так и вопросы стратегической обороны. В директивах наркома обороны руководящему составу Красной Армии одновременно с задачами по отработке наступательных операций обязательно, причем конкретно и подробно, ставились задачи и по оборонительным операциям. С февраля 1941 года Германия начала переброску войск к советским границам. Поступавшие в Генеральный штаб, Наркомат обороны и Наркомат иностранных дел данные все более свидетельствовали о непосредственной угрозе агрессии. В этих условиях Генштаб в целом и наше оперативное управление вносили коррективы в разработанный в течение осени и зимы 1940 года оперативный план сосредоточения и развертывания Вооруженных Сил для отражения нападения врага с запада. План предусматривал, что военные действия начнутся с отражения ударов нападающего врага, что удары эти сразу же разыграются в виде крупных воздушных сражений, с попыток противника обезвредить наши аэродромы, ослабить войсковые, и особенно танковые, группировки, подорвать тыловые войсковые объекты, нанести ущерб железнодорожным станциям и прифронтовым крупным городам…»[6].

И советское руководство значительно преуспело в вопросе повышения обороноспособности страны. Советский Союз к началу Великой Отечественной войны располагал огромным экономическим и военным потенциалом, большими запасами полезных ископаемых, успешно развивающимся сельским хозяйством, большими государственными резервами и мобилизационными запасами. Это позволило оснастить и перевооружить Красную Армию новым, совершенным по тому времени оружием, провести широкие мероприятия по технической реконструкции и выбору наиболее целесообразной организационной структуры всех видов и родов войск.

На территории страны имелось 16 военных округов и один фронт (Дальневосточный), насчитывавших в своем составе 28 армий. А 21 июня 1941 года Политбюро ЦК ВКП(б), в преддверии грозных событий, приняло решение и об образовании Южного фронта, управление которого создавалось на базе Московского военного округа.

В боевом составе РККА насчитывалось 303 дивизии (177 стрелковых и 19 горнострелковых, 61 танковая и 31 моторизованная, 2 мотострелковые и 13 кавалерийских) и 22 бригады (16 воздушно- десантных, 5 стрелковых и одна механизированная), которые с весны 1941 года переводились на новые штаты, оснащались современным артиллерийским и стрелковым вооружением. Значительными силами обладали также пограничные и внутренние войска НКВД, располагавшиеся на западных рубежах.

Перед войной продолжался дальнейший количественный и качественный рост Военно-Воздушных Сил РККА. На аэродромы в возрастающих масштабах поступала новая, совершеннейшая по тем временам боевая техника. Если в 1940 году авиационная промышленность собрала 84 истребителя Як-1 и МиГ-3 и только два пикирующих бомбардировщика Пе-2, то в первой половине 1941 года их выпуск уже составил 1946 истребителей (1289 МиГ-3, 335 Як-1, 322 ЛаГГ-3) и 754 бомбардировщика (458 Пе-2, 249 Ил-2, 7 ТБ-7, 40 Ер- 2).

А подавляющее превосходство Красной Армии над вермахтом по количеству бронетанковой техники и артиллерии!

Всего с января 1939 года по 22 июня 1941 года войска Красной Армии получили от промышленности 3719 боевых самолетов новых типов, 7580 танков[7] (из них около 50 % новых конструкций), 29 637 полевых орудий и 52 407 минометов, большая часть из которых была направлена в западные округа.

К началу боевых действий общая численность РККА составляла 5 030 980 человек (генералов и командиров — 568 364, сержантов — 645 635, красноармейцев — 3 061 714 человек), что не намного уступало численности уже отмобилизованной армии Германии.

Руководство страны и армии высоко оценивало и подготовку наземных войск. Генерал армии И. Г. Павловский (в 1967–1980 годах — главнокомандующий Сухопутными войсками СССР) отмечал: «Быстро развивающаяся материально-техническая база обороноспособности страны позволила осуществить коренную техническую реконструкцию Сухопутных войск и довести их к началу 1941 года до уровня первоклассной армии, не уступающей по силе и боеспособности нашим вероятным противникам на главных театрах возможной войны»[8].

Большими силами и возможностями обладал и Военно-Морской Флот СССР, насчитывавший в своем составе 929 боевых кораблей и катеров, 470 вспомогательных судов, 260 береговых батарей, 3678 самолетов разных типов, особую бригаду морской пехоты. Три флота (Северный, Балтийский и Черноморский), имевшие в своем составе 182 боевых корабля основных классов, прикрывали фланги западной группировки советских войск. Как отмечал народный комиссар ВМФ Н. Г. Кузнецов, «…в общем, хотя мы и не успели создать крупный флот, оснастить наши морские силы всеми новейшими средствами борьбы, все же это был флот боеспособный, полный решимости защищать Родину вместе со всеми ее Вооруженными Силами»[9].

Огромная группировка войск Красной Армии, сосредоточенная на западных границах СССР от Баренцева до Черного моря, большие мобилизационные ресурсы вселяли в руководство страны полную уверенность в несомненной победе над любым противником. Как вспоминал Маршал Советского Союза A. A. Гречко, «…благодаря титанической деятельности руководства страны и армии, огромным усилиям всех народов СССР страна к началу Великой Отечественной войны обладала мощной военной силой»[10]. И эту оценку и в дальнейшем не оспаривал ни один из руководителей советской страны и армии.

Чтобы обезопасить страну от возможного удара вероятного противника на востоке, в Москве 13 апреля 1941 года был подписан договор о нейтралитете между правительствами Советского Союза и Японии. Согласно пакту стороны обязались «поддерживать мирные и дружественные отношения между собой и уважать территориальную целостность и неприкосновенность» друг друга. В случае нападения на одну из них третьей державы другая сторона обязалась соблюдать нейтралитет в продолжение всего военного конфликта.

Этот мирный договор сыграл немаловажную роль в ходе начавшихся боевых действий на советско- германском фронте, что позволило советскому правительству перебросить значительную часть войск с дальневосточных границ на западное направление.

К будущей войне с фашистской Германией в Советском Союзе основательно готовились. В Москве и округах были неоднократно проведены сборы и командно-штабные учения с руководящим составом армий, на которых рассматривались вопросы подготовки к отражению возможной агрессии. Во многих внутренних округах под контролем представителей Генерального штаба состоялись учения на тему «Сосредоточение отдельной армии к государственной границе»[11], а в войсках учились осуществлять быструю погрузку боевой техники на железнодорожные платформы и разгрузку с них.

Прекрасно понимая, что противостоять сильным войскам вермахта будет нелегко, уже с апреля 1941 года из глубины страны на запад скрытно, не нарушая графика работы железных дорог, началась переброска стратегических резервов Красной Армии. К 22 июня в новых районах успели сосредоточиться 28 дивизий резервных армий[12] (я в своих ранних произведениях указывал цифру 17).

В мае — июне 1941 года в Генеральном штабе побывали многие (если не все) командующие и начальники штабов перебрасываемых на запад войсковых объединений, получив какие-то до сих пор неизвестные указания.

Довольно частыми «гостями» в кабинете у Сталина были нарком обороны и начальник Генерального штаба. Только в мае Тимошенко и Жуков посетили вождя народов 10, 12, 19 и 23-го числа. А 24 мая 1941 года в Кремле с участием Сталина состоялось секретное совещание с руководящим составом РККА, командующими войсками, ВВС и членами военных советов западных приграничных военных округов. Но о чем на нем шла речь, мы до сих пор не располагаем никакими материалами.

Еще больше посещений Сталина руководством армии (Тимошенко и Жуков) было отмечено в июне 1941 года: 3, 6, 7, 9, 11, 18-го. А 21 июня встреча руководства армии с руководителем страны состоялась дважды, продолжительностью 1 час 10 минут и 1 час 30 минут. Да и командующий ВВС генерал-лейтенант Жигарев удостоился отвечать на вопросы вождя 6, 9, 11, 17, 18 и 20 июня. Не слишком ли напряженный график для военных?

Большие мероприятия по повышению боевой готовности войск, в ожидании вероятного нападения противника, были проведены непосредственно и в приграничных военных округах. Так, в феврале 1941