– Но я хочу отвезти вас домой. Мне нужно поговорить с вами, – сказал он.

– Завтра у нас будет достаточно времени для этого, – ответила она. – Вы раздражены, не знаю почему видно, вы плохо поужинали! Что ж, сами виноваты. Если бы вы предупредили о своем приезде, я попросила бы повара приготовить что-нибудь особенное. Но зачем же портить вечер мне? Здесь так весело, и я еще не видела всех комнат. К тому же, вам не кажется, что было бы неплохо, чтобы – нас видели вдвоем? Я слышала немало замечаний по поводу того, что вы бросили меня одну сразу после свадьбы.

Лорд Меридан не мог поверить своим ушам. Если бы одна из статуй, украшавших комнату, вдруг ожила и принялась поучать его, как следует себя вести, он и то не был бы так изумлен. Чтобы этот ребенок, эта пигалица выговаривала ему, что он должен и чего он не должен делать! Это совершенно невыносимо!

Он открыл было рот, чтобы сказать ей все, что он об этом думает, как вдруг на его плечо легла тяжелая рука и низкий, густой голос, который он так хорошо знал, прогудел у него над ухом:

– Она обворожительна, Себастьян, просто обворожительна! Это новая звезда Сент-Джеймса!

Это был принц, и лорд Меридан понял, что все пути к отступлению отрезаны.

– О, сир, – услышал он голос Люсинды, – пожалуйста, покажите нам новую картину, которую вы купили вчера на аукционе в Кристи! Все только о ней и говорят, и я просто мечтаю ее увидеть!

Лорд Меридан подумал про себя, что самый верный путь к сердцу принца – это говорить с ним о его коллекциях. Против этого он никогда не мог устоять.

– Вообще-то я как раз собирался отвезти мою жену домой, – начал было лорд Меридан и вдруг неожиданно перехватил умоляющий взгляд Люсинды. Точно такой взгляд он видел у собак, которые жаждут отправиться на прогулку и надеются, что хозяин не оставит их дома. Почти против своей воли он сказал совсем не то, что собирался.

– Я как раз хотел спросить у вас, где вы прячете это ваше новое сокровище, сир, – произнес он.

– Пойдемте же, пойдемте со мной, – с восторгом ответил принц.

Он повел их назад в переполненную гостиную. Лорд Меридан, инстинктивно придвинувшись к Люсинде, чтобы уберечь ее от толкотни, почувствовал как она благодарно сжала его руку.

– Спасибо, – мягко произнесла она.

В ответ он хотел было бросить на нее грозный взгляд, но с удивлением обнаружил, что его гнев уже успел улетучиться.

На следующий день лорд Меридан поднялся еще до полудня, чувствуя себя неожиданно бодрым, потому что накануне он отправился из Кларенс-хауса прямо домой, а не просидел, как обычно, до утра за карточным столом.

Он тщательно оделся, с первой попытки безукоризненно завязал по последней моде белоснежный галстук, чем вызвал восхищение своего камердинера, надел блестящие, украшенные кисточками сапоги и спустился по лестнице в холл.

Стоял теплый солнечный день. Входная дверь была открыта, и он увидел, как на улице грум с трудом удерживает гнедую кобылу, которую он купил за неделю до отъезда из Лондона на ярмарке в Таттерсалле и на которой не успел еще ни разу покататься.

Все это привело его в хорошее настроение, и он отправился на прогулку в Парк с улыбкой на лице, что заставило двух лакеев, которые провожали его, недоумевающе поднять брови. Лишь присутствие дворецкого удерживало их от того, чтобы обменяться своим мнением на этот счет.

Коляски уже начали съезжаться к Роттен-роу: сидящие в них дамы демонстрировали свои модные шляпки и крохотные кружевные зонтики, которыми они прикрывались от солнца. Большинство мужчин были верхом, так как считалось непростительной изнеженностью разъезжать по утрам в экипаже.

К тому моменту, когда лорд Меридан подъехал к статуе Ахилла, там уже гарцевало немало его знакомых. Он ни с кем не остановился поболтать, а направился туда, где чуть в стороне стоял элегантный открытый экипаж.

Когда он приблизился, очаровательная шляпка, украшенная голубыми перьями, медленно повернулась в его сторону. Он снял с головы цилиндр и наклонился, чтобы поцеловать маленькую, обтянутую белой перчаткой ручку, которую леди Деверо протянула ему.

– Я не ожидал увидеть вас здесь так рано, – сказал он.

Она посмотрела на него своими удивительными глазами с янтарными прожилками.

– Это была единственная возможность увидеться с вами наедине, – произнесла она чуть слышно.

– Вы выглядите восхитительно, – сказал он.

В белом муслиновом платье, украшенном голубыми лентами, она действительно была хороша, как картинка. В ответ на этот комплимент она одарила его очаровательной ласкающей улыбкой.

– Вчера вечером вы даже не подошли ко мне, – пожаловалась она, надув губки, что, как ей хорошо было известно, очень шло к ней.

– Там оказалась куча знакомых, которым я должен был представить свою жену, – ответил лорд Меридан.

– Ах да, вашу жену! – холодно сказала леди Деверо. – Едва я вернулась в Лондон, как обнаружила, что все только о ней и говорят!

– В самом деле?

Не обращая внимания на его отрывистую реплику, леди Деверо невозмутимо продолжала:

– Я видела ее сегодня утром, но она была так увлечена беседой с джентльменом, который сопровождал ее, что не заметила меня.

Лорд Меридан огляделся по сторонам.

– Так Люсинда здесь?

– Она проехала мимо меня верхом минут десять назад, – ответила леди Деверо. – Странно, что она не сказала вам, что поедет кататься. Хотя, возможно, у нее были на то причины…

Говоря это, леди Деверо даже не пыталась скрыть своего ехидства.

Лорд Меридан резко выпрямился.

– Я, пожалуй, присоединюсь к моей жене, – сказал он. – Ваш покорный слуга, мадам.

Он поклонился, небрежным жестом снова надел цилиндр, но брови его были нахмурены, а улыбка исчезла с губ.

Леди Деверо долго смотрела ему вслед. Без сомнения, он был самым красивым мужчиной среди всех ее знакомых.

Лорд Меридан медленно ехал по Парку, не отвечая на приветствия друзей и отыскивая глазами Люсинду. Прошло немало времени, прежде чем ему удалось найти ее, и сразу же его внимание привлекла великолепная серая лошадь, на которой ехала Люсинда и которую мог найти только Кингсклер. Затем он увидел, кто ехал рядом с Люсиндой, и его лицо потемнело. Графа Жака де Фалеза, с его преувеличенно щегольским видом и чрезмерной элегантностью, трудно было спутать с кем-либо еще. Под ним была хорошая лошадь, не его собственная, разумеется, так как он не мог себе этого позволить. К счастью, всегда находилось множество друзей, готовых предоставить ему своих лошадей для прогулок верхом. Он был неплохим наездником и легко справлялся с любым самым горячим скакуном.

– Вы очаровательны, как сама весна, – сказал граф Люсинде, когда они повстречались.

Сопровождавший ее Кингсклер, чтобы не слышать их беседы, слегка отстал от них, как и полагалось хорошо воспитанному слуге.

– Вы всегда говорите мне такие восхитительные вещи, – ответила Люсинда. – Даже если вы неискренни, мне все равно приятно их слышать.

– У вас необычная манера отвечать на комплименты, – с улыбкой заметил граф.

– Да, я знаю, – сказала Люсинда. – Просто раньше я никогда не получала комплиментов, поэтому теперь, когда я ложусь спать, я с удовольствием перебираю их в уме один за другим.

– Тогда я надеюсь, что сегодня ночью вы будете вспоминать мои слова о том, что вы самая изящная и элегантная амазонка во всем Парке, – вкрадчиво произнес граф.

Она рассмеялась, продемонстрировав ему ровные жемчужные зубки.

– Именно это я и рассчитывала услышать, – заявила она. – Какой был бы позор, если бы, сидя на такой роскошной лошади, я не умела с ней справиться.

– Но вы ездите верхом как богиня! – воскликнул граф. – Я не видел ни одной женщины, которая могла бы с вами сравниться!