времен комсомольско-партийно-чекистской юности историческими прецедентами. Но забывают одно неприятное обстоятельство: сразу после того, как Сталин объявил об окончательной и полной победе нового строя, в стране случился 1937 год, иными словами, такая крупная разборка «между своими», что до сих пор несколько миллионов человек ежатся, воспоминая об этом событии. Большой чистки олигархи категорически не хотят. Да по правде, не хотят ее и чекисты. Это только в либеральной прессе любой выходец из аппарата госбезопасности выглядит кровожадным чудовищем, которое дня не может прожить, не устроив кому-нибудь неприятностей. Ленинградские товарищи действующего президента меньше всего хотят потрясений, поскольку прекрасно понимают, что подобный поворот событий для них самих может кончиться непредсказуемыми последствиями. В общем, надо договариваться. Нужен посредник. Таким посредником не может быть правительство Касьянова, которое открыто дистанцировалось от силовиков, осудив меры пресечения, использованные против подозреваемых в беззаконии представителей олигархических структур. Президент самолично вмешиваться не будет. Остается администрация президента. В конфликте силовиков и олигархов разводящим может выступить только Александр Волошин со своими ближайшими товарищами. Это серьезный шанс для политика, который обрел огромную власть и влияние, но слишком долго сидит в тени. Вопрос в том, что может потребовать Волошин за свое посредничество и какой компромисс он сможет предложить. Относительно цены, кажется, ясно: слухи о намерении главы президентской администрации самому стать премьером ходят давно. Повод, кстати, скоро представится. После думских выборов хочешь не хочешь новое правительство формировать придется. Чем не повод сменить Касьянова на Волошина, который к тому времени заручится поддержкой обеих ссорящихся группировок. Ясно, что такая перспектива малоприятна Касьянову. Но не это является главной проблемой для реализации подобного сценария. Ибо не вполне понятно, какой компромисс сможет удовлетворить ссорящихся. И олигархи, и силовики постоянно ходят в администрацию, но плодов ее посредничества не видно. Ситуация остается неразрешенной. И если это затянется, плюсы для Волошина со товарищи могут внезапно обернуться минусами. Вместо поддержки с обеих сторон получится раздражение и обида. Потом - вражда. К тому же администрация не едина. Разбираться надо не просто с многочисленными взаимными претензиями олигархов и силовиков, но и с собственными товарищами, каждый из которых немножко играет в собственную игру. Показателем этого являются нынешние выборы. Все политики бегают в администрацию, все получают там обещания и гарантии, но, если собрать все вместе, одной Думы явно не хватит. Вот если бы в России было сразу два или три парламента - тогда другое дело. Впрочем, нашей бюрократии вообще одной страны явно мало. Для того чтобы дела шли хорошо, стоило бы завести про запас еще одну, желательно даже две России. Накроется одна, не жалко - на очереди следующая. В нынешнем политическом раскладе администрация президента похожа на жонглера, который управляется с постоянно растущим количеством шаров. Чем больше ему кидают шаров, тем более мы восхищаемся мастерством артиста. Но шары все летят и летят, и рано или поздно жонглер рискует потерять контроль. Тогда все разом посыплется ему на голову.

Перед выборами всем партиям положено проводить съезды. Компартия РФ - не исключение. Надо утвердить список, предвыборную платформу, вождям покрасоваться перед камерами

Результатом сложных компромиссов и внутрипартийных склок стал список, где второй номер - бывший кубанский губернатор Николай Кондратенко, известный за пределами области исключительно своими антисемитскими заявлениями. Третье место занял лидер аграриев Николай Харитонов, который тоже вряд ли кого-либо может вдохновить. Нобелевский лауреат Жорес Алферов от места в первой тройке отказался, сославшись на занятость. Известный экономист Михаил Делягин вообще отказался войти в список КПРФ, ознакомившись с его составом. В федеральную часть списка не попали также единственный в коммунистической фракции рабочий Василий Шандыбин и актриса Елена Драпеко, зато появилось некоторое количество новых лиц, ранее мелькавших в бизнесе. Справедливости ради надо признать, что кандидатов от бизнеса в списке оказалось меньше, чем ожидали.

Появление Кондратенко на втором месте доказывает провал всех попыток «обновленцев» изменить облик партии на более современный и более левый. Появление во главе списка тройки Зюганов- Кондратенко-Харитонов символизирует неспособность коммунистов выбраться из болота национал- консервативной политики. На попытках привлечь новых избирателей среди недовольных властью рабочих, молодежи, интеллигенции, видимо, решили поставить жирный крест. Лидеры КПРФ убеждены, что партия и так сохранит свой электорат, а надежды увеличить представительство в Думе явно оставлены. Однако даже сохранение нынешнего положения дел становится маловероятным. Ведь национал-консервативный избиратель все более тяготеет к «партии власти».

КПРФ на этих выборах столкнется с эрозией привычного электората при полной неспособности привлечь к себе новых людей. Если список коммунистов вряд ли сильно пострадает, то в округах, где судьба места решается порой одним процентом голосов, партия может лишиться значительной части мест. Не надо забывать про стремление бюрократии обеспечить победу центристам любой ценой, вплоть до «исправления» результатов голосования. В общем, легко предсказать, что КПРФ идет навстречу тяжелому и позорному поражению.

Вопрос в том, к чему приведет очередной провал. Поражение 2003 года будет личной катастрофой Зюганова и вызовет острейший кризис руководства. Вот тут-то и начнется самое интересное. До сих пор ни одна партия в России не меняла руководства, и в этом смысле КПРФ является хозяйством Зюганова, точно так же, как «ЯБЛОКО» - организацией Григория Явлинского, а ЛДПР - бизнесом Владимира Жириновского. Разумеется, Компартия имеет массовую членскую базу и организации на местах. Но политический ее облик определялся произвольно небольшой группой людей, мало задумывавшихся об интересах массовых социальных сил или об идеологических принципах левых.

Опросы показывают: в России преобладают люди с левыми взглядами. Однако большинство не готово голосовать за коммунистов. Несмотря на разговоры об общенародных интересах, КПРФ не похожа на силу, за которой массы пойдут если не на баррикады, то хотя бы на решающие политические битвы. Во всем мире левые опираются на рабочее движение, молодежь и национальные меньшинства. Именно эти три группы сыграли решающую роль во всех социальных конфликтах ушедшего века. Но именно с этими тремя категориями избирателей отношения у КПРФ не складываются.

Возможно, обновленческие тенденции в партии вновь заявят о себе после выборов. До сих пор под лозунгом «обновления» предлагалось обыкновенное соглашательство. Но российская реальность требует от оппозиции не умеренности, а радикализма.

На оппозиции лежит изрядная доля вины за положение, в котором находится страна. И нынешний съезд не оставил особых оснований для оптимизма. По крайней мере до декабря.

Это был странный государственный переворот, о котором все знали заранее. Ельцин умудрился ещё весной всех предупредить, что осенью разгонит парламент и сменит конституцию - кто не спрятался, я не виноват. Однако прятаться мы совершенно не собирались. В то время я был депутатом Моссовета, одновременно работая экспертом в Федерации независимых профсоюзов. И отвечал те самые политические вопросы, вокруг которых всё крутилось. Недели за полторы до рокового указа 1400 мы проводили в ФНПР международную конференцию. Главная забота состояла в том, чтобы успеть всё провести вовремя, и иностранные гости покинули Москву до того, как здесь начнут стрелять. Без эксцессов, однако, не обошлось. Утром, когда делегатов нужно было заселять в гостиницу 'Спутник', я обнаружил здесь странную картину. Предыдущей ночью там произошла перестрелка, не имевшая, впрочем, к политическому кризису никакого отношения. Какие-то бандиты с автоматами Калашникова пытались штурмовать вход в здание, кто-то из вестибюля отстреливался. Продолжалось это безобразие до тех пор, пока один из жильцов,