деньги. Осталось только поцеловать Эрин и пожелать ей спокойной ночи, а потом уехать.

Как она и предполагала, ей было некогда беспокоиться, приедет Филипп или нет. Во всяком случае, если Мадлен и переживала, то не особенно. Пока бегала туда-сюда, проверяла все и подзывала людей, она оглянулась на дверь всего-то несколько десятков раз. Даже когда прибыла очередная группа преуспевающих гостей, она не досчитала еще и до пятидесяти, но на всякий случай начала считать сначала.

Когда дверь снова открылась, Мадлен опять оглянулась. Лучше бы ей этого не делать. На пороге стоял Филипп, такой прекрасный, что у нее захватило дух. На нем были смокинг, белоснежная рубашка и черный галстук-бабочка.

Его держала под руку необыкновенно красивая блондинка, которую Мадлен прежде никогда не встречала.

И, конечно же, она была одета соответственно. Сшитое на заказ узкое платье цвета голубого льда, украшенное сверкающими бусинками, красиво облегало каждый дюйм ее высокой стройной фигуры.

Впервые в жизни Мадлен почувствовала себя неловко в своей одежде. И совсем не из-за Филиппа, потому что он еще даже ее не заметил. Причиной послужила внезапная душевная боль. Она понимала, что женщина, державшая его под руку, как раз та, кто может составить пару такому мужчине, как Филипп. Они только вошли и начали беседовать с гостями, но Мадлен смогла разглядеть, что женщина держится спокойно и непринужденно. И она была так чертовски хороша, что Мадлен захотелось закричать во весь голос или выцарапать незнакомке глаза. Такие ощущения были совершенно несвойственны ей.

– Дорогая, с тобой все в порядке? Голос миссис Прайс и нежное прикосновение руки помогли Мадлен прийти в себя.

– Все прекрасно, спасибо. Вы видели, кто стоит у самых дверей? – спросила она.

Глаза Евы Прайс округлились, когда она посмотрела туда, куда указывала девушка.

– О, черт! Он пришел. – Ева повернулась к Мадлен и схватила ее за плечи. – Спасибо тебе, дорогая, огромное спасибо!

– Я не сделала ничего такого, – возразила та.

– Уверена, ты этому как-то поспособствовала, доказывала Ева. – Ты всегда была радостью для меня и мистера Прайса.

– И вы тоже. Почему бы вам не пойти поприветствовать нового гостя, я имею в виду, еще одного вкладчика. – Мадлен почувствовала комок в горле, когда снова взглянула на высокую блондинку.

– Должна сказать, не ожидала увидеть его с ней, – произнесла Ева задумчиво.

– С ней? – спросила Мадлен, возможно, с излишним любопытством.

– С Раймоной Стоунхолл.

– Из „Манхэттен Стоунхоллз“? – спросила девушка, еще больше расстроившись.

Работая у Прайсов, она кое-что узнала о сильных мира сего. Ей стали знакомы имена людей, столь далеких от ее круга общения.

– Да. Около года ходили упорные слухи, что Раймона будет той, с кем Филипп пойдет к алтарю, но потом они довольно неожиданно перестали встречаться. Никто не знает почему.

– Они выглядят превосходной парой, – заметила Мадлен, не в состоянии скрыть волнения.

Ева бросила на нее проницательный взгляд и вдруг все поняла.

– Дорогая, не говори мне…

– Что? – Мадлен старалась взять себя в руки. – Я только сказала, что они очень подходят друг другу Она переключила внимание на список гостей. Проведя пальцем по странице, отыскала имя Филиппа и отметила его галочкой.

– Мадлен, дорогая…

– Я отправляюсь посмотреть, что делается на кухне. Мы ведь не хотим, чтобы кому-то не досталось канапе.

Мадлен поторопилась, пока ей не пришлось объяснять что-нибудь еще. Хотя она действительно собиралась увидеть шеф-повара, сначала остановилась у комнаты отдыха и поблагодарила Бога за то, что там никого не было. Мадлен оторвала кусок бумажного полотенца и намочила его. Сидя на старинной кушетке в прихожей, она приложила прохладное полотенце ко лбу.

Девушка пыталась убедить себя, что глупо так расстраиваться. Но у нее разрывалось сердце, когда она видела Филиппа вместе с Раймоной Стоун-холл. Не потому, что Раймона была богата… ну, не только из-за этого. Ситуация очень наглядно показывала, насколько разные образы жизни ведут Филипп и она. Мадлен не хотела принимать во внимание тот факт, что богатство – часть его мира, хотя в действительности оно играло в жизни Филиппа определенную роль. Мадлен приехала из провинциального городка, на ее счете в банке до недавнего времени никогда не хранилось больше сотни долларов. А Филипп, наверное, платил официантам сотни долларов чаевых.

Она могла отличить вилку для салата от вилки для устриц, но этого было мало, чтобы считать себя ровней Филиппу.

Решив, что прятаться неприлично, Мадлен выпрямила спину и вернулась в зал. Вскоре Филипп оказался рядом с ней.

– Добрый вечер, Мадлен.

Она кивнула ему и ровным голос произнесла:

– Филипп, я видела тебя минуту назад у двери. Твоя спутница очень красива.

– В действительности я собирался прийти один, сказал он так, будто и сам удивлялся, как это произошло. – Раймона позвонила мне утром и сказала, что она в городе. Я оказался не готовым ответить на