одновременно и приветствуя профессора, и делясь с ним самыми последними новостями, Тантоитан оказался раздет, уложен на высокую кровать и облеплен с ног до головы датчиками, новыми маяками и тяжелыми, прилипающими кусками не то пластилина, не то странного металла. От этих кусков к приборам тянулось еще больше проводов и направленных мини-антенн. Так что подопытный вскоре стал похож на одетого в маскхалат ежика и рассудительно радовался, что ему хоть оставили возможность слышать, видеть и разговаривать.

Справившись со своими делами, несколько научных сотрудников Сартре удалились, а сам профессор придвинулся на стуле ближе к кровати, еще раз удовлетворенно окинул взглядом сонм регистрирующих приборов и приступил к доверительному разговору. Причем начал с самого наболевшего:

— Ты за свадьбу не переживай, никуда она от тебя с твоей… хм… принцессой не денется. А как человек государственный, ответственный, невероятно лояльный, состоящий на службе у Оилтонской империи, наделенный немалым авторитетом и имеющий завидные полномочия, должен думать не только о своем тихом семейном очаге.

— Полномочия? — возмутился Парадорский. — Да меня ни в грош не ставят! Вон даже в увольнительную не могу вырваться. Прижали как рядового-первогодку. И к чему эти слова про очаг? Я что, собрался демобилизоваться? Или бросаю службу в связи с женитьбой?

— Ты меня не так понял… А может, это я неправильно выразился. — Сартре в извиняющемся движении скривился, почесывая свою редкую шевелюру. — Наверняка мне разговор следовало начать с благополучно пройденного тобой первого этапа. Ведь не станешь возражать: инициация процесса физической саморегуляции прошла успешно?

— Не стану. Жизненный тонус повысился, мышцы усилились. Не скрою, во время вторжения мне это очень помогло.

— Прекрасно! Значит, в таком случае ты не будешь сомневаться или колебаться и перед вторым этапом?

— Блокировка сознания? — погрустнел Танти. — Да вроде не сомневаюсь. Но к чему такая спешка? Неужели нельзя это сделать после свадьбы?

— Хм! Конечно можно! Да, скорее всего, и проведем блокировку через неделю, а то и две. Но все дело в том… — Профессор смешно закрутил у себя перед глазами своими тонкими, ухоженными пальцами, раздумывая и подбирая правильные слова. — Видишь ли, как человек очень хорошо знакомый с императором, я уполномочен несколько заранее ввести тебя в курс неких планов в отношении твоей личности.

Он сделал паузу, но, убедившись, что пациент слушает со всем вниманием и не пытается перебивать, продолжил:

— При нажитой славе, знаменитости, авторитете и умении отлично организовать, а потом и завершить любое дело на тебя появились несколько бо?льшие виды, чем просто оставить тебя служить. Пусть даже и в дивизионе. Как я понимаю, конкретно тебя постараются выдвинуть на несколько иной уровень бытия, на котором твои обязанности станут многократно значительнее, многоплановей и шире в политическом аспекте. Естественно, что и ответственность при этом возрастает адекватно твоему росту.

Парадорский не выдержал:

— При чем тут политика? Меня что, собираются отправить полномочным послом в иное государство?

— Кстати, а если и отправят, справишься? Причем вот так, с ходу, без всяких дополнительных курсов дипломатии?

— Трудно сразу что-то утверждать, если не попробовал. Но с другой стороны, нас семь лет учили не только приседать и гранаты кидать. Так что приложил бы все свои знания, усилия. Мог бы и справиться.

— Вот и все остальные, кто о твоем переводе на иной уровень ратует, тоже так думают, что справишься. А это, я тебе скажу, очень огромная оценка твоих заслуг. Согласен?

— Спорить с таким утверждением не стану. Но может, ты мне все-таки сразу скажешь, что к чему? — перешел на приятельский тон Парадорский. — А то так издалека начинаешь, что пока до сути дойдем, меня пора будет в омолаживающее устройство закладывать.

Сартре чуток задумался, а потом пожал плечами:

— Да я уже все предварительные фразы сказал. Только и осталось самое главное на тебя вывалить.

— Так чего ждать? Если меня градом из тучи не завалило, то тем таинственным «главным» не придавит.

— Бравируешь? — Глаза ученого хитро блеснули. — Ну ладно, посмотрим чуть позже на твою психическую устойчивость. Итак, ты знаешь, что блокировка уже проведена удачно на мне. Совсем недавно она удачно проведена и на втором человеке. Ты вскоре поговоришь с ним на эту тему конкретно. Но в связи с тем, что у тебя скоро начнется новая жизнь, тебе просто придется узнать много таких невероятных секретов нашей империи, что только само это знание в голове — огромный риск для всего государства. То есть вначале требуется твое добровольное согласие сделать тебе блокировку сознания в самое ближайшее время.

— Всего лишь? Да я, по-моему, уже давно его дал! — воскликнул Тантоитан. — Зачем сто раз одно и то же переспрашивать?

— Ну, мало ли что? Война, например, кровь, ранения, стрессы и переживания.

— Для воина это не причина отказываться от своего слова.

— Отлично! — Профессор потер своими ладошками. — Да я в тебе и не сомневался. Значит, я готовлю свою клинику для операции, а ты будь готов в любое время. — Заметив мимику сомнения на лице своего пациента, он сразу поинтересовался: — Что волнует?

— Сколько в клинике придется проваляться?

— Сутки! А потом гуляй как хочешь и впитывай в себя разные секреты.

— Ха! Так все просто и легко?

— Конечно. Ну… разве что придется в течение двух недель захаживать на рутинную проверку элементарного процесса усвоения. Да потом, при взаимном согласовании, выбрать через месяц время и пройти пробный допрос под воздействием домутила. Так сказать, контрольный штрих по завершению второго этапа.

Парадорский облегченно вздохнул, но тут же спросил:

— А что, есть еще и третий этап?

— Хо-хо! — обрадовался ученый. — Ты такой же, как Серджио! Готов заполучить сразу все и много.

Из чего стало окончательно ясно, что второй человек, получивший блокировку, не кто иной, как командир дивизиона. Да в этом бравый майор и так не сомневался.

Тогда как профессор продолжил свою мысль:

— Конечно, некие задумки у меня есть. Но все они настолько туманны, расплывчаты, неопределенны, что даже заикаться про них пока не стоит. Наблюдения за тобой я намерен проводить несколько лет и только потом подбирать очередных кандидатов для ИФПС. Тогда как блокировка будет проводиться только единицам и только тем, кто будет связан непосредственно с наивысшими тайнами Оилтонской империи.

— Да это понятно, — попытался кивнуть Тантоитан, но опутанная датчиками голова только дернулась. — Но ты мне так и не сказал: в какую дыру и на какую должность меня прочат? И насколько мне там будет комфортно с супругой?

Сартре опять чуть не рассмеялся, но обошелся только сердечной улыбкой:

— Сразу оговорюсь: с супругой тебе там будет очень хорошо. Но! Все остальное будут с тобой оговаривать, ставить условия, а может, даже и торговаться другие люди. То есть в компетенцию которых и будет входить творить твое будущее.

— Тут я сразу готов возразить и поторговаться. — Парадорский прекрасно понимал, что его собеседник знает все и до конца, но ни в коем случае не проболтается. Что немного напрягало и обижало: