здесь и литературы в привычном виде – по словам упоминавшегося Петра Мещерова, «книги, в том числе и классику, читают и так, когда это интересно, а нудным их разбирательством очень легко отбить охоту к любому чтению». Поэтому здесь есть программа обязательного внеклассного чтения, и на уроках просто проверяется, что ученик действительно прочел то, что положено, – выводы же из прочитанного пусть делает сам.

Основной смысл существенно сокращенной по объему программы обучения (в сравнении с тем, что было до этого) состоит в том, что уж ее-то учащиеся усваивают основательно, на всю жизнь. Достигается это, во-первых, всеобучем начальной школы – усвоенные на нем ментальные техники в дальнейшем существенно увеличивают воспринимаемость любого материала (для чего они и преподаются); а во-вторых, другой системой преподавания материала и контроля за его усвоением. Материал структурирован скорее по-университетски – это, в частности, выражается в том, что разные части одной науки изучаются не последовательно, а параллельно. Например, вместо того чтобы на уроках биологии изучать в четвертом классе ботанику, а в пятом – зоологию, в течение всех четвертых-пятых классов изучают параллельно и то и другое, а также на их примерах и эволюционную теорию. После каждого класса, начиная с третьего (при том, что он относится еще к начальной школе), сдаются экзамены по каждому предмету: после третьего – по Закону Божьему, чтению, письму, арифметике, всеобучу и физкультуре, после четвертого и пятого – по Закону Божьему, русскому языку, истории, нашей стране, географии, математике, физике, биологии и физкультуре, а после шестого и седьмого – то же, однако без русского языка и географии, но с добавлением химии и технологии. На экзаменах нет оценок, их результат выражается в виде «зачтено» или «не зачтено», а знание соответствующего предмета проверяется не в объеме прошедшего учебного года, а накопительно за все годы с начала его изучения – поэтому вариант «выучил—сдал—забыл» здесь не очень проходит. Экзамен после седьмого класса считается выпускным, поэтому на нем опять сдают всеобуч, географию и русский язык, которые были закончены соответственно в третьем и пятом классах. В итоге результат всеобщего обязательного образования в Империи именно тот, которого хотели добиться разработчики реформы: у окончивших школу даже тридцать лет назад (первые выпуски после реформы) уровень религиозной и политической индоктринированности весьма высок, как и уровень физической формы. А естественные науки хотя и даются в не очень большом объеме, но в этом же объеме их и помнят.

Как я уже писал в главе «Социальная сфера», обучение в российских школах полностью раздельное, причем в мужских школах все преподаватели мужчины, а в женских – женщины. Лишь по Закону Божьему это иногда диаконисы, а иногда мужчины-священники. Таким образом, кроме как на улице, юноши и девушки видят друг друга только на балах в честь праздников – ноябрьских, рождественско-новогодних, пасхальных и июньских выпускных, в обязательном порядке устраивающихся в школах каждый год. Чтобы никто из учеников не чувствовал себя ущемленным, в бюджете предусмотрены средства на роскошные костюмы и платья для этих балов.

Школы в России исключительно государственные, частная инициатива (в виде и предпринимательства, и некоммерческой деятельности) здесь не допускается, как и инициатива общин и земств. Логика здесь та же, что и для здравоохранения: эта сфера относится к тем, где по Конституции возможности граждан не должны различаться, и, следовательно, подразумевается полная унификация. Управляют школами земства, которые получают на это субвенции из федерального бюджета; но добавлять свои средства они не имеют права, программа строго едина, и инструктивные письма Имперского агентства школ обязательны. Более того, чтобы не возникали школы государственные, но привилегированные, у родителей по закону нет права выбора школы – она однозначно и без возможности исключений определяется местом жительства. А чтобы не становились привилегированными де-факто школы, находящиеся в богатых районах, их стараются располагать по периферии этих районов, на границе с районами не столь зажиточными. Родителям, как и бывшим учащимся и вообще всем, запрещено давать какие-либо деньги учителям или школе в целом; даже если они были внесены в кассу и истрачены в равной степени на всех учеников, это рассматривается как взятка и соответственно наказывается. Национальные школы открываются без ограничений, и их контролируют, помимо Имперского агентства школ, соответствующие национальные палаты. Их статус не в полной мере соответствует религии – бывают школы национальные, но православные, например немецкие или осетинские (правда, обратного не бывает – чтобы исламская или иудейская школа была русской).

Специализированные школы, например математические или гуманитарные, и специализированные классы в обычных школах запрещены, как и любая градация классов в одной школе по уровню способностей или успеваемости учеников. Исключением являются специальные школы для детей с серьезными физическими и психическими нарушениями, а также спецшколы интернатного типа для неуспевающих, куда сразу и без разговоров переводят не сдавших экзамены за год – если в следующем году они подтягиваются, их переводят обратно в обычную школу. Именно по той причине, что целью школы является воспитание граждан, а не специалистов, здесь стараются избегать конкуренции между учениками: как и на экзаменах, оценок за четверти нет, лишь зачет или незачет. А оценки за урок хоть и не запрещены, но официального статуса не имеют – их наличие является личным делом конкретного учителя, и есть много школ, где оценок нет вообще. Также и на физкультуре избегают упражнений, в которых результат имеет числовое выражение (вес, время и т. д.), как и спортивных игр на счет – диаметральная разница с нами, где в каждом классе все ученики по итогам семестра занимают места с первого по последнее, а в спорте поощряется дух соревновательности! Русские полагают, что для воспитания хороших граждан важно, чтобы никто не выделялся, поскольку главное свойство граждан – их полное исходное равенство для Империи; конкурентоспособность же важна для личного успеха в карьере, а он государству безразличен. Зато ему вовсе не безразлично то, чтобы ученик не сталкивался ни с одной безнаказанной несправедливостью – гражданин должен твердо знать, что жизнь – не джунгли. Поэтому в каждой школе есть оперчасть с оперуполномоченным из милиции, следящим не просто за порядком в нашем понимании, но и за отсутствием всякого рода «дедовщины» между школьниками. При малейшем подозрении на это, а также на распространение алкоголя, наркотиков и тому подобные противозаконные действия (а средства на видеонаблюдение и иное спецоборудование школьному оперу выделяются немалые), подозреваемые дети без всяких сантиментов подвергаются технодопросу. Выявленные виновные достаточно жестоко телесно наказываются (по закону в ряде случаев сразу, иногда после первого предупреждения), непременно на глазах всей школы. По этой причине выпускники русских школ, безусловно, отличаются серьезной законопослушностью, причем «зашитой» с детства на очень глубинном уровне. Это не просто страх, хотя и он тоже, а твердая уверенность в том, что ни одному обиженному государство не откажет в защите и ни один виновный не будет расхаживать как ни в чем не бывало, нагло ухмыляясь. Так что выражение «большой брат» (про государство) воспринимается в России абсолютно буквально и сугубо положительно.

Специальное и высшее образование. Российский подросток заканчивает школу в 15 лет, и этот возраст считается совершеннолетием – он или она получает паспорт и все гражданские права, в том числе право жениться, владеть любым имуществом, выступать в суде и избирать и быть избранным на земских выборах. На вопрос о том, не рано ли даются эти права, русские обычно замечают, что еще 300 лет назад (до акселерации, между прочим!) дворянские дети начинали военную службу именно в 15 лет. А у древних народов совершеннолетием вообще считалось просто наступление половой зрелости – что происходит в наши дни существенно раньше 15 лет. Конституция Российской Империи запрещает иметь для чего-либо иной возрастной ценз, нежели совершеннолетие, и поэтому даже продажа алкоголя и разрешенных наркотиков с 15 лет разрешена. (Впрочем, это не значит, что занять должность в структурах имперской власти можно в реальности с 15 лет – ведь для опричников необходимо вначале отслужить восемь лет до принесения обетов.)

Кандидаты в служилое сословие могут продолжить свое образование сразу – путем поступления в кадеты, а кандидаты в духовное сословие – путем поступления в семинарию или в монастырскую школу. А вот все остальные молодые люди, относящиеся по умолчанию к третьему сословию, могут продолжить свое образование не ранее чем через три года, каковое время они должны работать где и кем угодно. Русские не хотят, чтобы деловую, интеллектуальную, творческую и управленческую элиты государства составляли люди, до окончания университета или даже аспирантуры не видевшие реальной жизни. Им кажется диким, когда у нас человек становится врачом или юристом в возрасте под 30 лет, причем сразу не рядовым, и, таким образом, имеет хорошие шансы вообще никогда не примерить на себя жизнь обычного человека и соответственно эту жизнь нисколько себе не представлять. Логика такого законодательства та же, что и для