Чувство вины сжало сердце Крис. Она пока еще не была готова вернуться в медицину, даже если ей и было так приятно снова держать в руках стетоскоп. Не готова была она и остаться на ночь в этом доме и иметь дело с Гари Уилсоном и теми чувствами, которые он у нее вызывает. Ей необходимо вернуться в дом своих предков, где так покойно, хоть и одиноко, где никто не вызывал бы у нее тех ощущений, которых она не желает испытывать. Но она не может этого сделать. Она нужна Энн.

Крис сделала глубокий бодрящий вдох и объявила присутствующим на кухне:

— Энн, похоже, подцепила желудочный грипп. Сейчас она отдыхает, но мне не хотелось бы оставлять ее одну на ночь. Она сказала, что я могу воспользоваться соседней с ее спальней комнатой для гостей.

Она-таки проведет здесь ночь!

Новость подействовала на Гари как удар грома. Проклятье, она ему тут совершенно ни к чему, не нужна ему ее помощь. Пусть она, похоже, вовсе не соответствует его первоначальному мнению о ней— это ничего не меняет. Пусть она выглядит мягкой, невинной и уязвимой, все же есть в ее чувственном рте, в сдержанной страстности, проглядывающей в ее зеленых глазах, некое предостережение, подсказывающее, что она может веревки вить из мужчины, сжечь его дотла. Пусть забирает свой фейерверк и воспламенит кого-нибудь еще и где-нибудь в другом месте. Ему она ни к чему.

Прежде чем он придумал, как вежливым образом отклонить ее предложение остаться, его братья уже из кожи вон лезли, приветствуя ее решение.

— Эй, доктор, это вы здорово придумали, — заулыбался Боб. — Уверен, Энн будет рада, что рядом с ней находится подруга.

— Ага, а то мы мало чего понимаем в болезнях, — застенчиво признался Аллен. — Пока Лайза жила с нами, у нас не было никаких проблем — она нянчилась с нами всеми столько времени, что мы уже и не знаем, как нам обходиться без этого. Вы даже не представляете, как высоко мы ценим ваше предложение.

Сжав зубы, чтобы не выругаться, Гари едва не сказал Аллену, что он может говорить только за себя. Но внушенные матерью в детстве понятия пустили настолько глубокие корни в его душе, что он не мог дурно обращаться с гостем.

— Чувствуйте себя как дома, доктор, — вымученно произнес он. — Раз уж вы остаетесь, может, мы все-таки упросим вас приготовить нам сегодня ужин? Поскольку Энн не в состоянии сделать это, вам как женщине это будет, вероятно, сподручнее, чем любому из нас.

Это же самый замысловатый комплимент, который я когда-либо слышала, подумала Крис. Не лишенный женоненавистничества, но высказанный в форме скорее просьбы, нежели требования. Краем глаза она заметила, как переглядываются с удивлением его братья, но свое внимание сосредоточила на человеке, который не упускал шанса покомандовать ею. Однако хорошего понемножку. Она и так позволила всемогущему Гари Уилсону слишком много. Вовсе не по ее выбору обстоятельства свели их вместе, но она не замедлит высказать ему все, что о нем думает.

Дерзко сверкнув зелеными глазами, она прислонилась плечом к дверному косяку, сунула руки в задние карманы джинсов и изобразила на лице проказливую усмешку.

— Ну, мистер Уилсон, и удивили же вы меня! Вот уж не ожидала услышать от вас признания, что женщины в чем-то превосходят мужчин. Я могла бы поклясться, что вы закоренелый женоненавистник.

Крис ожидала, что Гари забрызжет слюной, отрицая это, но он оказался на высоте. Слегка изогнув одну темную бровь, он изобразил из себя скучающего взрослого, которого вдруг позабавил ребенок:

— Очевидно, у вас плохо со слухом, мисс Макговерн. Я сказал, что вам, вероятно, будет сподручнее приготовить ужин, чем любому из нас.

— Почему? Только потому, что я женщина? — язвительно спросила Крис. — При чем тут пол?

Гари мог бы сказать ей: «При всем», но все же не позволил этим словам сорваться со своих губ. Слишком уж остра на язык эта Кристина Макговерн. Он вовсе не намеревался признавать, что именно пол и был причиной его спора с ней! Если бы она не была так чертовски привлекательна, он и не подумал бы бросать ей вызов.

Его глаза потемнели, и усмешка скривила губы.

— Я говорю не о том, леди. Просто большинство женщин умеет готовить, а вы?

Крис заколебалась, потом безразлично пожала плечами:

— Это зависит от обстоятельств.

Гари почувствовал такое раздражение, что у него возникло желание хорошенько встряхнуть ее. Эта женщина и впрямь может толкнуть мужчину на опрометчивый поступок!

— От каких именно?

— От того, прикажут ли мне это или вежливо попросят, — колко ответила она. — Не люблю подчиняться чьим-либо приказаниям.

Аллен и Боб, наблюдавшие за этим обменом любезностями с неослабевающим вниманием, не удержались от смеха, услышав это колкое замечание и увидев сопровождавшую его торжествующую усмешку. Старший брат кинул на них свирепый взгляд, но ничуть не напугал парней. Снова повернувшись к Крис, Гари сухо бросил:

— А от чего еще?

— А также от того, помогут мне или нет, — спокойно продолжала Крис. — С рабским трудом было покончено во времена Гражданской войны. Если вы хотите получить приличную еду до конца века, то вы сами или ваши братья окажете мне помощь. Я врач, а не шеф-повар.

Самым нетерпеливым оказался Аллен:

— Эй, я в этом не участвую, — весело объяснил он. — Знаете поговорку о том, что слишком много поваров на одной кухне только мешают друг другу?

Гари гневно взглянул на него:

— Да подожди ты!

Но Аллен подошел к двери, где стояла Крис, подмигнул ей и скрылся в коридоре.

Боб тоже решил ретироваться.

— Аллен прав. Уверен, вы двое прекрасно справитесь со всем. Крикните, когда все будет готово. Я так оголодал, что мог бы съесть собственные сапоги!

— Боб, черт побери… — заговорил Гари, но было уже поздно — средний брат, посмеиваясь, тоже вышел, приведя Гари в ярость. Но нужно же что-то отвечать этой женщине, все еще стоящей у двери. — Вы просили о помощнике. Выходит, остался один я. Давайте займемся делом.

Какую-то долю секунды Крис колебалась, не отказаться ли ей от его помощи. Не это она имела в виду! Но она же настояла на своем, и негоже отказываться от помощи теперь, когда сама же создала из этого такую проблему. Черт возьми, она заманила сама себя в эту ловушку!

Ей осталось только гордо расправить плечи и оставить свои колебания за дверью.

— Посмотрим, что у вас есть.

Они оба одновременно поспешили к холодильнику и едва не столкнулись лбами около его дверцы. Остановившись в последний момент, они обменялись неприязненными взглядами. Проходили секунды, растягиваясь в вечность, но ни один не решался нарушить оглушающую тишину, которая как бы пульсировала в их ушах. Их обоих вдруг пронизало острое ощущение близости, страшно возбудившее все их чувства и не желавшее исчезнуть.

Ты теряешь рассудок, Крис? Давай же, двигайся!

Она не знала, сколько простояла так, ошеломленная, пока не прозвучал этот резкий призыв и не достиг ее сознания сквозь гулкий стук собственного сердца. Но прошла, казалось, целая вечность, прежде чем она смогла привести в движение свои ноги. Сильно покраснев, она отступила назад.

— Посмотрите в холодильнике, — напряженно произнесла она, — а я проверю, что есть в кладовке.

Когда примерно через час они все сели за стол, ужин оказался на удивление хорош — сочные бифштексы, жареный картофель и овощной салат. Но Гари был уже не в состоянии оценить его. Крис сидела справа от него, на кресле Энн, старательно избегала глядеть в его сторону и, беспечно болтая с его братьями, съела без остатка все, что было на тарелке. Гари хотелось убить ее. Ужин опоздал на два часа, а у него был трудный день, и он не успел ничего перехватить. Казалось бы, он должен испытывать зверский голод, но невольное раздражение лишило его аппетита. Теперь он уже вообще не сможет спокойно