были людьми приятной, даже изысканной наружности. Оба — адвокаты. Из числа тех, которым платят за каждый час работы. Мила представила их сидящими в своем великолепном доме, в кругу особо приближенных друзей, во всей роскоши их бытия. И бытие их таково, что они могли позволить себе отправить свою дочь учиться в престижную частную школу. Миле было известно, что и муж и жена Гордоны были асами в своем деле. Людьми, которые, находясь на своем поле деятельности, точно знали, как им действовать даже в критических ситуациях, которые привыкли впиваться зубами в противника и не пасовать перед превратностями судьбы. Но теперь они оба оказались совершенно неготовыми предстать перед лицом такой ужасной трагедии, как эта.
После изложения обстоятельств дела Мила перешла к самому главному:
— Вы, случайно, не знаете, были ли у Дебби особые дружеские отношения с какой-нибудь сверстницей вне стен колледжа?
Прежде чем дать ответ, супруги переглянулись, словно искали приемлемое основание для такого вопроса, однако никак не могли его найти.
— Нет, нам это неизвестно, — ответил отец Дебби.
Но Милу не мог удовлетворить такой неполный ответ.
— Вы уверены, что Дебби никогда не упоминала по телефону о ком-нибудь, кто не учился бы с ней в одной школе?
В то время как мать Дебби усиленно пыталась что-то вспомнить, Мила снова принялась рассматривать ее внешность: этот плоский живот, эти упругие мышцы ног. И сразу поняла, что решение иметь одного ребенка было очень тщательно взвешено. Такая женщина никогда не обременила бы себя вторыми родами. Но теперь было слишком поздно: ее возраст приближался к пятидесятилетнему рубежу, и ей никогда не разрешили бы иметь еще детей. Горан был прав: Альберт выбрал их не случайно…
— Нет… Но в последнее время, разговаривая по телефону, она казалась совсем беззаботной, — произнесла женщина.
— Представляю, как она просила вас вернуть ее домой…
Девушка-полицейский коснулась больной темы, но она не могла повести себя иначе, если хотела услышать правду. С нескрываемым чувством вины в голосе отец Дебби добавил:
— Действительно, это так: она чувствовала себя не в своей тарелке. Говорила, что ей очень не хватает нас и Стинга…
Мила насторожилась, но мужчина пояснил:
— Это ее собака… Дебби хотела вернуться домой, в свою старую школу. На самом деле она никогда не говорила нам об этом. Вероятно, не хотела разочаровывать нас, но… Это было понятно из интонации ее голоса.
Мила понимала весь смысл произошедшего: теперь эти родители будут всегда упрекать себя за то, что не прислушались к голосу сердца дочери, умолявшей их вернуть ее обратно. Но для супругов Гордон гораздо важнее оказались их собственные амбиции, словно они могли передаваться генетически. Если как следует разобраться, то в их поведении не было ничего предосудительного. Для дочери они желали только добра. По сути, они вели себя как настоящие родители. И если бы все пошло по иному сценарию, то, возможно, когда-нибудь Дебби была бы им даже благодарна. Но этот день, к сожалению, никогда уже не наступит.
— Господа Гордон, извините за мою настойчивость, представляю, как это мучительно для вас, но я обязана снова попросить вас вспомнить обо всех ваших разговорах с Дебби: ее общение за пределами колледжа могло бы оказаться очень важным в раскрытии этого преступления. Прошу вас, подумайте, и если вам вдруг что-нибудь придет на память…
Оба родителя одновременно закивали, пообещав припомнить все детали. Именно в этот момент Мила заметила просвечивавшуюся сквозь дверное стекло фигуру человека. Это Роза Сара пыталась привлечь ее внимание. Мила извинилась перед супругами Гордон и вышла. Роза была немногословна:
— Собирайся, нам нужно срочно ехать. Найден труп девочки.
Спецагент Стерн всегда носил пиджак и галстук. Костюмы он предпочитал коричневого, бежевого либо синего цвета, а рубашки — в тонкую полоску. Мила понимала, что его жене приходилось порядочно потрудиться для того, чтобы его одежда всегда выглядела безукоризненно. У него был ухоженный вид. Смазанные гелем волосы аккуратно зачесаны назад. Он брился каждое утро, и источавшая приятный запах кожа на его лице помимо того, что была гладкой, казалась еще и очень мягкой. Стерн был человеком пунктуальным. Такие люди, как он, никогда не изменяют своим привычкам: для них опрятный внешний вид намного важнее модной одежды.
И потом, должно быть, он преуспел в своей работе по сбору информации.
Направляясь в автомобиле к месту обнаружения тела, Стерн положил в рот мятную конфету и быстро познакомил членов оперативной группы со всеми известными на данный момент фактами.
— Задержанного зовут Александр Берман. Ему сорок лет, работает торговым агентом: занимается продажей оборудования для текстильной промышленности. Отзывы наилучшие: женат, всегда вел размеренный образ жизни. Он известен и очень уважаем в своем городе. Его работа довольно прибыльна: Берман не так чтобы очень богат, но дела его идут хорошо.
— Словом, чист, — добавила Роза. — Из числа не вызывающих подозрение.
Они добрались до поста транспортной полиции и увидели в одном из его помещений на диване полицейского, который обнаружил труп. Он был в шоковом состоянии. Местные органы правопорядка уступили поле деятельности подразделению по раскрытию особо тяжких преступлений. И следственная группа сразу же взялась за работу при непосредственном содействии Горана и в присутствии Милы, функция которой заключалась всего лишь в установлении полезных деталей, необходимых для максимально полного выполнения ее задания, без непосредственного участия в разыскных мероприятиях. Роке остался в полицейском управлении, позволив своим людям самостоятельно восстановить картину преступления.
Мила заметила, что Роза Сара держится от нее на расстоянии. Девушка не могла заставить себя ей понравиться, впрочем, по мнению Милы, коллега постоянно следила за ней, чтобы в любой момент уличить в непрофессионализме.
Молодой лейтенант вызвался проводить их на место. Пытаясь казаться невозмутимым, он счел важным сообщить, что все осталось нетронутым. Все члены оперативной группы прекрасно понимали, что, по всей вероятности, он впервые собственными глазами увидел подобное зрелище. Провинциальные полицейские не часто сталкиваются с такими жестокими преступлениями.
По пути лейтенант в мельчайших подробностях изложил все имевшиеся факты.
Он наверняка успел отработать их прежде, чтобы не произвести невыгодного впечатления. Действительно, говорил он словно по уже составленному протоколу.
— Мы установили, что подозреваемый Александр Берман вчера утром остановился в отеле города, находящегося на значительном расстоянии отсюда.
— В шестистах километрах, — уточнил Стерн.
— Похоже, что он ехал всю ночь. Бак был почти пуст, — заметил лейтенант.
— В отеле он с кем-нибудь встречался? — спросил Борис.
— Он поужинал с некоторыми клиентами. Затем удалился в свою комнату… Это подтверждают все, кто был с ним. Но мы все еще проверяем их показания.
Мила, выглядывая из-за спины Розы, заметила, как та внесла в свой блокнот это обстоятельство, снабдив его примечанием: «Собрать показания гостей отеля по часам».
В разговор вступил Горан:
— Полагаю, что Берман еще не сказал ни слова.
— Подозреваемый Александр Берман отказывается говорить в отсутствии адвоката.
Члены группы прибыли на стоянку. Горан обратил внимание на то, что вокруг машины Бермана были натянуты белые полотнища, скрывающие ужасное зрелище смерти. Но это была всего лишь очередная лицемерная попытка предосторожности. Перед лицом отдельных бесчеловечных преступлений смущение — не больше чем обычная маска. Одно Горан Гавила усвоил быстро: смерть, особенно насильственная, оказывает странное воздействие на живых. При виде мертвого тела все мы становимся слишком любопытными. Смерть — весьма соблазнительная дама.
