такой, какой улыбался только он. Вскочив на ноги, он подбежал и расцеловал ее в щеки.

— Мама, ты же знаешь, как упорно я трудился ради этой стажировки! Конечно, Шопен прежде всего! Даже без всякой лирики!

В следующую пятницу вечером, захватив с собой Эми, они отправились в «Карлайл». Зал был набит до отказа, аудитория шикала, словно боясь пропустить эхо одной из нот, исторгаемых Колом. Марчелла была вынуждена признать, что он был выдающимся пианистом и певцом. Она смеялась, глядя, как Марк после каждой песни аплодировал, подняв руки высоко над головой. «Если это и обожание героя, оно, конечно же, безвредное», — подумала она.

В антракте Кол подсел к их столу вместе с несколькими типами из компании звукозаписи, которые старались соблазнить его отказаться от нынешнего имиджа. Марчелла и Эми нашли его спутников совершенно очаровательными, с их бренчащими золотыми украшениями и повергающей в уныние речью.

Кол извинился, когда они наконец ушли.

— Прошу прощения за этих типов из Лас-Вегаса, но они обеспечивают маме и мне ренту. Я должен быть осторожным.

Марчелла и Эми не смогли удержаться от смеха, слыша в его голосе нотки уставшего от жизни человека. Марк внимал каждому слову Кола.

— Просто этап, через который они проходят, — успокаивала Марчеллу Эми по дороге в дамскую комнату.

Вернувшись в тот вечер домой, Марчелла лежала без сна, обдумывая новую идею для книги. Атмосфера, царившая в тот день в дамской комнате отеля, а также странные соотношения между классической и популярной музыкой каким-то образом запустили в ход механизм ее воображения. Кол дал ей прототип нового оригинального персонажа, над которым следовало поработать. Он был крупнее, чем в жизни, драматичнее! Если существенно улучшить его внешность, сделав его привлекательнее, мужественнее, сильнее, ввести в роман красивую юную ученицу, которая безнадежно влюбится в него… сделать его жестоким, симпатичным, требовательным учителем музыки… она может поразвлечься с любовью, вспыхнувшей между ученицей и учителем. Включив ночник, Марчелла принялась делать наброски. Она сможет воспользоваться всем, что узнала от Марка о мире музыкантов, заставив романтическую историю развиваться два десятилетия назад в концертных залах Европы и Америки. Баланс силы между ученицей и учителем изменится, когда ученица станет всемирно известной. Название возникло почти мгновенно: «Музыка любви». Скотту оно понравится, поскольку в названии присутствует слово «любовь», а ее читателям понравится развлекательное чтение, когда она вовлечет их в рассказ так, что они будут не в силах отложить книгу в сторону, пока не прочитают ее до конца.

Марчелла не представляла, как сильно ей будет не хватать присутствия матери. Прежде она столько раз отрывалась от работы, чтобы заглянуть в комнату матери и проведать ее, чтобы посидеть за чашечкой кофе с сиделкой, чтобы самой убедиться, что все делалось должным образом. Теперь целыми днями она была совершенно одна, имея возможность работать с утра до позднего вечера, прерываясь, чтобы перекусить бутербродом, не выходя из-за рабочего стола. Одиночество помогало работе. Марк читал отдельные части романа и давал рекомендации относительно музыкальных аспектов. Работая целыми днями, нередко все семь дней в неделю, Марчелла вдруг обнаружила, что написала целый роман за поразительно короткое время — четыре с половиной месяца.

— Ты что, романородящая машина? — изумленно вздохнула Эми, когда прочитала рукопись в конце апреля. — Мне с каждым разом требуется все больше и больше времени, чтобы написать очередную книгу. Разумеется, моя новая книга «У меня между ног» требует огромного количества изысканий!

Марчелла рассмеялась.

— То была счастливая случайность, — скромно прокомментировала она. — Посмотри сначала, понравится ли она тебе, прежде чем дружески похлопывать меня по плечу.

— Еще один хит, Марчелла! — пропела в телефонную трубку Эми несколько дней спустя. — Итак, мы должны отпраздновать это! Самое время устроить отдых, и я как раз тот человек, который познакомит тебя с Европой.

— С какой частью Европы? — с сомнением спросила Марчелла.

— С Майоркой! — воскликнула Эми. — Миндальные деревья в мае будут покрыты цветами. Воздух, насыщенный сосновым ароматом, бирюзовое, кристально чистое море! Ты не сможешь отказаться. О, Марчелла, приходи ко мне сегодня в восемь, я тебе расскажу.

Когда тем же вечером Марчелла поднялась в апартаменты Эми, к стене в столовой была приколота карта Испании. Средиземноморский остров Майорка был обведен пурпурным фломастером.

Эми усадила Марчеллу, поставила рядом бутылку ледяного шампанского и тарелку с восхитительнейшими штучками, которые можно было только грызть, затем встала около карты, держа, как указку, серебряную вилку.

— Наша цель! — объявила она, указывая на Пальму — столицу острова. Затем Эми провела вилкой линию от острова по водам Средиземного моря до испанского берега.

— После нашего перелета в Барселону мы совершаем тридцатиминутный перелет над морем. Майорка — самый настоящий, волшебный и загадочный остров — один из наиболее охраняемых секретов в Европе! От американцев, я имею в виду; европейцы знают о нем все!

Марчелла потягивала шампанское, расслабленно лежа на подушках, которые Эми подложила ей под спину. За окном Центральный парк был покрыт темно-зеленой листвой, башни зданий выстроились рядами, сияя огнями по периметру.

— А почему этот остров такой особенный? — Марчелла улыбнулась. — Я же знаю, тебе до смерти хочется поведать мне об этом.

Эми пожала плечами, отпила вина из своего бокала, размашисто жестикулируя вилкой.

— Ладно, — согласилась она. — Итак, самые восхитительные в мире мужчины живут в Испании и на ее островах — это преступление? Мы остановимся в весьма приличном отеле под названием «Сон Вида», расположенном на холме над Пальмой. Вечером мы прокрадемся вниз и начнем действовать. Если нам достаточно повезет и мы встретим настоящих майорканцев, они покажут нам те части острова, которые не посещают туристы, и тебе покажется, что ты находишься в раю, клянусь! Я была там год назад — не знаю, почему я там не осталась.

Марчелла закрыла глаза, откинувшись на спину.

— Звучит божественно, — согласилась она.

Когда они подлетали к Пальме, солнце сияло раскаленным золотом на полуденном майском небосклоне. Из иллюминатора Марчелла увидела аквамариновую и темно-синюю поверхность моря. Как только они вышли из самолета, в нос ударил сочный запах разогретых солнцем сосен, смешанный с соленым ароматом моря.

Безукоризненно чистая машина, присланная за ними из отеля, поджидала у выхода из аэропорта, водитель держал в руках табличку с их фамилиями.

— Уинтон и Джаггер? — прочитала Эми, садясь в салон. — Звучит как название какой-нибудь чертовой адвокатской конторы.

Машина не спеша взбиралась вверх по склону холма, походившего на гору, приближаясь к роскошному отелю, угнездившемуся посреди раскинувшихся на многие акры сосновых деревьев. Внизу, в городе, золотом отливали на солнце купола соборов. Выйдя из машины, увидев раскинувшуюся перед ней панораму, вдохнув полной грудью чистый воздух, Марчелла радостно всплеснула руками.

— Две недели наслаждаться этой красотой, и никаких забот, вот это здорово! — Она рассмеялась.

— Сказка, не правда ли? — согласилась Эми.

Она побежала по террасе, заставленной столиками и стульями, на открытую танцевальную площадку