что, — лениво произнесла Дейрдра. — Если мамаша близнецов нас предала, то как быть с ними?

— Мне они больше не нужны, как и их мамаша.

— Очень жаль, — обронила Дейрдра, катая ледяным стаканом по лбу.

Дорсетт залпом выпил джин, будто обычную воду, и посмотрел на дочь:

— Жаль? Кого именно? Мэйв? Близнецов?

— Ни ее, ни их.

— Тогда кого же?

Точеные черты Дейрдры исказила ядовитая усмешка.

— Миллионы баб, когда они обнаружат, что их бриллианты не стоят и стекляшек.

— Мы лишим романтики этот камень, — рассмеялся Дорсетт. — Уж это я тебе обещаю.