даже хуже, чем он предполагал.

Возможно, и гастарбайтеры, и нападение на них, и появление милиции являлось лишь ширмой спецслужб, вышедших на след тайной организации по борьбе с коррупцией. И настоящая цель всего предприятия, захватить его – Ларина.

– Поторопитесь! – прозвучало в спину Андрею, когда он на мгновение задержался перед блестящей рифленой подножкой автобуса.

В салоне было темно. Он видел лишь силуэты двух сидящих внутри людей. Дверь за Лариным с шипением закрылась, и автобус, заурчав двигателем, выехал за ворота стройплощадки. Никто не предложил Ларину сесть, никто не отдавал ему распоряжений. Он стоял возле кабины водителя, отгороженной сплошным затемненным стеклом, всматривался в полумрак и глубоко дышал, перебирая в голове варианты того, как следует вести себя дальше. В мыслях уже виделся утомительный допрос у следователя.

То, что автобус не имеет отношения к милиции, во всяком случае, к заурядному райотделу, он почувствовал почти сразу – слишком новый, слишком ухоженный и дорогой. Да и запах в салоне стоял странный. Обычно любая милицейская техника бывает насквозь пропахшей терпкими мужскими запахами. Андрей потянул носом, различив еле уловимый, причем знакомый запах духов.

– Лора? – негромко спросил он, всмотревшись в темноту.

– Догадался же, черт, – наконец-то один из силуэтов пошевелился, и на фоне окна Ларин увидел, как поблескивают длинные женские волосы.

В салоне зажегся неяркий плафон, в свете которого Андрей уже отчетливо видел расположившихся на заднем сиденье свою напарницу Лору и невысокого мужчину с мясистым лицом – Павла Игнатьевича Дугина. Андрей хоть и работал на него уже не первый год, но до сих пор толком не знал, какую именно должность занимает этот высокопоставленный аналитик в верхних эшелонах Министерства внутренних дел России. Но зато он знал другое – то, о чем даже не подозревало большинство простых смертных и, конечно же, руководство самого Дугина.

Павел Игнатьевич являлся главой, мозгом и организатором тайной структуры по борьбе с коррупцией, действовавшей абсолютно неконституционными методами. Экономическое и правовое состояние российского государства просто не могло не породить этой глубоко законспирированной организации, не имевшей даже названия. Когда коррупция разъедает все эшелоны власти, проникает на все уровни от патрульно-постового милиционера до министров силовых ведомств, бороться с ней законными методами становится невозможно. Ведь получается, что преступники должны ловить и изобличать сами себя. Они действуют нагло, будучи уверены в безнаказанности. Они заранее предупреждены о любом движении следствия. Этот принцип был раз и навсегда сформулирован в русской народной мудрости уже много веков назад: «Рука руку моет».

Коррупция в России – это уже не исключение из правил, а стиль жизни, могущественная сила. Но любая сила порождает и противодействие. Закон физики. Вот, благодаря Дугину и случилось то, что должно было случиться. Он, используя свое высокое служебное положение, смог собрать информацию о многих честных офицерах-силовиках, пострадавших из-за того, что они пытались противостоять беззаконию в рядах своих ведомств, и желавших привлечь к ответственности зарвавшихся чиновников. Да, их увольняли, лишали должностей и званий, даже судили и отправляли на зоны – лишь за то, что они пытались добиться справедливости и соблюдения закона для всех без исключения. У продажных чиновников всегда находился способ расправиться с неугодными и через купленных следователей, свидетелей, судей, прокуроров придать делу видимость законности. Закон против оборотней в погонах почти бессилен. Дугин отыскивал этих честных офицеров, используя свое влияние, и вновь устраивал на службу. Некоторых, как Ларина например, ему даже удалось вытащить из тюрьмы, устроив ему побег.

Тайная организация со временем приобрела определенную структуру. Дугин был гением конспирации. Он создал «тройки». Лишь трое участников – честных офицеров знали друг друга лично. Знали еще и того, кто был над ними, но не ведали, какую должность и где он занимает. В случае провала выдергивалось лишь одно звено, но организация оставалась на плаву. Иногда даже работающие в одном кабинете члены тайной организации не подозревали, что их сосед тоже состоит в ней. Главной целью Дугина было не покарать всех коррупционеров, ведь это невозможно из-за массовости явления. Тактика была эффективна: он сделал ставку на яркие точечные удары, которые получали бы огласку в обществе. И неважно, за что в итоге садился в тюрьму бравший миллионные взятки чиновник – хоть за подстроенные сексуальные преступления. Главное, что он был наказан и его окружение понимало, в связи с чем свершилось над ним возмездие.

Иногда в организации Дугина использовали даже прямое физическое устранение, если нельзя было поступить по-другому. Главное – эффект от этого, а руки у членов организации не были связаны никакими инструкциями и законами. Они действовали против преступников в погонах и засевших в чиновничьих креслах коррупционеров их же методами. Об организации уже ходили легенды. Ее участников пытались выследить, перекупить. Но людей объединяла идея, а это куда сильнее подкупа и угроз. К Дугину стекалась информация, поэтому он заранее мог предвидеть возникающие опасности, обходить и предотвращать их.

Бывший наро-фоминский опер, бывший осужденный, отбывавший срок на зоне «Красная шапочка» для сотрудников МВД, прокуратуры и ФСБ, Андрей Ларин был боевым копьем организации, одним из многих, но лучшим из них. Именно ему Дугин и доверял самые ответственные задания. Для всех людей человек, бывший некогда Андреем Лариным, стал мертв. Его обгоревший труп был найден на пожарище коттеджа, который заключенные возводили для начальника зоны. Тело опознали лишь по нательному крестику. А затем была пластическая операция, месяцы тренировок по стрельбе, экстремальному вождению, рукопашному бою… Менялись конспиративные квартиры, документы… Прежняя жизнь иногда казалась Андрею нереальной, словно все происходило и не с ним вовсе. Ведь теперь ему приходилось выдавать себя то за журналиста, то за бизнесмена, то за сотрудника силовых структур. Естественно, такому человеку не положено было иметь ни друзей, ни знакомых, ни даже постоянной женщины. Для него существовали лишь напарники и изредка напарницы по заданиям. Кто окажется с ним в одной связке в следующий раз, определял исключительно Дугин. Иногда Андрей и сам толком не знал всей схемы операции – не позволяла секретность. Дугин обрисовывал лишь его участок работы. А остальное ложилось на плечи других людей. Десятки аналитиков, информаторов обеспечивали выполнение задания. И иногда сообщение, полученное от простого участкового, находившегося на нижней ступеньке иерархии тайной организации, значило куда больше, чем секреты, раздобытые в недрах администрации президента.

– Ну, как тебе новая работка? – прервал затянувшееся молчание Павел Игнатьевич Дугин.

– Могли бы появиться и менее затейливым способом. Все-таки нервы, даже у меня, не железные.

– Это не дешевый эффект, Андрей, и я не народный артист России, чтобы специально такие фокусы устраивать. Самое странное, что майор, когда говорил тебе о звонке прохожего, не лукавил. Сигнал-таки от гражданина поступил. Правда, не по линии экстренной службы, а напрямую мне. А у меня всегда наготове есть свои люди, легкие на подъем. – Дугин повел рукой в воздухе, словно очерчивал шеренгу бойцов со щитами.

– Ваш человек следит за стройкой?

– Во-первых, не ваш, а наш. А во-вторых, естественно, ты у меня под наблюдением. Фиксируем, кто приезжал, когда; отслеживаем, куда направился, с кем встретился. Так что картина вырисовывается вполне определенная. Я же не просто так старался тебя бригадиром в фирму по трудоустройству гастарбайтеров внедрить. Для этого человек твоей квалификации не нужен. Теперь, когда мне стали понятны вертикальные и горизонтальные связи, существующие между среднеазиатскими рекрутинговыми конторами и Департаментом труда и занятости, я уже хорошо представляю, куда тебя следует дальше двинуть. Сделаешь головокружительную карьеру в криминальном бизнесе.

Лора пока молчала, лишь слегка улыбалась. Ларин ее недолюбливал, хотя никаких претензий, кроме характера, предъявить к ней не мог. Все, за что бралась эта уж очень независимая молодая женщина, она делала блистательно и с выдумкой.

– Павел Игнатьевич, как я понимаю, мне и в дальнейшем придется работать с Лорой?

– Естественно. Знаю, что у вас иногда случаются нелады – не сходитесь характерами. Но о таких мелочах ради пользы дела можно и забыть.

Лора улыбнулась шире и, как показалось Андрею – даже немного хищно.

– Я знаю, что во мне тебя раздражает. Я конченая стерва. Но для женщины это не минус, а огромный плюс, – Лора даже развела изящные руки в стороны, как рыбак, похваляющийся уловом. – Иногда нужно не