опережение. Опросы общественного мнения показывают, что в России возникла потребность в новой оппозиции. Что же, власть сама возьмется за ее создание: главное - не терять контроля.

Часть избирателей начинает связывать надежды на обновление левых сил с фигурой Сергея Глазьева - услужливые помощники из администрации президента тут же начинают навязывать оппозиционному экономисту «проходной» состав его списка, одновременно подталкивая к скорейшему разрыву с КПРФ. На помощь Глазьеву был даже откомандирован прокремлевский политтехнолог Марат Гельман. Предполагалось, что Глазьев оторвет от электората КПРФ несколько процентов. Если эти глазьевские проценты не превысят пятипроцентный рубеж, их вообще можно будет перераспределить между всеми партиями, в том числе и партиями власти.

Дальнейшие расчеты показали, что Глазьев урежет не только «красный» электорат, но и заберется в закрома «Единой России». Тем не менее власти не отказались от проекта «Красные-2». Административный ресурс позволяет в любой момент отлучить Глазьева от телеэфира, финансирования, ограничить возможность агитировать в регионах, в конечном итоге - не пропустить его через пятипроцентную планку… Такую возможность понимает и Глазьев и не торопится рвать с Зюгановым.

Гельман приступил к реализации сценария администрации. Начал было готовиться форум, где левые должны были принять «двухколонное» решение, но и Зюганов, и Глазьев наотрез отказались в нем участвовать. Близкая к начальству пресса запестрела статьями, в которых говорилось о двух колоннах как о деле решенном, появились публикации состава «второй колонны левых сил» еще до того, как Глазьев принял окончательное решение, что он вообще собирается ее формировать. Мало того, верные своим инстинктам чиновники начинают комплектовать очередной список из своих людей - тех, кого не удалось пристроить в «центристские» колонны. Тут и Дмитрий Рогозин, и генерал Шпак, заканчивающий военную карьеру, и куча более мелких представителей чиновничьей братии. И не забудьте, что надо еще удовлетворить спонсоров, которые тоже вкладывают деньги в проект не без одобрения Кремля. Выходит, что оппозиция у нас - тоже партия власти, только второго или третьего сорта.

Выступить с таким списком на выборах для Глазьева означает политическое самоубийство. Даже если каким-то чудом этот состав наберет заветные пять процентов, он заведомо не сможет стать стартовой площадкой для политического проекта, альтернативного нынешнему порядку. А интерес публики к Глазьеву был связан именно с надеждой на обновление. Идя на создание «второй колонны» по сценарию Кремля, Глазьев предает своих избирателей.

Новая оппозиция и новое левое движение стране жизненно необходимы. Только создаваться они должны не по указанию администрации президента и не из отходов кремлевских кадровых пасьянсов. И если Глазьев не справится с этой задачей, она все равно останется на повестке дня. Просто решать ее придется кому-то другому.

Глазьев согласился на сделку, которая превращает его в сомнительную величину

Перед думскими выборами совершается публичное политическое самоубийство. Это своего рода ритуальное жертвоприношение на алтарь управляемой демократии. Такой у нас теперь обычай. Жертвой каждый раз становится политик, способный в будущем претендовать на президентское кресло. Метод всегда один и тот же.

Поскольку парламентские выборы опережают президентские, потенциальный кандидат баллотируется в Думу во главе собственного списка. Но если выгоды от успеха в парламентской гонке относительны, то поражение гарантированно лишает кандидата всяких шансов на победу в борьбе за пост главного отечественного начальника. В свою очередь, перспективный политик неизменно выбирает такой список, который не сможет добиться успеха или скомпрометирует его.

В 1995 году в роли ритуальной жертвы выступил Лебедь. Генерал возглавил бесперспективный список КРО.

В 1999 году Евгений Примаков повторил ту же траекторию, возглавив список ОВР. Список прошел, но ожидаемого большинства не набрал. А человек, который считался спасителем отечества, превратился во второстепенного депутата.

В нынешнем сезоне нас ожидает подобное. В роли ритуальной жертвы - Сергей Глазьев. Опять мы имеем перед собой политика, который привлекателен как раз своей независимостью от старых номенклатурных и политических кланов. И точно так же, как и его предшественники, он идет на выборы во главе списка, разрушающего представление о Глазьеве как о человеке, способном предложить нам что-то новое.

Странная оппозиционная колонна с Дмитрием Рогозиным, проводником государевой политики по Калининградской области и по национальному вопросу, с лидером движения «Евразия» Александром Дугиным, заявлявшим не раз о своей «тотальной поддержке Путина вопреки всему». Их участие в блоке поможет привлечь голоса фашистов, но оттолкнет остальных.

Избирательное объединение можно украсить именами приличных людей - от Вячеслава Игрунова до Виктора Геращенко. Но от этого политическое самоубийство из индивидуального просто станет коллективным.

Администрацию президента такой ход событий абсолютно устраивает. Потенциально опасные фигуры изымаются из борьбы уже на стадии парламентских выборов, за ними закрепляется ярлык неудачников, а общество остается с альтернативой: действующий хозяин Кремля и, вечно второй, лидер коммунистов Геннадий Зюганов.

Все наши герои были людьми политически независимыми. В этом и была причина их популярности. Электорату надоели и насквозь коррумпированные правящие верхи, и отставшая от жизни оппозиция. Но сами политики воспринимали свою независимость не как преимущество, а как слабость. Долгосрочная и трудная работа по формированию собственной политической базы оказалась для них слишком длинной и слишком трудной. Они попытались опереться на какие-то готовые структуры, в результате потеряв свой авторитет.

Другое дело, что партнеры мельчают. Если Примаков польстился на номенклатуру второго порядка, то Глазьеву пришлось довольствоваться начальниками, которых не хочет взять к себе ни один из «официальных» проправительственных списков, и просто политическими бомжами.

Такая оппозиция не решается и шагу ступить без дозволения власти. И если в итоге стараний Кремля блок станет непроходным, значит, его лидер удовольствуется местом одномандатника и все равно будет благодарен Кремлю за оказанную помощь.

Глазьев прекрасно знал историю своих предшественников. Что поделаешь, история повторяется. В случае с Лебедем и Примаковым это была трагедия. На сей раз - фарс.

Рискованная игра Волошина Борьба между силовиками и олигархами явно становится позиционной. Даже арест Гусинского в Греции не меняет расклада качественно. Ибо Гусинский среди олигархов - отставник. Похоже, ни та ни другая сторона толком не знает, чего добиваться. Понятно, что питерские чекисты хотят, чтобы «старые» олигархи начали делиться, а те в свою очередь делиться не хотят. Правда чиновника проста: у нас в России богатыми и преуспевающими бизнесменами назначают. Эффективных собственников подбирает бюрократия. И если она изменит свое отношение к избраннику, тот сразу станет неэффективным. Потому надо расплачиваться за благодеяния, а если потребуют - уступать некоторую долю собственности и контроля тем, кого назначит администрация. У олигархов своя правда: мы вам, ребята, уже заплатили, все долги отработали, теперь хватит. Сколько можно? Объявим собственность священной и непеределимой. Амнистируем всех казнокрадов и закроем вопрос раз и навсегда, объявив в стране победу капитализма полной и окончательной. Наши герои явно действуют в соответствии со знакомыми им со