– Здравствуйте, – сказал он.

 Подбородок Альбины приподнялся, она повернула незрячее лицо на звук голоса.

 – Здравствуйте, Пётр Иванович, – сказала она вежливо. – Очень приятно познакомиться. Настя рассказывала о вас много хорошего… Из её слов я сделала вывод, что она очень вас любит и дорожит вашим мнением. Она очень беспокоилась по поводу нашего с вами знакомства… Насколько я понимаю, это важно для вас и для Насти. Я в последнее время не хожу в гости и вообще мало показываюсь на людях, но из уважения к вам и к ней я не могла ответить отказом на её приглашение.

 Отец выглядел смущённо и растерянно. Он, конечно, увидел лицо Альбины; не знаю, понял ли он уже, что она ещё и слепая, но его взгляд говорил о том, что он не ожидал увидеть то, что он увидел. Полагаю, он не знал, как себя вести и что говорить.

 – Ну что ж… км… проходите, – выдавил он наконец. – Как говорится, милости просим. Всё уже на столе.

 – Замечательно, – проговорила Альбина. – Но для начала позвольте зайти в ванную – помыть руки. Настенька, – обратилась она ко мне, протягивая мне свой пакет, – я позволила себе кое-что принести к столу.

 Я приняла у неё пакет и передала отцу, а сама направила Альбину в ванную.

 – Налево, Аля. Так, осторожно, порожек… Раковина прямо перед тобой. Вот мыло.

 Пока Альбина мыла руки, отец так и стоял с пакетом у дверного прохода. Я подала Альбине полотенце, а потом повела её в комнату. Отец, не сводя с нас озадаченного взгляда, проследовал с пакетом за нами. Стол был выдвинут на середину комнаты, и я предупредила Альбину:

 – Осторожно, Аля, тут стол прямо по центру. Обходим его справа.

 – Постараюсь ничего не опрокинуть, – улыбнулась она.

 Мы обогнули стол, и я усадила Альбину на маленький диванчик. Она нащупала край стола и сказала с улыбкой:

 – Добрались без приключений.

 Отец зашуршал пакетом. Он извлёк из него бутылку вина, тяжёлую гроздь винограда «изабелла» и коробку конфет. Альбина сказала:

 – Виноград уже мытый.

 – Тарелку под виноград принеси, – сказал отец мне. – И бокалы.

 Он сказал мне это в спину: я уже пошла за тем и другим. Гроздь была уложена на тарелку, я принесла штопор и откупорила вино.

 – Токай десятилетней выдержки, – сказала Альбина.

 – Да, я уж понял, что не простое, – заметил отец, рассматривая этикетку.

 Я поставила букет в банку с водой: вазочка для него оказалась маловата. Розы украсили маленький столик у стены.

 – Аль, подвинься чуть-чуть, – сказала я, закончив с букетом. – Здесь есть место, я сяду с тобой.

 Альбина подвинулась, и я села на диванчик рядом с ней, а отец разлил вино по бокалам. Я подвинула бокал к руке Альбины, и она обхватила его пальцами. Отец, проследив это движение, смущённо начал:

 – Гм, наверно, с моей стороны будет бестактно спросить…

 – Да, вы правильно поняли, я не вижу, – улыбнулась Альбина. – Уже шесть лет.

 – Вы уж извините, – проговорил отец.

 – Ничего, не извиняйтесь, – сказала Альбина спокойно. – Настя вам, наверно, не сказала.

 – Да… Гм, то есть, нет, она ничего не говорила, – пробормотал отец. – Ну, что ж… Наверно, первым делом надо выпить за знакомство.

 – Предлагаю выпить за Настеньку, если не возражаете, – сказала Альбина. – Она сама не знает, какое она солнышко… Хоть я и не вижу его свет, но тепло чувствую. Без тебя мир был бы гораздо мрачнее и холоднее. Свети всегда, милая.

 Мы чокнулись бокалами и выпили, а я погладила под столом руку Альбины. Она поймала мои пальцы и ласково пожала.

 – Да, хорошее вино, – проговорил отец.

 – Рада, что вам нравится, – сказала Альбина.

 Мы сидели за столом почти два часа. Альбина немного рассказала отцу о себе, не вдаваясь, однако, в подробности случая, лишившего её глаз и изуродовавшего ей лицо. Отец тактично не расспрашивал.

 – Настя мне сказала, что вы подвезли её домой, когда ей стало плохо на улице, – сказал отец. – Хорошо, что вы рядом оказались, а то все так мимо и проходили бы, никто сейчас не обращает внимания…

 – Вообще-то, мы познакомились не совсем так, – проговорила Альбина. – Настенька, что же ты не сказала правду? Не знала, что ты у нас ещё и лгунишка… – Она ласково потеребила моё ухо. – Нет, Пётр Иванович, всё было не совсем так. Да, я подвезла её домой, но для того, чтобы хоть немного загладить свою вину… Вернее, вину моего водителя. Рюрик чуть не сбил Настеньку. Мало того, он ещё и набросился на неё, стал кричать, а она, бедненькая, перепугалась.

 Я не знала, куда деть от стыда глаза. У меня пылали щёки, в животе горячо пульсировало. Чувствуя, как по моей шее спускается жар, я пробормотала:

 – Алюня, мы же во всём разобрались… Это я была виновата, я сама наскочила на твою машину… Задумалась. Рюрик меня, конечно, немножко напугал, но он отругал меня совершенно справедливо. Нечего было ворон считать.

 – Не надо нас выгораживать, мы тоже виноваты, – сказала Альбина. – Ты упала и ушиблась, солнышко. Это могло быть серьёзно.

 – Слава Богу, ничего серьёзного не оказалось, – заключила я. – У меня нет к вам никаких претензий. Наоборот, вы отнеслись ко мне даже чересчур заботливо. Повезли меня в травмпункт, рентгена целых полтора часа ждали, потом, когда на снимке не оказалось никакого перелома, повезли меня домой… В общем, полдня на меня потратили. Да ещё купили килограмм конфет, персики и пакет сока. Нет, я не в претензии. – Я погладила Альбину по плечу и поцеловала в щёку. – И давайте больше не будем об этом, ладно?

 – Важно было, чтобы прозвучала правда, солнышко, – сказала Альбина, целуя меня в висок. – Спасибо, конечно, за попытку выгородить нас, это очень мило с твоей стороны, но лучше говорить правду. Вот так мы на самом деле познакомились, Пётр Иванович. Рюрик очень хороший водитель, он никогда не допускает проколов, и у него очень хорошая реакция. Он вовремя успел затормозить. Но я, в общем, рада, что всё так получилось… Не случись этого, мы бы с Настенькой, наверно, не познакомились. С ней очень интересно общаться.

 Альбина тихонько погладила под столом мою руку. Я сказала:

 – И мне с Алей тоже очень интересно.

 – Ну, это пока мы друг другу ещё не надоели, – усмехнулась Альбина. Помолчав секунду, она добавила: – Вы, наверно, думаете, что мы с ней слишком разные, и нам даже разговаривать не о чем? Поверьте, это не так.

 – Да нет, я этого не утверждаю, – проговорил отец неуверенно.

 – Может быть, вас смущает разница в возрасте? Да, мы не совсем сверстницы, но это не мешает нашему общению, напротив, делает его даже интереснее.

 Отец не нашёлся, что ответить, а я сказала:

 – А меня не смущает разница в возрасте. Я вообще об этом не думаю. И не считаю препятствием.

 На несколько мгновений повисло молчание – как мне показалось, с ноткой неловкости. Альбина сказала:

 – Можете спрашивать меня о чём угодно. Насколько я понимаю, истинная цель этой встречи заключается в том, чтобы вы получили обо мне максимум информации. Вы хотите знать, с кем общается Настя, мне это вполне понятно. Я понимаю вашу тревогу, но уверяю вас, я отношусь к ней самым трепетным образом… Я надеюсь, вы не думаете, что я могу обидеть её или, не дай Бог, сделать ей что-то плохое. Или думаете?