направляемся не в Англию, а в Монте-Карло и должны успеть на поезд. Он уходит в два сорок пять. Возникли проблемы, понимаете? Серьезные проблемы. Нам нужна ваша помощь.

— Сделаю для вас все, что в моих силах, мисс; — спокойно ответил английский слуга.

— Вам станут задавать вопросы, Артур, — продолжила Гардения. — Возможно, в тот момент, когда вы вернетесь в дом Мабийон, туда уже приедет полиция. Вы прослужили ее светлости много лет. Сможете оказать ей одну серьезную услугу?

— С удовольствием, мисс, — ответил шофер все так же невозмутимо. — Ее светлость — отличная хозяйка.

— Тогда слушайте. — Гардения взволнованно сглотнула. — Как бы долго вас ни расспрашивали, говорите, что отвезли ее светлость на Северный вокзал. По крайней мере до тех пор, пока мы не достигнем Монте-Карло. Пусть все думают, что нас следует искать по пути в Англию.

— Хорошо, мисс, — сказал Артур.

А немного помолчав, поинтересовался:

— Произошло нечто, каким-то образом связанное с немецким бароном, верно?

От слуг ничего не утаишь, подумала Гардения.

— Да, Артур, — произнесла она вслух.

— Этот человек никогда мне не нравился, — пробормотал шофер едва слышно.

— Не выдавайте нас, — взмолилась Гардения. — Все слуги в доме считают, что мы едем в Англию.

— Я не подведу вас, можете не сомневаться.

Гардения уже протянула руку, чтобы поднять разделявшее их стекло, когда Артур воскликнул:

— Минутку, мисс! У меня возникла идея. Я посажу вас в поезд, а потом съезжу на Северный вокзал, немного там покатаюсь. Кто-нибудь из носильщиков обязательно запомнит, что видел мою машину. Они очень любопытны. Наверняка полиция все проверит.

— Отличная мысль! — ответила Гардения, чувствуя некоторое успокоение. — Мы почти приехали, тетя Лили, — сказала она, вновь подсаживаясь к герцогине. — Я сама куплю билеты. Когда вернусь, нам следует как можно быстрее добежать до поезда. Мы не должны привлекать к себе внимание.

Было без двадцати пяти три, когда Артур остановил машину у Лионского вокзала. Гардения помчалась за билетами.

К счастью, два купе в спальном вагоне были еще свободны.

Наняв носильщиков, они поспешили к поезду и вбежали в него буквально за минуту до отправления.

— Имейте в виду это, мисс, — предупредил Артур, протягивая несессер герцогини Гардении.

Она проследила за его взглядом и увидела на чемоданчике изображение герцогского герба, богато украшенного драгоценными камнями.

— Спасибо, Артур. Вы нам очень помогли. Герцогиня не забудет вашей доброты, я знаю, — сказала она, взяла несессер и помахала свободной рукой.

— Желаю вам удачи! — крикнул Артур, и поезд тронулся.

Гардения прошла в купе герцогини. Та полулежала на койке, закрыв лицо руками.

— Вам что-нибудь нужно, тетя Лили? — заботливо спросила Гардения.

— Бренди, — прохрипела герцогиня.

Гардения позвонила в колокольчик и сделала заказ незамедлительно появившемуся на пороге проводнику. Через некоторое время он принес бутылку «Курвуазье» и два бокала, поставил их на столик и вежливо сообщил, обращаясь к Гардении:

— Ужин в шесть часов, мисс.

— Спасибо, мы поужинаем здесь. Я позвоню вам позднее, — ответила она.

— Хорошо, мисс. Я постелю постели через три с половиной часа.

Когда он ушел, Гардения наполнила бокалы и протянула один из них тете.

Та взяла его и тут же с жадностью хлебнула бренди.

— Слава Богу, успели. — Гардения вздохнула. — Но опасность минует только утром, когда мы пересечем границу.

— Это произойдет около семи, — сказала герцогиня. — В Монте-Карло я бывала не раз.

— Значит, целых шестнадцать часов нам предстоит пребывать в страхе! За это время полиция может выяснить, куда мы едем, и отправить на одну из промежуточных станций этого направления телеграмму с просьбой ссадить нас с поезда!

Гардения погрузилась в размышления.

«Не лучше ли нам было ехать в Бельгию или Голландию? — подумала она. — Нет… И в Бельгию, и в Голландию нам пришлось бы выезжать с Северного вокзала. Правильно предположил Бертрам: вероятнее всего, полиция посчитает, что мы движемся именно на север».

Герцогиня попросила еще бренди и, когда Гардения вновь наполнила ее бокал, опустошила его так же быстро, как первый. И только после этого немного ожила.

— Позвольте, я помогу вам снять шляпу и накидку, — сказала Гардения. — Теперь, когда нас никто не видит, можно расслабиться.

— А ты уверена, что барон покинул Париж? — взволнованно спросила герцогиня. — Мне следовало попытаться связаться с ним, я должна знать наверняка, что он обо всем знает.

— Мистер Каннингхэм заверил меня, что его информация достоверна, — произнесла Гардения холодно.

— Я всегда опасалась, что случится нечто подобное, — простонала герцогиня, обращаясь как будто не к племяннице, а к воздуху. — И никогда не доверяла этому Пьеру Гозлину.

— Разве ему можно доверять? — спросила Гардения, пожимая плечами. — Гозлин скверный человек, это сразу понятно.

— Но Генрих что-нибудь придумает, — продолжила герцогиня, не слыша ее слов. — Обязательно придумает, ведь он очень умный.

Гардения собралась с духом и медленно произнесла:

— Как вы могли заниматься столь низкими вещами, тетя Лили? Ведь вы англичанка.

Герцогиня встрепенулась и повернула голову, словно только что поняла, с кем разговаривает.

— А чем я занималась? — спросила она с вызовом. — Все, что наболтал полиции Гозлин обо мне и о бароне, — ложь, слышишь? Грязная ложь! Я ни в чем никому не признавалась.

— Надеюсь, вы знаете, что ваши деньги будут заморожены? — спросила Гардения. — По крайней мере до окончания судебного разбирательства. Об этом мне сказал мистер Каннингхэм. Вы владеете чем-нибудь за пределами Франции?

Некоторое время герцогиня молчала.

— Нет, — ответила она наконец, устало качая головой. — Мой муж был французом. Все свои капиталы он вкладывал во французские банки.

— На что же нам жить?

На мгновение лицо герцогини омрачилось болью безысходности, но в следующую секунду просветлело.

— Генрих придумает, как снабдить меня деньгами, — заявила она с уверенностью. — Я в этом не сомневаюсь.

— Он уехал в Германию, — сказала Гардения, доставая из сумочки оставшиеся после покупки билетов деньги. — Здесь пятьсот сорок девять франков. Их нам хватит ненадолго.

— Эти деньги тебе дал Груаз? — спросила герцогиня, гневно сдвигая брови. — Ничего не понимаю! Обычно у него хранятся тысячи франков на случай, если они мне понадобятся!

— Он собирался съездить в банк завтра утром, — спокойно пояснила Гардения. — Вчера вы проиграли большую сумму, верно?

— Верно, — ответила герцогиня, вздыхая.

В ее глазах отразился страх, но печалилась она недолго.

— Ничего! Наличные нам не очень-то нужны. Отправимся с тобой в «Отель де Пари», там меня хорошо знают. А через некоторое время Генрих перешлет мне деньги, тогда за все и расплатимся.

— Каким образом барон узнает, где вы находитесь? — поинтересовалась Гардения.