Море ему нравилось, потому что оно было теплым, в нем можно плавать и в нем водится рыба… Так, значит рыба ему тоже нравится… Солнце… Без солнца было бы темно, холодно и сыро. Повсюду росла бы плесень… Так, выходит, солнце ему тоже нравится… Что насчет неба?.. К небу Раф не испытывал никаких чувств. Небо оставляло его равнодушным. Даже когда с неба лил дождь, Раф думал именно о дожде, а не о небе.
Раф захотел поделиться сделанным открытием с Виираппаном, но старика на месте не оказалось. Вместо него сидело странное существо фиолетового цвета с медленно оплывающими краями. Больше всего оно было походе на вытащенную из воды и брошенную на солнце гигантскую медузу.
– Ты кто? – спросил у странного существа Раф.
– А ты как думаешь? – ответила фиолетовая медуза.
У Рафа не было никаких соображений на сей счет. Наверное, именно поэтому он потерял к фиолетовой медузе интерес. Ну, сидит, и пусть себе сидит. Рафу от этого ни горячо, ни холодно.
Раф поднялся на ноги и огляделся.
Мир вокруг изменился.
Сходу Раф не мог решить, в какую именно сторону.
Но изменения были серьезные.
Не принципиальные, а именно серьезные.
Над головой по-прежнему было небо. Только цвет его сделался лиловым с фиолетовыми разводами возле самого горизонта. По лиловому небу плыли палевые облака. Причем, если как следует присмотреться, оказывалось, что каждое облако – это и не облако вовсе, а целая куча мелких, очень точно подогнанных друг к другу многогранных деталек. И ежели, по случаю или по неосторожности, выпадет хотя бы одна из них, то все облако рассыплется и составляющие его детальки дождем прольются в море…
…В море, похожее на полузастывшее желе малинового цвета, со дна которого поднимались разноцветные пузыри, большие и маленькие. Пузыри какое-то время качались на поверхности, затем отрывались от желеобразной массы и, переливаясь, будто блестящие чешуйки рыбы-клоуна, медленно поднимались к облакам. Если как следует присмотреться, то можно заметить, что внутри пузырей спрятаны фигурки не то людей, не то еще каких странных, шевелящихся, подпрыгивающих и переворачивающихся с ног на голову и обратно существ.
Что еще необычного было вокруг? То, что на небе не было солнца. То место, где оно должно находиться, было обозначено медленно вращающейся черно-белой нисходящей спиралью. При долгом взгляде на нее начинала кружиться голова, вслед за чем возникала иллюзия долгого, бесконечного падения в самую глубину черного глаза спирали.
Плот обернулся небольшим полукруглым островком, заросшим оранжевой травой. Раф точно знал, что это именно трава, а не водоросли, хотя, спроси кто, не смог бы точно объяснить, в чем тут разница.
– Ну и какого водяного я тут делаю? – развел руками Раф.
Слова прозвучали гулко, как будто в замкнутом пространстве.
На траву выпрыгнула лягушка. Большая, в две ладони. Ярко-алая. Вся в пупырышках. С желтыми выпученными глазами.
Лягушка квакнула и, задрав заднюю ногу, принялась счищать с себя малиновое желе.
– Замечательно! – патетически всплеснул руками Раф. – А где Виираппан?
– Виираппан тебе не нужен, – ответила лягушка.
– А ты откуда знаешь? – неприязненно посмотрел на странное земноводное Раф.
Лягушка квакнула и отвернулась.
Раф присел на оранжевую траву.
Затем прилег.
Положил руки под голову, закрыл глаза…
…И оказался в зарослях тростника.
Тростник вымахал выше головы, с широкими метелками на самом верху. Раф никогда такого не видел. Ни вверху, ни вокруг не было ничего, кроме сухих, шуршащих на ветру стеблей. Внизу – фиолетовая слизь, в которой ноги тонули по щиколотку.
Нужно было отсюда выбираться. И поскорее. Раф кожей чувствовал – грядет что-то неладное. Измена какая-то. Близко-близко…
Раздвигая тростник руками, Раф пошел вперед. Не выбирая дорогу. Поскольку выбирать было не из чего.
Вдруг он услышал голос, отчетливо и громко произнесший у него за спиной:
– Не спеши.
Раф замер, вцепившись пальцами в сухие, ломкие стебли.
– Кто здесь? – произнес он сдавленным полушепотом, боясь обернуться.
– Какая разница, – отозвался голос.
– Что тебе нужно?
– Мне? – Рафу показалось, что голос усмехнулся. – Ничего.
– Тогда…
