А бабы — последнее дело!
На фоне общего повышения романтичности, которое (повышение) Тир считал тихим помешательством, он и не уследил за Шагратом.
Тот некоторое время назад стал пользоваться успехом у человеческих женщин. Осознав сей вопиющий факт, Тир чуть было не поставил крест на своей способности понимать людей. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что некоторых женщин просто-напросто тянет на экзотику, а дикий лесной парень Шаграт, хоть и зеленый и страшный, в делах амурных, по слухам, отличался, во-первых, выносливостью, во-вторых, первобытной звероватой непосредственностью.
Тир с некоторым страхом ждал, что Шаграт заведет долгосрочный роман, потому что не представлял, как будет объяснять себе этот случай. Но пока что обходилось. Даже самые страстные любительницы экзотики не способны были выдержать орка дольше месяца.
Еще Шаграт выучился читать про себя, почти не шевеля губами, и малость на это дело подсел. Он как и прежде на первое место ставил полеты, на второе — кабак, а на третье, питая страстную любовь к фильмам, — записи передачи «В гостях у сказки», специально для него сделанные Тиром на мнемографе, но где-то месте на пятом или седьмом, почти сразу вслед за женщинами, расположил книги. Читал преимущественно сказки, верил в них безоговорочно и иногда озадачивал вопросами, на которые просто не существовало ответов.
После свадьбы Мала прошел примерно месяц, когда Шаграт подкатился с вопросом:
— Суслик, а зачем люди женятся?
— А орки зачем? — машинально среагировал Тир.
На что надеялся? На то, что зеленый шовинист примет предложенную аналогию? Дурак наивный.
— Орки, — сказал Шаграт, — это орки. Ты нас с людьми не равняй. У нас все по уму. Если красивая, если кормить можешь, пошел к ее матери, сказал: хочу, чтобы моя была. Мать у нее спросит, согласная, нет? Если согласная — в свой дом берешь. Другую красивую увидел, кормить можешь — опять к матери идешь. Теперь две жены — обе твои. Ты их кормишь, они по хозяйству, ну и красивые, ясен хрен, всем завидно.
— И так N раз? — предположил Тир.
— Сколько получается, столько и раз, — отрезал Шаграт.
Тир заподозрил, что говорят они о разном, но уточнять не стал.
Орочьих женщин он видел в Хорне и знал, что у своей среднестатистической соотечественницы Шаграт легко пройдет под грудью. С учетом этого рассуждения о красавицах и их количестве превращались в чистой воды теорию.
Пожав плечами, Тир сообщил, что у людей примерно так же, только по обычаям Вальдена или Радзимы в жены можно взять лишь одну женщину.
За это разумное и терпеливое объяснение он удостоился взгляда, полного глубокой жалости.
— Суслик, — протянул Шаграт, — ты загнался. Ты сам посчитай, раз математику любишь, насколько все больше, чем одна?
Честно попытавшись вникнуть в вопрос, Тир надолго задумался. Неопределенность величины «все» сбивала с толку. Впрочем, если речь шла только о человеческих женщинах, величина становилась определенней, а если отбросить тех, кто был для Мала слишком экзотичен, то потратив некоторое время на сбор информации, на вопрос Шаграта можно было бы ответить… На этом этапе размышлений Тир понял, что Шаграту не нужен был точный ответ. Шаграт всего лишь имел в виду, что Мал променял возможность поиметь всех женщин в пределах досягаемости на одну-единственную, которой обязался хранить верность.
— А еще, — добавил орк, подумав, — прикинь, заболеет она и откинется? Мал наш тоже тогда помрет. Или наоборот — собьют Мала. Тогда бабе его кранты.
— Подожди, — попросил Тир, — подожди, не объясняй, я сам догадаюсь. «Жили счастливо и умерли в один день», точно?
— Ну. Если несчастливо, то, может, не в один, но на кой оно тогда надо?
— Не все в сказках — правда. И не знаю я, зачем люди женятся. Я же не человек и жениться не собираюсь. Вот что, — Тир сам себе пообещал конфету за сообразительность, — спроси у Падре, — еще одна конфета — за грамотную подставу ближнего, — он наверняка в курсе. Священник же.
На том разговор и закончился. Но у Шаграта была хорошая память и похвальное стремление докапываться до истины. Он выбрал время и обратился с вопросом к Падре. Неизвестно, что тот рассказал, и неизвестно, какие мыслительные процессы включились в Шагратовой голове, однако недели полторы спустя Шаграт озадачил Старую Гвардию сумасшедшей идеей:
— Нам надо женить Эрика.
Хорошая память, стремление докапываться до истины плюс отличные способности доставать окружающих. Отмахнуться от Шаграта было сложно, игнорировать его — невозможно, а в острых случаях было безопаснее и разумнее дать ему то, что он хочет, а не объяснять, почему нельзя.
В течение пары следующих дней выяснилось, что этот случай — особо острый.
— Падре перестарался, — озвучил Тир общую мысль.
С этим даже Риттер не стал спорить. Обычно два христианина поддерживали друг друга перед лицом язычников и демона, но не в этот раз. Нет, не в этот. Что бы там ни наплел Падре Шаграту о преимуществах семьи, брака и супружеской верности, это получилось слишком убедительно. Чересчур. Особенно имея перед глазами счастливого Мала в качестве живой рекламы семейной жизни.
— Я его наставлял, — сказал Падре печально. — Он же, в сущности, дитя, выросшее во тьме шаманизма. Я же не знал, что он в практических целях.
— У Шаграта других целей не бывает.
— Ты сам его ко мне отправил!
— М-да.
Тир задумался. Остальные тоже.
— Если подумать, — произнес Мал с осторожностью человека, не привыкшего высказываться первым, — то зеленый дело говорит. Жена не жена, но кто-то Эрику нужен. Чтобы любовь, и чтобы в доме хозяйка, и чтобы поговорить было с кем. Я теперь знаю. Вечером придешь домой, руки-ноги отваливаются, в глазах от перегрузок темно, а дома… — Мал, засмущался и скомканно закончил: — Словом, надо, чтоб любовь и чтоб дом не пустой.
Тир презрительно фыркнул и тут же получил отповедь Риттера:
— А ты лучше молчи. Сам-то хорошо устроился, у тебя Блудница есть. А у нас кто?
— Любовницы? — предположил Тир.
Возникла недоуменная пауза.
— Кхм, Суслик, — аккуратно заговорил Падре, — так в каких, говоришь, ты отношениях со своей машиной?
— Чушь, — шипел Тир, глядя, как Риттер накладывает на карту Вальдена сетку, делящую империю на пять равных частей, — сумасшедший дом. Вы заразились от Шаграта.
Они действительно заразились. Может, не от Шаграта, может, это как раз Шаграт от кого-то подхватил заразу? В любом случае Старая Гвардия сошла с ума всем коллективом. За исключением Тира, разумеется.
Они решили, что Эрику нужна жена.
Это была какая-то дикая, совершенно человеческая нелепость, для обоснования которой использовалась дикая, совершенно человеческая аргументация. «Потребность в близкой душе», «плохо, когда тебя никто не ждет», «каждый хочет любить и знать, что его любят», «Эрику нужен кто-то родной и понимающий»…
