видел в лесу.

– Но у полковника Бизарда могут возникнуть неприятности по службе…

– Он заслужил их уже тем, что согласился сотрудничать с агентом наших противников, – Гефар произнес эти слова без зла и ненависти, просто констатируя факт.

– Но ведь полковнику Бизарду неизвестно истинное положение дел.

– И что с того?

– Я думал… – Юнни чуть приподнял левую руку и тут же вновь уронил ее.

– Что ты думал? – сухо спросил Гефар.

– Ничего, – Юнни махнул рукой и выплюнул прилипшую к углу рта жеваную травинку.

– У тебя еще есть какие-то сомнения? – задал последний вопрос Гефар.

– Нет, – быстро, словно боясь передумать, ответил Юнни.

Взгляд его вновь был устремлен в сторону горизонта.

Андрей приподнялся с земли и встал на четвереньки.

Голова гудела, словно медный котел, по которому что есть мочи молотил палкой малолетний проказник. Глаза слезились из-за набившейся под веки золы. Но все это компенсировалось тем, что по телу сладкой истомой разливалось ни с чем не сравнимое приятное чувство тепла.

– Ну вот и командир в себя пришел, – услышал Андрей голос Руута.

Вслед за этими словами последовало причудливо закрученное кедлмарское проклятие, в котором были помянуты и неизменные рекины, и Гурк Великолепный, и Гефар, и еще что-то, имеющее отношение к местной мифологии, о чем прежде Андрей даже и не слышал.

– Что такое «балоней»? – протирая глаза, автоматически поинтересовался Андрей у Дейла.

Ответ последовал незамедлительно:

– Родовое дерево древних кедлмарцев, на которое они вешали гениталии убитых врагов.

– То есть, когда кедлмарец говорит: «Видел я тебя на дереве балоней», – он имеет в виду…

– Да, именно это он и имеет в виду.

– Очень мило… Слушай, а у тебя голова болит?

– А как ты думаешь?

– Черт его знает, – Андрей тряхнул головой и тут же сморщился от боли, ударившей в висок. – Я от боли уже ничего не соображаю…

– Задействуй нейростимулятор, – посоветовал Дейл.

– А самому лень? – огрызнулся Андрей.

– Ладно, могу и я, – не стал спорить Дейл.

– Подставь ладони, Джагг, – услышал Андрей голос Эйха.

Он послушно вытянул ладони вперед и сложил их лодочкой.

В ладони ударила струя прохладной воды.

Только промыв глаза, Андрей смог наконец-то приоткрыть распухшие веки.

– Проклятие!.. Рекины драные!.. – Андрей рывком вскочил на ноги и быстро осмотрелся по сторонам. – Что происходит?!

– А мы думали, что это ты нам расскажешь, – усмехнулся Кадишш.

Лес исчез.

Вокруг не было ни единого деревца. До самого горизонта тянулись отливающие золотом бескрайние поля гайсана – кедлмарского аналога пшеницы.

Над головой простиралось безоблачное небо.

В ослепительном сиянии неспешно движущегося по небосводу и уже почти достигшего центральной точки своего дневного пути Борха-1 был почти незаметен небольшой рыжеватый шарик его вечного спутника Борха-2.

Единственным свидетельством того, что все случившееся в Гиблом бору сон, служили обугленные и местами все еще дымящиеся бревна, лежащие на примятых стеблях гайсана.

Должно быть, впечатление от увиденного было настолько явственно написано у Андрея на лице, что никто не задал ему ни единого вопроса.

– Не слабо, – прозвучал у него в голове мысленный голос Дейла.

– Что все это значит? – спросил у напарника Андрей.

– Представления не имею, – ответил тот.

– Очередной трюк запредельной реальности?