– В тот вечер я исколесила на такси весь Париж. Не хотелось возвращаться в нанятую квартиру. А на следующий день, в то же время, хоть мы и не успели договориться заранее, Моди снова оказался возле виноградников. Он понял, что я узнала тебя, и не удивился моему бегству. Я была в растерянности, не знала, что предпринять: появиться просто так и представиться: «Селена Моро-Санж. Я вас искала!» – было бы глупо.

– Повтори свое имя, – попросил Дежан.

– Селена Моро-Санж. Просто Селена.

– А как же…

– Ты же не думаешь, в самом деле, что меня зовут Сироткой?! Это мой цирковой псевдоним. Да и Селена звучит не по-французски… В цирке принято давать необычные имена.

– Конечно! – обрадовался Анж. – Псевдоним на афише!.. Ну почему я не вспомнил раньше? Это ты тогда… на трапеции… – и смутился.

– Да, это была я. Но продолжу. Моди спросил меня, может ли любовь быть причиной моего сильного волнения. Я не ответила, но, думаю, он догадался сам. Я же говорила, что для него это не пустой звук. Словно в доказательство он предложил затею, от которой у меня перехватило дыхание. Сначала Моди спросил, умею ли я танцевать. А потом – да! – он предложил танец на круглом столе! И при этом мы должны были изображать влюбленную пару…

– Так значит, это пари… розыгрыш?! – воскликнул Анж.

Эхо его голоса раскатилось над утренней Сеной. Некоторые прохожие неодобрительно обернулись; в сторону странной пары посмотрели проходившие мимо жандармы.

– Но зачем же непременно представляться влюбленными?

– Я решила испытать тебя. И ты доказал, что способен на поступок ради женщины, пусть даже такой никчемной, какой я тебе тогда казалась. Ты и сейчас меня таковой считаешь? Ответь, это очень важно!

– Полагаю, нам следует покинуть мост. Мы привлекаем внимание. Повторно оказаться в полиции не хочу. Мы нарушаем спокойствие и вряд ли услаждаем взоры добропорядочных буржуа… Я о твоем весьма вольном трико.

– Ты прав, – с легкостью согласилась Селена-Орфелина. – Как я могла забыть… Продолжим разговор в такси. Водитель любезно согласился подождать, а мы уже около часа болтаем!

Она подхватила расколотую маску и бросила в Сену. Подняла осколок и протянула Дежану:

– У меня больше нет желания скрывать лицо. А это, если хочешь, возьми на память.

Анж принял подарок. Девушка побежала, точнее, полетела, едва касаясь мостовой, к дворцу Пти-Пале. Что-то странное, немного неестественное почудилось ему в легких движениях Селены… Анж поспешил вослед. Прохожие перешептывались, мужчины провожали ее недвусмысленными сальными взглядами, женщины высокомерно хмыкали по поводу вольных нравов.

У треугольного газона справа от здания Пти-Пале действительно ожидало такси. Водитель – к удивлению Дежана им оказался тот самый парень, который недавно подвозил их с Моди, Сутиным и Зборовским – предупредительно распахнул дверцу. По его глазам было видно, что он удивлен не меньше.

– Так вы всё же встретились, мадемуазель? У вас счастливое лицо. Искренне рад…

– Ни слова больше! – Она со смехом приложила к губам изящный палец.

Таксист пожал плечами, улыбнулся в ответ и занял место в кабине.

– Куда поедем? – спросил он. – Как обычно: Монмартр, рю Лепик?

Анж переглянулся с Селеной и ответил:

– Да, номер семьдесят три-два. Ты не возражаешь?

– Я об этом мечтала, – ответила девушка и положила голову на плечо художника. – Твоя хозяйка не будет против?

– Думаю, мадам Донадье поймет. Она умная и добрая женщина.

Селена достала из-под сиденья матерчатый пакет с парой туфелек.

– Да, я представляла себе этот розыгрыш как невинную затею. Ведь всё так хорошо складывалось. Мы продумали детали, заранее посвятили в наш маленький заговор мсье Фредерика Жерара, даже вместе приобрели круглый стол и привезли его в «Резвый Кролик». Карнавал пришелся как нельзя кстати! Мсье Жерар проникся нашей идеей и сообщил, что они с мсье Пижаром заказали тебе афишу. Меня это очень обрадовало, теперь я была уверена, что ты появишься на карнавале. Мсье Жерар предложил, чтобы я приехала позже, так как у него будет сугубо мужское дело к некоторым из его друзей…

Той-той, вспомнил Анж. Интересно, какое отношение к ним имеет Селена? И что сможет – если сможет! – рассказать о видении, в котором она появлялась так странно?

– Мужские дела – это серьезно, – между тем продолжала девушка. – Мы договорились с Моди о времени, когда он выйдет меня встречать. Всё было разыграно успешно: и якобы случайно заключенное пари, и сам танец… Я видела твои глаза, мне хотелось плакать от счастья. Вдохновение стало таким сильным, что я увлеклась. В какой-то момент по нашему с Амедео уговору мне следовало поскользнуться и проиграть пари. Но меня держал сам воздух – как птицу! Этот танец был для тебя и ради тебя. Видишь, и женщины иногда могут совершать безумные поступки. Я совершенно измотала Моди, и тогда он принял единственно возможное решение. Да, могу себе представить, что со стороны это выглядело нечестно. От неожиданности я растерялась. Быть такой невнимательной к уставшему партнеру! – Она теребила край воротника. – По моей вине затея чуть не развалилась… Слишком, слишком я заигралась, мое согласие с победой Моди выглядело странно и двусмысленно! Ведь можно было всё раскрыть уже в ту минуту. Но Амедео – он ведь очень горяч, как все южане! – посчитал себя оскорбленным твоими словами. Потом вызов на дуэль. Розыгрыш провалился. Ты вышел; я хотела последовать за тобой, отговорить. Но Моди сказал, что уже ничего не изменишь, и поединок состоится. Как же он должен был ненавидеть и презирать меня, ведь я шутя втянула его в скверную историю! Потом на «Кролик» напали. Амедео потащил меня к такси и увез подальше от места драки. Я видела, как ты сражался, чтобы уберечь меня от опасности…

– Я защищал себя, – сказал Анж.

– Это ложь! – уверенно отрезала она. – Ведь тот камень мог быть пущен в стеклянную дверь и пробил бы ее с легкостью!

– Но ты же стояла спиной к выходу и не могла видеть!.. – воскликнул Дежан.

– Мы много чего не могли бы, – голос Селены был тверд. – Однако поединок состоялся… Дальше было вот что. Модильяни отвез меня на мою квартиру и поехал за секундантами. Отчаянье внушает самые нелепые мысли. Я переоделась в трико, взяла эту дурацкую маску и выбежала из дома. Впрочем, здравый смысл всё же заставил меня захватить саквояж с повседневным платьем. Как я бездарно потратила драгоценное время! Случайно мне удалось нанять одинокий фиакр: ты ведь знаешь, что вчера на Холме словно вымерли все экипажи. В слабой надежде встретить тебя и все объяснить, я направила фиакр к твоему дому. Не удивляйся, адрес мне подсказал мсье Жерар. А дальше… что бы подумал извозчик, увидев, как я взобралась по виноградным лозам на второй этаж и стала на карнизе у твоего окна! Кстати, у тебя прекрасные гелиотропы… Но к тому времени ты уже ушел. В фиакре я расплакалась от бессилия. Извозчик пожалел меня и безропотно исколесил ближайшие улицы, которые могли вести с Монмартра к месту дуэли. Наконец я решила ехать в Люксембургский сад. Несколько раз фиакр останавливали какие-то агрессивные личности, дважды жандармы. Но, видимо, Бог хранил меня в эту ночь. Со всего Парижа к Ситэ стеклись толпы. Меня не интересовало, зачем, – мне они казались лишь досадной помехой на пути. У сада я отпустила фиакр и пешком отправилась к фонтану Медичи. Как и следовало ожидать, опоздала. Дуэль уже состоялась. Ты был один и почему-то закапывал мертвого пса. Моим первым порывом было броситься к тебе, обнять… Но твой взгляд был так страшен… Я стояла за деревом и не решалась открыться. Увидела, как ты куда-то побрел, и пошла следом. На мосту притаилась за одной из колонн. Ты стоял ко мне спиной, и было трудно понять, что замышляешь. Когда я, наконец, решилась подойти, тебя арестовали жандармы…

Анж слушал чрезвычайно внимательно. Если бы он тогда знал, что заставляет страдать и это трогательное, беззащитное существо!

Селена отвернулась. Плечи девушки вздрогнули. Дежан снова очень мягко привлек ее к себе и провел ладонью по волосам. Не гордая испанка, нет, – милая, ранимая, романтичная француженка…

– Когда тебя увезли, у меня отказали ноги. Я села на мостовую и разрыдалась. Дура, дура! Нет в мире