Причем опять-таки в районе Японского архипелага.

Ученая дама подобралась и деловито напомнила:

– Сразу несколько научных и военных структур сейчас наблюдает за каждым кусочком планеты и за аномалиями в атмосфере. Сейсмологи тоже бдят с максимальным вниманием. От этих дел их не отвлекают никакие скандалы или мелкие войны. Так что Чарли мог и…

– Увы! Хотя в данном случае я сам хотел бы дождаться его ошибки. Но сейчас я подумал о другом: если вдруг в Японии и в самом деле появится «плюсовая воронка», то не придется ли нам срочно лететь на поиски устройства?

Сразу стало понятно, что Монро в последние дни привыкла к сравнительной безопасности штаб- квартиры САР, потому что запричитала с дрожью в голосе:

– Лететь в Японию придется над тайгой, и у меня тоже твердое предвидение, что мы там совершим вынужденную посадку. Повторного пешего перехода я не выдержу. Пусть уж Чарли, в крайнем случае, летит сам.

На самом деле и страх, и дрожь в голосе оказались лишь попытками покапризничать и желанием услышать слова поддержки от рядом сидящего мужчины. Тот это заметил и по ауре, и по мимике отчетливо просматриваемого образа в подсознании, поэтому не стал разочаровывать подругу:

– Лиля, с нами можешь смело прыгать хоть в жерло вулкана. Да и по большому счету путешествие по тайге мне теперь видится таким приключенческим и романтичным, что я бы его прошел повторно. И эскалибур нашли, и алмазы, и поохотились феноменально, и… – Дальше он запнулся, подбирая нужное слово, соответствующее смыслу сближения, но брата выручил с другой стороны видеосвязи Чернов- младший:

– И как команда единомышленников прекрасно сработались! Ладно, пока прощаемся, и я постараюсь загрузить эскалибуру максимум программ по поиску гипотетической угрозы Японскому архипелагу. При должном анализе данных можно заранее высчитать и место, и время диверсии планетарного масштаба. До встречи!

Экраны погасли, а Сергей Николаевич неожиданно предложил:

– Лиля, а давай наведаемся в мастерскую? Посмотрим хоть одним глазком, что там гений Санрегре творит. Хоть и круглосуточная запись ведется, но своим глазом взглянуть – совсем иное дело.

После чего парочка коллег, на ходу обсуждая тему и суть картины, поспешила с визитом к уникальному художнику.

В тот вечер, когда Айрих Вонг смог опять заниматься своими делами, собраться будущим богам в Гептокаре не удалось. Но уже к следующему утру, которое высчитывалось по среднеевропейскому времени, удалось собраться всем шестерым. Вначале сравнительно душевно поприветствовали своего чернокожего коллегу, посетовали на его беззаботность и посоветовали впредь уделять больше внимания на собственную безопасность.

Айрих на это лишь молча кивал, почти не раскрывая рта, и чувствовалось, ему есть что сказать, но выскажется он чуть позже. Да и все остальные хотели как можно быстрее разобраться с делом погибшего Таикоса. Тот в данное время находился в реаниматоре и через неделю вернется в этот мир целый и здоровый, но вот с виновниками следовало разобраться уже немедленно. И этими разбирательствами почти все соправители и занимались в прошедшую ночь. Теперь только и следовало, что согласовать последние действия.

Как всегда, суть события решил оформить воедино Отто Грандж:

– Итак, господа, о нас уже стало известно людишкам конкретно, и нас пытаются отныне уничтожить физически. Временная смерть Таикоса – яркое тому подтверждение. К сожалению, выяснить кто и каким способом выведал информацию о нас и о наших основных базах, так пока и не удалось. Но зато благодаря перехватам и расшифровке секретных каналов мы увидели последние минуты как самого лайнера, так и нашего несчастного грека. Ну и естественно, проследили конкретных заказчиков данного преступления. А значит, правительство Франции решено уничтожить с показательной жестокостью. Для этого я не пожалел снять свой гипребеш с египетского направления, куда отправил позавчера, и уже час, как он начал работу на добрую треть Центральной Франции. Результаты наших тройственных настроек начнут появляться уже завтра.

– Постойте. – Ганс Даглиц недоуменно переводил взгляд с воскресшего Айриха Вонга на председательствующего и обратно. – В Европе и так уже целых два гипребеша! Почему их не используете?

– Наше Черное Солнце позже расскажет о возникших трудностях отдельно, – остановил поток вопросов Отто. – Тем более что они временного характера. Пусть вначале Воларов нам поведает, чем вообще закончилась его переписка с Хесусом Кумандой? И как тот, в частности, относится к предстоящим событиям во Франции?

Владыка Австралии нервно забарабанил пальцами по столешнице:

– Не могу похвастаться, что общались мы душевно. Сразу видно, насколько господин Куманда занят, потому что ответил мне лишь на пятом часу моих вызовов, – после чего сделал многозначительную паузу, как бы признавая немалые трудности в общении с таинственным существом. – Но проблемами нашими проникся. Обещал заняться, как он выразился, «бытовыми проблемами Земли» немедленно. При этом добавил, словно размышляя: «Ответственности с себя за ваше будущее не снимаю. Октава для меня – словно родное детище. Так что и защищать буду как собственные идеалы».

И опять повисла тяжелая, еще более продолжительная пауза, во время которой соправители угрюмо и нахмуренно пытались осознать прозвучавшие слова с разных сторон собственных понятий и разновидности бытия. Порой Хесуса Куманду понять было очень нелегко, что создавало дополнительные трудности в общении и добавляло нежелания лишний раз идти с ним на контакт.

– Не нравится мне это! – заявил в привычной для своей манеры общения Стенли Горпс. – Октава – детище? Но идеалы – совсем иные? И про нас ни слова, только про наше будущее? Как-то оно звучит…

Он подвигал перед собой пальцами ладони, не решаясь договорить очевидное: либо логики в данных утверждениях не хватает, либо самому Горпсу эта логика недоступна. Кажется, она была недоступна и всем остальным претендентам на божественность, потому что Воларов лишь грустно кивнул и продолжил:

– Далее мэтр признал все наши действия верными, но призвал действовать еще более решительно и безжалостно. В то же время, когда речь пошла о нашей нынешней мести за Палия Таикоса, сильно обеспокоился и напомнил, что ни сама Франция, ни Италия в начальных стадиях наших тренировок с гипребешами пострадать не должны. Только за месяц до глобальной катастрофы он даст развернутые инструкции, что делать и как действовать. Насколько вы все помните, наш покровитель невероятно заинтересован в тотальном сохранении самых знаменитых, дорогостоящих произведений искусства Земли. И сейчас Хесус Куманда особо акцентировал, что он создал Октаву, не только потворствуя нашим прихотям и желаниям, но и для сохранения наивысших ценностей этой никчемной цивилизации.

На этот раз не сдержался от кощунственного восклицания Ганс Даглиц:

– Еще бы! За картины Да Винчи наш мэтр запросто променяет три Октавы!

На что туг же своим мягким голосом отозвался Шедон Арафи:

– Нашим принципам, желаниям и мечтам подобное положение вещей соответствует полностью. Мы с этим уже согласились давно, и наши мнения остаются неизменными! – Последнее слово он произнес с нажимом, красноречиво и строго поглядывая на немца. Словно взывал к рассудку и намекал на недопущение даже малейшего недовольства своими ролями в планах более могущественной, так никому и не понятной сущности – Поэтому предлагаю еще раз тщательно продумать все тройственные настройки, которые заданы устройству гипребеш при его влиянии на Францию.

– Да вроде все продумали, – буркнул негр.

– Все? А если при ликвидации правительства и нескольких крупнейших банкиров народ взбунтуется и пойдет вразнос? Могу и открыто озвучить то, что может случиться: разграбление Лувра, а то и его сожжение.

Отто Грандж позволил себе покровительственно улыбнуться:

– За кого ты нас держишь, Шедон? Тройственные настройки позволяют извратить человеческую