Женечка Ружанкина, кто такая Римма Ареева? Аркадий, ты лгун и подлец!

Услышав это, Хухминский стоял, словно его в лоб ударили обухом. Во-первых, его ошарашила осведомленность Лизы – она откуда-то узнала о его, как ему думалось, тайных утехах. Во-вторых, ошеломило то, что она назвала его подлецом. Это означало, что все эти годы в ней копилась энергия бунта, которую он сам усердно подпитывал. И вот теперь этот смерч эмоций, рушащий столь привычный ему жизненный уклад, вырвался наружу. На какое-то мгновение Аркадию впервые стало по-настоящему страшно. Если Лиза уйдет из его жизни, в ней неминуемо образуется колоссальная пустота. Чем ее заполнить?

Он вдруг подумал, что если станет перед женой на колени и попросит прощения, она изменит свое решение и никуда от него не уедет. Но в нем тут же проснулся темный демон безудержной злобы. И вместо того, чтобы попытаться уладить дело миром, Аркадий начал угрожать.

– Если уедешь, запомни: я этого не прощу. Ты за это очень скоро поплатишься. Поняла? Ты пожалеешь, что вообще заговорила о разводе! – скрежеща зубами, уведомил он.

Укладывая дорожную сумку, Лиза грустно усмехнулась.

– Я уже жалею, что когда-то вышла за тебя замуж и столько лет своей жизни посвятила человеку, который не умеет ценить добра, который лжет на каждом шагу и говорит правду только тогда, когда обещает причинить зло. Прощай! Я надеялась, что сейчас со мной уедет и Алина. Но ее телефон почему-то не отвечает. Ладно, все равно она будет со мной.

Лиза вышла из дому и направилась к машине. Кипя от ярости, Аркадий срочно вызвал к себе по мобильному Дмитрия, своего тогдашнего начальника службы безопасности. Тот был где-то рядом с домом и поэтому появился менее чем через минуту. Бросив перед ним на стол несколько увесистых брусков тысячных купюр, Хухминский коротко пояснил:

– Здесь ровно два «лимона». Сейчас едешь следом за Елизаветой и… Она не должна доехать туда, куда направляется. Ты меня понял? Только не на своей тачке. Лучше сейчас угнать с набережной у какого- нибудь лоха.

– Будет сделано! – просиял тот при виде денег. – Исход должен быть летальным? – деловито поинтересовался он.

– Да… – двигая желваками, прохрипел Аркадий.

Дмитрий быстро сгреб деньги и проворно скрылся за дверью. Аркадий нашел в записной книжке телефон своего соперника, раздобытый по его поручению Дмитрием, и набрал номер.

– Это Николай Вениаминович? – спросил он, стараясь придать своему голосу разбитную беспечность. – Это вас беспокоит Хухминский Аркадий Никодимович. Я вот по какому поводу. Сейчас Лиза мне все рассказала. Мы пришли к соглашению расторгнуть наш брак. Но есть некоторые нюансы. Лиза хочет забрать с собой нашу общую дочь. А вот я был бы против. Да и вам, наверное, лишняя обуза ни к чему…

– Что вы, что вы! – заговорил его собеседник. – Алина мне не будет в тягость. Кстати, у меня есть дочь от первого брака. Моя супруга, к сожалению, три года назад умерла, у нее была тяжелая онкология. Мне кажется, Алина и Катя могли бы стать прекрасными сестрами.

– Знаете что, Николай Вениаминович? Давайте встретимся у нас дома и все обговорим. Вы, я и Лиза. Ну мы же цивилизованные люди! Можем же мы, в конце концов, найти общий язык?!

– Хорошо, назначайте время, я обязательно подъеду.

– Знаете, мой дом и так атакуют всякие эти папарацци, нелегкая их побери, – сокрушенно вздохнул Аркадий. – Ну, не хотелось бы мне, чтобы завтра во всех желтых газетах были аршинные заголовки: «Хухминский провел переговоры с будущим мужем своей жены», или что-то наподобие. Давайте так. Я за вами пришлю свою машину. Не будем афишировать эту встречу. Договорились?

Когда через час перед ним появился Дмитрий и бодро, с неким ликованием, доложил, что задание выполнено, Аркадий вдруг почувствовал, как внутри что-то болезненно кольнуло.

– Как все это произошло? – кривясь, спросил он. – Она погибла сразу?

– На повороте в лесу стал ее обгонять и прижал к краю дороги. Все – улетела в один миг. Машина полыхнула как свечка. Так что следов никаких. Ну, я и эту «копейку», что взял «взаймы», тоже сжег. – Дмитрий рассказывал о только что совершенном им убийстве так, как если бы повествовал о походе в магазин за покупками.

– Молоток! – Аркадий лаконично оценил усердие своего верного холуя. – Теперь вот что. Часов в восемь вечера поедешь к площади у музея, заберешь одного мужика и привезешь сюда.

– Его, что, тоже «в расход»? – глумливо хохотнул Дмитрий. – Будет сделано!

Аркадий с трудом дождался назначенного часа. Когда в дом вошел Николай, он жутким усилием воли нацепил на лицо маску радушного хозяина, доброжелательного и жизнерадостного. Прислугу – горничную, дворника и дворецкого – он отпустил заранее. Лишь у ворот дежурил охранник, да Дмитрий в гараже остался ждать дальнейших распоряжений.

Сияя улыбкой, он обменялся с соперником рукопожатием и пригласил его пройти наверх, в свой кабинет. Николай, сдержанно улыбнувшись, зашагал по лестнице. Когда за ними закрылась дверь, Аркадий достал все тот же пистолет, с которым когда-то ездил с Алиной «охотиться», и, сняв с предохранителя, прорычал:

– А теперь, ублюдок, молись. Прямо – марш! Мордой к стенке!

От злобной радости его грудь ходила ходуном. Он чувствовал себя всемогущим, он был хозяином положения, а этот ничтожный недоумок, купившийся на его хитрость, наконец-то был в его власти. Недоуменно оглянувшись, Николай отступил в глубь комнаты и огляделся по сторонам.

– Лизу ты уже убил? – почему-то очень спокойно спросил он, глядя в налитые кровью глаза Аркадия.

– Я, не я, но она уже – ТАМ… – Хухминский мотнул головой вверх. – Так что скоро увидитесь.

– Да, повидал я на своем веку всяких подонков, но ты – из мрази мразь… – Николай говорил с чуть заметной улыбкой, что еще больше бесило Аркадия. – Ты убил женщину, которой даже кончика мизинца не стоишь. Ты очень плохо кончишь, Хухминский!

– Молчи, сучара! Это ты во всем виноват! Ты!!! – Аркадий вдруг почувствовал, как торжество и ликование разом его покинули, как внутри вдруг образовалась чудовищная пустота от осознания бессмысленности всего, чем он жил до этого и что делает сейчас. – Если бы не ты, она бы сейчас была жива. Понял?! – потрясая пистолетом, орал он.

– Ты хочешь в этом убедить меня или себя самого? – иронично усмехнулся Николай. – Меня убеждать бессмысленно, я знаю истинное положение дел. Да, она тебя любила, но ты сам убил ее любовь. Она ушла бы от тебя в любом случае. Нет, нет, я не оправдываюсь – было бы перед кем! Я жалею лишь о том, что так и не смог убедить ее уйти от тебя немедленно, без уведомлений, без прощального слова, как надлежит спасаться от чумы. Святая простота! Она все еще надеялась на то, что в тебе осталось хоть что-то человеческое.

Слушая его, Хухминский внутренне дрогнул и надломился – этот ненавистник говорил чистую правду, о чем в глубине души он догадывался и сам, но ни за что не желал себе признаваться. Его рука словно окостенела – он внезапно понял, что выстрелить не сможет. Этот человек был сильнее и выше его, а он слаб и ничтожен. Продолжая играть роль грозного и всемогущего, он отчаянно искал пути выхода из жуткой ситуации. Если бы соперник стал молить о пощаде, взывать к милосердию, Аркадий, и секунды не колеблясь, всадил бы в него всю обойму. Но какой смысл стрелять, если этим ничего не будет достигнуто, да и момент явно уже упущен?

Хухминский уже готов был позвать Дмитрия, чтобы тот выполнил непосильную для него работу, но в этот момент внизу хлопнула входная дверь. Он растерянно оглянулся, его рука судорожно дернулась, и раздался выстрел, показавшийся Аркадию оглушительным. Николай вскрикнул и тяжело повалился на пол. Было ясно, что он еще жив и что его надо добить. Но как?!! В этот момент в кабинет вбежала Алина…

Потом они с Дмитрием вывезли труп за город и закопали в лесу, в какой-то канаве. Но уже на следующий день Хухминский понял: от Дмитрия надо избавляться. Однако, как видно, тот и сам догадался о настроениях хозяина, в связи с чем немедленно уволился. Переехав жить на другой конец города, он счел себя в полной безопасности. Но Дмитрий своего бывшего босса недооценил. Он не думал и не гадал, что всего лишь год спустя внезапно окажется в больнице, где ему поставят диагноз – отравление таллием. Он сразу все сообразил.