– Насколько?

– Ну… – Демон задумался. – Как будто тебя огрели по голове.

В каком-то смысле так оно и было. Начиная со встречи на замковой стене.

– Помнишь, ты говорил, что тебя казнили за поклонение старому богу?

Ни одна черточка на девичьем лице не дрогнула, сохраняя невинное выражение, но ответ прозвучал холодно:

– И не горю желанием повторить это.

– Не нужно. Лучше расскажи мне о том боге.

– Я ничего не знаю о нем.

Скорее всего, демон просто не желал разговаривать на предложенную тему, но другого источника сведений у меня все равно не было.

– Он ушел из вашего мира, верно? А как давно это случилось?

Лус хмуро сдвинула брови:

– Очень давно. Несколько императоров назад. А каждый из наших императоров жил очень долго.

– И его уход отрезал вас от природной магии?

– Так говорят. Я не прислушивался.

– А может быть так, что…

Возможно, мне следовало молчать об увиденном и услышанном. Для своей же безопасности. Но оставлять в неведении того, кто простился с жизнью из-за полубезумного чудака, было как-то нечестно. Не по-человечески.

– Что может быть? – бесстрастно переспросил демон.

– Это был человек. Один из вас. Умный, умелый. А еще очень настырный. Однажды он всего лишь захотел раздвинуть границы мироздания и… раздвинул. Только они захлопнулись за его спиной, заодно не позволяя вернуться и магии, которую он унес с собой.

На лице Лус отразилось сомнение, но я все-таки продолжил:

– Наверняка он не в одиночку искал свой путь. Были помощники, ученики, друзья. Они пытались найти его и вернуть обратно, только уже не чудесным образом, потому что не могли воспользоваться своей магией. Зато на помощь пришла магия самого мира. Правда, она позволяла переносить лишь сознание, а не тело…

– Слишком простая история.

– Неправдоподобная?

– Наоборот. Если все это происходило кучу веков назад, того парня и впрямь могли в конце концов обозвать богом.

– Но вы не поклоняетесь ему, значит, кто-то помнит, как все было на самом деле. Помнит и передает эти знания по наследству.

– И тогда становится понятно, почему верующих вылавливают и казнят, если не удается усмирить их иначе, – пробормотал демон. – Потому что глупо поклоняться чужой ошибке, приведшей к большим бедам. Но откуда… – Лус подняла взгляд на меня. Очень пристальный и напряженный взгляд. – С чего тебе вдруг пришла в голову вся эта история? Только не говори, что вдохновила прогулка по старым развалинам!

Я вздохнул, сделал еще один большой глоток и поставил кружку на стол.

– Сегодня днем я встретил бога вашего мира.

Девичьи глаза начали расширяться, напомнив мне о мертвом прибоженном. И пока они не заняли половину лица, я поспешил добавить:

– Он появился из ниоткуда, рассказал мне свою историю и ушел.

– В никуда?

– Не знаю. Думаю, вернулся туда, где живет сейчас. Живет не тужит, как я понимаю. Хотя не оставляет попыток найти дорогу домой.

– Как он выглядел?

– Как ты или я. Как человек. Не молодой и не старый. Причудливо одетый, это да. Так обычно наряжают домашних шутов. Весь такой разноцветный, из заплаток. На заплатки, кстати, и разлетелся, когда уходил. Улетел облачком.

Лус, не сводя с меня взгляда, потянулась за моей кружкой, поднесла ко рту, опрокинула, не отрывала от губ, пока не допила весь эль, и только потом, чуть заикаясь, переспросила:

– О-об-облачком?

– Все, забудь. Не было ничего. Никаких облаков. Погода, погляди какая замечательная! Солнце в полный рост.

Солнца и впрямь было много. Зал трактира слепяще мерцал пылью, плавно кружащейся в ярких лучах, и я смог разглядеть лицо хозяйки, только когда она подошла совсем близко.

– Уже вернулись?

Она ждала хороших новостей с полным на то основанием. И самое главное, верила в то, что перемены к лучшему войдут в ее жизнь именно с моей легкой руки. Руки, которая вовсе ни к чему не прикладывалась. Об этом, впрочем, легко умолчать. Если не спросят прямо.

– Да. И кое-что должен вам рассказать.

– Позвать всех? – встрепенулась женщина.

– Не стоит. Передадите им мои слова сами.

Она понятливо кивнула и уселась за стол рядом с Лус, все еще ошеломленно пялящейся, но, слава Божу, уже не на меня, а в пространство.

Бож. Теперь это полуимя-полутитул звучало для меня совсем по-другому. И я пока не понимал как – внушительнее или легковеснее. Зато, пожалуй, многое отдал бы за то, чтобы встречи на замковой стене никогда не происходило.

– Позволите задать вопрос?

Трактирщица недоуменно кивнула, видимо полагая, что спрашивать – мое неотъемлемое право, а отвечать – ее первейшая обязанность.

– Это имеет отношение к происходящему, поверьте. Как давно вы недовольны деяниями Смотрителя?

– Да уж больше года. Когда от стражей совсем проходу не стало.

– А как давно отправили прошение в столицу?

Она мысленно сосчитала дни и послушно доложила:

– Месяц с четвертью.

– Почему же вы ждали так долго? За год что-то изменилось? Только хорошо подумайте, прежде чем ответить.

Подобные предостережения, внешне вроде бы призванные обезопасить собеседника от необдуманных слов, на самом деле преследуют иную цель: заставить сомневаться и запутать в собственных ощущениях. Женщина попалась на эту уловку легче, чем столичные купцы – в сети Атьена Ирриги.

– Я… Они стали приходить все чаще и… Становились все требовательнее…

– Или вам так казалось, потому что в вас копилось негодование. Впрочем, неважно. Когда именно вы решились просить о замене Смотрителя? Что вас подтолкнуло?

Она совсем растерялась и посмотрела на меня глазами не менее большими и круглыми, чем только что таращила Лус.

– Подтолкнуло?

Не хочет думать своей головой? Что ж, имеет право. Очень удобная позиция для человека по другую сторону стола. Вот только зачем мне такое удобство?

– Вы не знали, что Смотритель может быть смещен. Верно?

Женщина поспешно кивнула.

– Значит, кто-то вам рассказал?

– Ну да. Лейто. Вы ж его видели!

Тот книжник. Помню. Но это еще не все.

– Когда именно состоялся ваш разговор?