– Так что вторая пара? – Становилось все интереснее и интереснее.
– Они нас зачищали, – продолжил рассказ капитан. – Методично, целенаправленно и профессионально. Десять минут – и наша команда была выбита вся, до последнего человека.
– Потери штурмующих?
– Все, что мы смогли, – горько усмехнулся капитан, – так это несколько раз выстрелить в их сторону. Не прицельно – на удачу…
– Ни фига себе! – не смог сдержать рвущихся наружу эмоций Старостин.
А капитана уже невозможно было остановить…
…После позорного поражения к нему подошел улыбающийся Плюснин.
– Может, попробуем еще разок? – предложил он. – Условия те же. В случае вашей победы сумма вознаграждения удваивается.
– …Ребята согласились, – рассказывал капитан. – И деньги не лишние, да и самолюбие задето. Не привыкли мы, чтобы с нами вот так… Изменили расстановку, учли печальный опыт предыдущей атаки…
– И что?
– Они сменили тактическую схему, – покачал головой капитан. – Мы ожидали, что они будут действовать по той же, успешной, которая уже оправдала себя. Исходя из этого и строили оборону. А они зашли с двух сторон двумя парами и зачистили всех. И опять без потерь.
– Да-а… – протянул Старостин. А что еще он мог сказать? Рассказ капитана был похож на сказку, но только Андрей Михайлович в сказки уже давно не верил. – Два штурма – в одну лузу…
– Три, – поправил его капитан. – Три штурма! Третий мы предложили сами, без дополнительного вознаграждения. К этому времени мы уже поняли – эти ребята, в отличие от нас, не играют. Они – воюют. И тогда мы тоже попытались…
– И как? – Кажется, Старостин начал догадываться, в каких «спортивных клубах» тренировалась эта четверка…
– Только хуже получилось, – признался капитан. – Для этих людей воевать так же естественно, как дышать. Война для них – родная среда обитания. Как вода для рыбы. А мы – любители. Пусть и достаточно высокого класса, но – всего лишь любители…
…Дальнейший рассказ не представлял большого интереса для Старостина. Лиц штурмующих игроки не видели – они постоянно были закрыты защитными масками. Имен не слышали – они обращались друг к другу только по кличкам. Большой, Монах, Шаман…
После третьего штурма Плюснин выдал оговоренную сумму и даже добавил небольшие «премиальные».
– Вы старались – я же видел, – сказал он. – Просто уровни разные…
Игроки вернулись в Москву, где после дележа «добычи» их развезли по домам. Первым отвезли капитана…
– …Ну, а потом появились ваши ребята, – закончил капитан свой рассказ. И сразу же, вернувшись из недавнего прошлого в не менее печальное настоящее, с тревогой в голосе спросил: – И что теперь будет? Вы учтите, ребята здесь ни при чем, я сам обо всем договаривался! А о том, что эта территория закрыта, нас никто не предупреждал…
– Ладно, – отмахнулся Старостин. Он получил то, что хотел, и не видел смысла в том, чтобы и дальше «прессовать» игроков. – У
– До свидания! – Капитан, уже не ждавший ничего хорошего от этой встречи, сорвался с места и кинулся к двери. Но на пороге замялся.
– Что-то еще? – недовольно спросил Старостин. Ему необходимо было оценить полученную только что информацию, проанализировать ее, разложить по полочкам в своем мозгу. И сейчас капитан просто мешал.
– Извините, но… Кто были эти четверо?
– А вот этого вам знать не положено! – Универсальная формулировка, и не надо ничего врать…
– Извините… – окончательно смутился капитан и неслышно выскользнул из кабинета.
Оставшийся в одиночестве Андрей Михайлович приступил к обработке полученной информации…
Четверо «спецов» – сомневаться в этом было бы глупо – готовятся к штурму, который намереваются проводить где-то в сельской местности одного из среднеазиатских регионов. Видимо, на территории одной из бывших союзных республик, ставшей ныне суверенным государством. О какой-то секретной операции спецслужб речи идти не может. Если бы даже такая операция проводилась, и ее сочли бы нужным финансировать из спецфонда Малышева, то тогда он, Старостин, знал бы об этом в первую очередь. Но финансовые потоки идут через доверенное лицо Малышева, которое к спецслужбам отношения не имело и не имеет. И даже не знает о своего рода «втором дне» концерна. Таким образом, получается, что акция проводится по инициативе Малышева. Цели?… Да самые разные! Устранение строптивых конкурентов, недобросовестных партнеров, передел сфер влияния, вхождение на новые рынки…
Но если заглянуть в недавнее прошлое, то все эти цели несостоятельны. Малышев собрался мстить. Старостин знал – он очень переживает гибель матери, убитой гражданином и жителем Таджикистана. Давит его комплекс вины – дескать, мог мать и раньше в Москву забрать, тогда она бы была сейчас живой.
Значит, акция будет проведена четверкой наемников-«спецов» на территории суверенного и – что немаловажно – дружественного России государства! Цель – физическое устранение организатора убийства матери Малышева, человека, пользующегося у себя на родине серьезным влиянием и немалым политическим весом.
«Идиот! – недобрым словом помянул своего шефа Старостин. – Что же он творит, щенок оборзевший?!»
Бывший сотрудник службы государственной безопасности, Андрей Михайлович прекрасно знал – малейшая утечка информации приведет к самым фатальным последствиям. Как минимум и сам Малышев, и возглавляемая им корпорация просто будут стерты с деловой карты России, как будто их и не было никогда. А вместе со всеми под раздачу попадет и он, Старостин. Никто из начальства не поверит, что он не знал о готовящейся акции. Значит, эту операцию необходимо остановить любой ценой на стадии подготовки. Стало быть, пора поднимать родную Контору – это дело явно выходит за рамки его компетенции…
Операция проводилась по всем писаным и неписаным правилам. А руководил операцией генерал-майор государственной безопасности Виктор Васильевич Талаев. Лично.
…Сначала он не поверил. Нет, еще тогда, в Красногорске, он чувствовал какой-то подвох с этой смертью Рождественского и истеричными, как институтки, спецназовцами. Но, как сказали бы менты, «железной доказухи» не было. И когда по возвращении в Москву его спросили, как все прошло, он ответил одним словом: «Ровно!» Деталей, конечно же, никто уточнять не стал. Детали этих московских чистоплюев не интересовали. Талаев получил давно обещанного генерала и должность начальника отдела в центральном аппарате. А ту историю… Он просто постарался ее забыть.
Генерал повертел в руках копию паспортной страницы. Значит, Рождественский стал Агарадзе… Обознаться генерал не мог – он все же профессионал. Да и горцы, выдавая беглому преступнику паспорт гражданина своей игрушечной республики, исправили только фамилию, оставив имя и отчество без изменений. Артем Викторович Агарадзе – это же надо такое придумать!
– Чего же ты мне раньше не сказал? – очень даже доброжелательно спросил Талаев у Старостина, поворачивая фотографию Артема то так, то этак.
– Так я же не знал… Ну, что все так запущено…
Впрочем, черт с ним, с этим отставником, доставшимся Талаеву от предшественника по наследству, так сказать. Он еще к нему и присмотреться-то толком не успел. Сейчас о другом нужно думать. Собственная задница в опасности – вот это да.
Конечно, вполне возможно, что никто из вышестоящих фамилию Рождественский и не вспомнит. Кто он такой, этот неудачник-майоришка, чтобы хранить в памяти страницы его биографии? Да никто! Однако… Вдруг вспомнят? У тех, кто сумел пробиться в ряды высшего руководства, своя логика, свои правила, свои причуды. И спросят тогда: «Расскажи-ка нам, товарищ генерал, как ты справился с
