— Передай президенту, — сказал Питт ледяным голосом, — что его шансы — один из миллиона.
Питт добрался до аналитических лабораторий Фонда Хайзера в Бруклине в полночь. Припарковал грузовой пикап перед погрузочным доком и выключил зажигание. Там его ждали доктор Вальтер Маккомб, главный химик, и два ассистента. Питт сказал:
— Благодарю, что вы задержались так поздно.
Маккомб, на пятнадцать лет моложе Питта и приблизительно на семьдесят фунтов тяжелее, поднял один из массивных фрагментов моста, не охнув, и пожал плечами.
— У меня никогда еще не было запроса из Белого дома. Разве я мог отказать?
Вчетвером они поставили стальной обломок в угол небольшого хранилища. Служащие лаборатории электрическими пилами с волшебными стальными полотнами разрезали его на образцы, погрузили в специальный раствор и очистили с помощью акустических методов. Затем рассортировали образцы по лабораториям для проведения различных анализов.
В четыре часа утра появился Маккомб с ассистентами и направился к Питту, сидевшему в комнате отдыха.
— Полагаю, что у меня есть кое-что интересное для вас, — сказал он, усмехаясь.
— Насколько интересное? — спросил Питт.
— Мы разгадали тайну разрушения моста Дьювилль-Гудзон.
Маккомб жестом пригласил Питта следовать за ним в помещение, заполненное химическими приборами экзотического вида. Дал Питту лупу и показал на два предмета на столе.
— Смотрите сами.
Питт сделал, как ему сказали, и вопросительно посмотрел на Маккомба.
— Что я должен увидеть?
— В металле, который разрушается под воздействием больших напряжений, остаются трещины. Их четко видно в образце слева.
Питт посмотрел еще раз.
— Да, я вижу их.
— Теперь обратите внимание, что на образце, полученном с моста, который лежит справа от вас, трещин нет. Деформация была чрезвычайно большой и не могла быть вызвана естественными причинами. Мы проанализировали образцы с помощью электронного сканирующего микроскопа, который показал нам, что в каждом элементе присутствуют характерные электроны. Результаты анализа показали присутствие радикалов сульфида железа.
— Что всё это значит?
— А это значит, мистер Питт, что мост Дьювилль-Гудзон взорвали.
66
— Ужасное дело, — воскликнул Престон Битти со странным оттенком удовольствия. — Одно дело — безжалостно разделать тело человека, но совершенно другое — подать его на обед.
— Не хотите ли еще пива? — спросил Питт.
— Пожалуй. — Битти проглотил остатки пива в своем стакане. — Потрясающие люди. Хетти и Натан Пилчер. Можно сказать, что они нашли прекрасный способ, как избавляться от останков людей, убитых ими. — Он показал в сторону бара, оживленно обслуживающего толпу, требующую не менее двух порций выпивки на каждого вечернего завсегдатая. — Эта таверна построена на остатках фундамента гостиницы Пилчера. Горожане Поукипси сожгли первое строение в 1823 году, когда узнали о страшных делах, происходивших за его стенами.
Питт жестом позвал официантку бара.
— Вы хотите сказать, что Пилчеры убивали гостей, остающихся на ночь, а затем включали их в меню?
— Именно это.
Было понятно, что Битти сел на своего конька. Он пересказывал события с наслаждением.
— Конечно, никто не может сосчитать, сколько было тел. Некоторые отдельные кости откопали. По некоторым данным, Пилчеры использовали от пятнадцати до двадцати невинных путешественников для приготовления блюд за те пять лет, что они были в деле.
Профессора Битти считали ведущим специалистом по нераскрытым преступлениям. Его книги бойко продавались в Канаде и Соединенных Штатах, иногда они попадали в список бестселлеров документальной литературы. Он удобнее устроился в кабинке и с любопытством смотрел на Питта своими зеленовато- голубыми глазами над просоленной и проперченной бородой. Ему, как Питт догадался по жестким чертам лица в складках и по седеющим волосам, было около пятидесяти. По виду он больше напоминал пирата, чем писателя.
— Но поистине невероятно то, — продолжал Битти, — как были раскрыты убийцы.
— Ресторанный критик написал на них плохую рецензию, — предположил Питт.
— Вы значительно ближе к истине, чем думаете, — рассмеялся Битти. — Однажды вечером морской капитан в отставке остановился на ночь. Его сопровождал слуга-меланезиец, привезенный им на борту корабля много лет назад с Соломоновых островов. К несчастью для Пилчеров, меланезиец когда-то был людоедом, его вкусовые железы безошибочно распознали мясо в тушеном блюде.
— Не очень аппетитно, — сказал Питт. — Так что же случилось с Пилчерами? Их казнили?
— Нет, пока ждали суда, они бежали, больше их никто никогда не видел.
Принесли пиво, Битти молчал, пока Питт подписывал счет.
— Я изучил старые уголовные дела здесь и в Канаде, пытаясь найти общее между их способом действий и более поздними нераскрытыми убийствами, но они были преданы забвению вместе с Джеком- Потрошителем.
— И Клементом Масси, — сказал Питт, обдумывая тему.
— Ах, да, Клемент Масси, известный по прозвищу Деппер Дойл, — произнес Битти, словно нежно вспоминая любимого родственника. — Грабитель, намного опередивший свое время. Он бы мог преподнести уроки лучшим из сегодняшних преступников.
— Настолько хорош?
— У Масси был свой стиль. Этот человек отличался невероятной проницательностью. Он так планировал все свои дела, чтобы они походили на работу соперничающих банд. Насколько мне известно, он ограбил шесть банков и три поезда, причем обвинили в этих преступлениях совсем других людей.
— Откуда он взялся?
— Выходец из богатой бостонской семьи. Окончил Гарвард с отличием. Преуспевал, был настоящим баловнем судьбы. Женился на женщине из высшего общества, родившей ему пятерых детей. Дважды выбирался в сенат Массачусетса.
— Зачем же ему было грабить банки? — скептически спросил Питт.
— Ради удовольствия, — ответил Битти. — Оказалось, что он передавал каждый пенни своих нечестно полученных доходов на благотворительные цели.
— Почему же его не прославили газеты?
— Он исчез со сцены задолго до того, как его преступления связали с ним, — ответил Битти. — А это стало известно только после того, как какой-то предприимчивый репортер не доказал, что Клемент Масси и Деппер Дойл — одно и то же лицо. Естественно, его влиятельные друзья и коллеги позаботились о том, чтобы скандал быстро замять. В любом случае, не было достаточного количества веских улик для суда над ним.
— Трудно поверить, что Масси никто так и не узнал во время ограбления.
— Он сам редко ходил на дело, — засмеялся Битти. — Как правило, руководил боем, оставаясь за линией фронта. Всегда оставался в тени. Все ограбления совершались за пределами штата, даже его собственная банда не знала его истинной личности. На самом деле он был узнан в одном из тех немногих
