— Агент Стерн подал рапорт об отставке, причем в самое ближайшее время.

— Что такое? Что происходит? — Мила непонимающе смотрела на Роке. — Да этот Винсент вовсе не совпадает с имеющимся контуром тела.

Горан попытался объяснить ей, и Мила увидела, как в его глазах промелькнула та же нежность, с которой он целовал шрамы на ее теле.

— Обнаружены десятки совпадений, свидетельствующих о том, что это тот самый тип, которого мы искали. Тетради, в которых полным-полно записей о том, как он похищал девочек и как подбрасывал один за другим их трупы, копии схем систем безопасности Капо-Альто, план колледжа Дебби Гордон, учебники по электронике и информатике, которые Клариссо начал изучать еще в тюрьме…

— И вы установили его связь с Александром Берманом, Рональдом Дермисом, Фелдером, Рокфордом и Борисом? — вне себя от недовольства, спросила Мила.

— В этом доме работает целая бригада следователей, и они продолжают находить все новые доказательства. Вот увидишь, что и в отношении этих связей что-нибудь прояснится.

— Этого недостаточно, я полагаю, что…

— Сандра его опознала, — перебил ее Горан. — Она подтвердила, что это именно он ее похитил.

Мила, казалось, успокоилась на мгновение.

— Как она?

— Медики дают оптимистичные прогнозы.

— Ну что, довольны? — вмешался Роке. — Если вы намерены устроить мне скандал, тогда вам будет лучше сразу же отправиться домой.

В это время секретарша по внутренней связи проинформировала Роке о том, что мэр срочно вызывал его к себе и было бы лучше поскорее закончить этот разговор. Роке снял пиджак со спинки кресла и направился к выходу, но прежде он обратился к Горану с предостережением:

— Объясни ей, что такова официальная версия: и либо она ее подписывает, либо скатертью дорожка.

Затем он вышел из кабинета, хлопнув дверью.

Мила надеялась, что, оставшись наедине, Горан скажет ей нечто совсем противоположное. Но вместо этого он продолжал:

— К сожалению, мы ошибались.

— Как ты можешь так говорить?

— Мила, это полный провал. Мы выбрали ложный путь и слепо шли по нему. И я — первый, кто за это в ответе: это были всего лишь мои догадки.

— Почему ты не задумаешься над тем, как Винсент Клариссо смог узнать обо всех этих преступлениях? Ведь это именно он указал нам на них!

— Не в этом заключается вопрос… А в том, почему мы так долго не замечали их.

— Я не думаю, что сейчас ты до конца объективен, и догадываюсь почему. В истории с Вильсоном Пикеттом Роке спас твою репутацию и помог сохранить команду, когда его начальство вздумало ее распустить. Теперь ты возвращаешь ему долг чести: принимая эту версию, ты лишаешь Теренса Моску части его заслуг в этом деле и сохраняешь за Роке кресло старшего инспектора!

— Это не обсуждается! — обрушился на девушку Горан.

В течение нескольких секунд оба не проронили ни слова. Затем криминолог направился к двери.

— Скажи… Борис уже признался? — едва успел спросить он.

— Еще нет, — ответила девушка не оборачиваясь.

И Мила одна осталась в кабинете. Сжав кулаки, она в этот момент проклинала себя саму. Ее взгляд случайно упал на прошение Стерна об отставке. Девушка взяла его в руки. В этих немногочисленных формальных строчках ни единого намека на истинные мотивы его решения. Но для нее был вполне очевиден тот факт, что спецагент чувствовал себя до некоторой степени обманутым сначала Борисом, а теперь еще и Гораном.

Когда она собиралась положить бумагу обратно, заметила лежавшую на столе распечатку телефонных звонков, а вверху над списком — имя Винсент Клариссо. Вероятно, Роке сделал соответствующий запрос с целью убедиться в том, не входила ли в круг интересов маньяка какая-нибудь очень большая шишка. Учитывая, что в этой истории уже было замешано такое видное лицо, как Джозеф Б. Рокфорд, ни в чем нельзя быть заранее уверенным.

Но, должно быть, серийный убийца не вел столь активный образ жизни, поэтому в списке значился всего один звонок, сделанный им днем раньше.

Мила прочла номер, и он показался ей удивительно знакомым.

Девушка достала из кармана свой мобильный, нажала на клавиши, и на дисплее ее телефона появился тот же самый номер вместе с именем и фамилией его хозяина.

Гудки шли, но никто не брал трубку.

— Ну, давай же, проснись, черт тебя подери!

Брызги скопившейся на асфальте воды летели из-под колес такси в разные стороны, но, к счастью, дождь уже успел кончиться. Улицы сверкали, словно сцена какого-нибудь мюзикла, и казалось, что вот-вот появятся танцовщицы в смокингах, с приглаженными бриолином волосами.

Связь прекратилась, и Мила снова набрала номер. Это была уже третья ее попытка. После пятнадцатого по счету гудка наконец кто-то ответил.

— Какого черта в такую рань? — пробормотала Синтия Перл спросонок.

— Это Мила Васкес, вы помните меня? Я приезжала к вам позавчера…

— Да, я вас помню… Но мы не можем поговорить завтра? Знаете, я выпила снотворное.

Ничего удивительного в том, что человек, переживший нападение серийного убийцы, кроме алкоголя прибегал еще и к помощи лекарств, чтобы суметь заснуть. Но Мила не могла ждать: ей срочно нужно было переговорить с девушкой.

— Сожалею, но нет, Синтия, вы нужны мне прямо сейчас. Это совсем недолго…

— Ладно, хорошо.

— Вчера в восемь утра вам позвонили…

— Да, я как раз собиралась на работу. Из-за этого типа я получила нагоняй от своего начальника, потому что пришла с опозданием.

— Кто вам звонил?

— Он представился сотрудником страховой компании. Знаете, я подала иск о предоставлении мне компенсации за все, что со мной случилось…

— Он назвал вам свое имя?

— Полагаю, его звали Спенсер. Я должна была себе это пометить.

Это бесполезно: Винсент Клариссо представился вымышленным именем и воспользовался подходящим предлогом, чтобы не вызвать подозрений девушки. Мила продолжала:

— Ладно, оставим. Чего хотел от вас этот человек?

— Чтобы я рассказала ему по телефону о том, что со мной произошло. А еще про Бенджамина Горку.

Мила недоумевала: для чего Винсент Клариссо интересовался делом Вильсона Пикетта. Ведь он уже и так оставил пятый труп в Бюро, чтобы показать всем, что именно Борис, а не Бенджамин Горка был настоящим убийцей Ребекки Спрингер…

— А для чего ему нужна была ваша история?

— Он сказал, для составления рапорта. Эти работники страховых компаний такие щепетильные.

— А больше он ни о чем не спрашивал?

Синтия ответила не сразу. Мила боялась, что она снова уснула. Но девушка всего лишь пыталась вспомнить: