языке дело было — в манере речи. Построение фраз, подбор интонаций, ну никак не вязались они с внешним видом.

Ежу понятно, что несоответствие это призвано сбить с толку. Обидно, что почти получается. Детский же приемчик.

— Послушайте, господин фон Рауб, даже если вы освободитесь, далеко ли вы уйдете с одной- единственной жизнью. Своей. Ваша способность подчинять себе чужую волю бесполезна рядом с Сердцем Гор. Не делайте глупостей. Я слышал, что вы очень разумный… э-э…

— …человек, — подсказал Тир.

— Скорее, демон, — с улыбкой возразил Бэнлым. — Сколько стрелков вы насчитали?

— Двадцать.

— О! Не ожидал. И все же вы заметили не всех. А еще здесь есть маги. Вы их не слышите, вы слышите лишь Сердце Гор. Его излучение сильнее.

— Ладно, — невежливо перебил Тир, — я не дергаюсь, вы меня развязываете, дальше что?

— Мы побеседуем. И либо придем к соглашению, либо вы умрете. Как ни жаль мне было бы потерять такого пилота…

— Пилота? — Тир озадачился настолько, что даже не заметил, как сняли веревки. — Вам нужен пилот? Своих не хватает?

— Таких, как вы? — вопросом на вопрос ответил Бэнлым. — Таких, как вы, в мире семеро, господин фон Рауб. И с оставшимися шестерыми я вряд ли найду общий язык.

— Вот же… — Тир потер запястья, встряхнул пальцами, восстанавливая кровообращение, — тяжелая поступь прогресса.

В зале, по мановению руки, появились низкие скамейки, небольшой дастархан, откуда-то из угла вынырнул флейтист, заиграл уныло и ненавязчиво.

— Садитесь, — предложил Бэнлым и устроился рядом с дастарханом. Тир с сомнением оглядел скамейку…

— Разумеется, вам не придется жить так же, как мы, — услышал он, — все будет так, как вы привыкли. Угощайтесь.

— Спасибо, — проворчал Тир, — воздержусь.

Бэнлым вновь улыбнулся:

— Вы ожидали, что нам нужен демон, а не пилот, не так ли? Я знаю многих людей и нелюдей, которые были бы рады приручить демона. Живого демона. Если мы не сможем договориться, я или убью вас, или отдам кому-нибудь, кто найдет вам применение. Знаете, сколько обещал Оскил за руки старогвардейцев? Каждый палец он оценил в десять тысяч золотых. Это цена боевого болида. Заметьте, Моряк оценивал руки, а не головы. В Оскланде кое-что понимают в людях, не так ли?

Тир шевельнул плечом. Бэнлым то ли не знал всех тонкостей, то ли недоговаривал. Оскил Моряк, может, и рад был бы назначить цену за головы старогвардейцев, но он был Мастером. А Мастера только в самом крайнем случае убивают других Мастеров.

— Вы слышали новую теологическую шутку? — продолжал между тем Бэнлым. — Кто-то из христианских пастырей, чуть ли не сам отец Грэй, сказал, что церковь не знает, где именно расположена у человека душа. Но у старогвардейцев души совершенно точно находятся в кончиках пальцев.

— Брешет, — убежденно сказал Тир. В угрозы он не вникал. Думал.

Если Бэнлым не врет, значит, Клендерт — предатель. Значит, Клендерт одним ударом оставил Эрика без демона и «дрессированного дракона». Очень некрасиво получилось. Казимир, скорее всего, тоже не жилец, потому что какой смысл отпускать его? Казимир — слишком опасная штука, чтоб оставлять ему жизнь.

Но Клендерт… черт бы его побрал! Поди разбери, правда это или обещанное подкрепление просто не может запеленговать шонээ Казимира. Особист, работающий на раиминов? Все возможно. Куда им еще внедряться, кроме как в контрразведку? Вот ведь паскудство какое!

Но ведь не было же проколов. Никогда не было! Так с чего вдруг?

«С того, что таких, как ты, нужно убивать…»

Дерьмо. Не к добру вспоминается старая истина.

Тир вышвырнул ее из мыслей. Не здесь. Не в Саэти.

Клендерт не мог обмануть — не в силах человеческих обмануть демона, с которым видишься чуть не каждый день, с которым близко и плотно общаешься, для которого открыты все твои эмоции. От взгляда демона не укроется… что? Желание предать? Но Клендерт мог не считать это предательством. Он мог думать, что оказывает услугу императору и всей империи.

Ты — демон, ты здесь на хрен никому не сдался.

В последние месяцы он почти все время был раздражен. Несдержан. Чересчур эмоционален. Он маскировал раздражением истинные чувства. Заглушал слабое излучение сильным. И это работало, поскольку никто не лез с зондом к нему в душу.

Но Клендерт служит Эрику. Эрик — хозяин. Клендерт не может допустить порчи хозяйского имущества…

Ты — демон, ты здесь на хрен никому не сдался, тебе просто не захотят помочь.

Прямая цитата. Что тут скажешь — очень бодрит. Еще немного, и мысль о том, что Эрик сам был не против избавиться от такого имущества, покажется обоснованной.

Бред!

Тир фон Рауб нужен Эрику. Он до сих пор полезен. Достаточно полезен, чтобы… чтобы польза перевешивала несомненные недостатки?

Черт! Да! Именно так!

Тир узнавал симптомы надвигающейся паники. Самооценка пикировала, мир виделся в черном свете, а все доброе, что сделал для него Эрик, искажалось и требовало извращенных истолкований.

— Плохо, когда тебя предают, — вплелся в лихорадочные размышления голос Бэнлыма, — но, господин фон Рауб, позвольте спросить, а на что же еще вы рассчитывали, оставаясь среди людей?

— У меня что, о чем я думаю, на лбу написано? — резче, чем хотелось, поинтересовался Тир.

— Нет, — Бэнлым покачал головой, по гладкому черепу пробежали блики, — но ваш друг, тот самый, что дает полезные советы, позволил нам почитать кое-какие бумаги. Личное дело, кажется, так это называется на Севере. Надо сказать, там написано много интересного. В том числе, кстати, и о том, что вы… не любите огня, и о вашей привязанности к своей машине. Поверьте, мне меньше всего хотелось прибегать к подобным методам убеждения, но, увы, к разумным доводам вы прислушаться не пожелали. Да, так вот, я прочитал эти бумаги и теперь с некоторой долей вероятности могу предполагать, о чем вы думаете. И радоваться, что вы рассуждаете правильно.

— Вам-то что нужно? — Тир вздохнул. — На бедного мишку все шишки. Пилот — это понятно. Вы собираетесь вести полномасштабные боевые действия, или вам нужен инструктор, или специалист по особым операциям?

— Инструктор, — кивнул Бэнлым. — Сначала нам нужен был особый специалист, но не так давно мы получили новую информацию о ваших возможностях. Если пилотов, равных вам, в мире семеро, то равных вам наставников просто не существует.

— Мать твою… А с бароном Лонгвийским вы в каких отношениях?

— В плохих. — Лицо Бэнлыма не изменилось, но голос чуть не заморозил воду в прозрачном кувшине. — Не надейтесь, что Лонгвиец выручит вас. Он будет рад, если вы умрете. Да и Эрик Вальденский, поверьте, вздохнет с облегчением.

— Переигрываете. — Тир выбрал улыбку наугад, оставалось лишь надеяться, что угадал правильно. — Мои опасения насчет Эрика не имеют под собой оснований.

— Хорошо. Я учту это. Платить мы будем щедро. Даже если говорить о деньгах, вы стоите куда больше жалких трехсот сребряников, которые выплачивает Старой Гвардии император Вальдена. А у нас есть не только деньги. Мы дадим вам возможность убивать, господин фон Рауб. Убивать столько, сколько вы захотите. Ваш договор с Эриком Вальденским унизителен, хоть вы и не понимаете этого, поскольку не знаете, что такое унижение. Цепь, и намордник, и укротитель с плеткой, внимательно следящий за каждым