откажите в любезности сообщить, проживают ли в поселении, именуемом Кенесали, выпускники Академии, и если проживают, то с какими записями в грамотах они закончили обучение. Полученные сведения обязуюсь хранить в тайне от лиц непосвященных. С непреходящим уважением, heve Гоир.»

Теперь осталось только получить подпись и личную печать.

Ллаван прочитал мое творение и укоризненно встопорщил усы.

– Зачем тебе это надо?

– Но как же: мы должны описать средоточение по всем правилам, а даже не можем сказать, есть ли в городе плетельщики.

– Разве эта… Нелия не предоставила нужные сведения?

– Вы же знаете, как работают управы, heve: никто из служек не будет копаться там, где можно пройти мимо.

Гоир подозрительно сузил глаза:

– А ты по какой причине копаешься?

Улыбаюсь самым невинным образом:

– Я всего лишь хочу хорошо исполнить свою работу.

Минута недовольного молчания.

– Ладно, подпишу… Только зря все это: лишняя морока.

– Зато отчет будет полным, а нам же надо произвести хорошее впечатление, верно? И утереть нос меннасцам.

– Недурная мысль, – согласился Гоир. – Только ты все же не переусердствуй: лишние расспросы до добра не доводят.

Я забрал подписанное письмо и откланялся, отправляясь в Письмоводческую управу.

Да, те сведения, что интересовали меня, хоть и считались должными для включение в описание средоточения, но на деле мало когда рассматривались. Однако если для службы запрошенные списки не очень важны, то для следствия моего жильца могут иметь значение, а сам Кайрен вряд ли сподобится сделать запрос хотя бы потому, что не сможет внятно объяснить, зачем ему это нужно.

Под вечер пятого дня ювеки я сидел на кухне, поглощая вареный ah-si с подливой из куриной печенки, и не мог не нарадоваться на собственные таланты по приготовлению пищи. И зачем нужна жена, спрашивается? Чтобы во время завтрака, обеда и ужина сидеть напротив, нудя и выпрашивая либо несколько лишних монет на обновку, либо пересказывая последние сплетни уличных кумушек, причем делая это с такой скоростью, что возможности уследить за нитью повествования нет никакой? Я все-таки прихожу домой для отдыха, а не для новых трудовых подвигов, так что лучше жить одному. А от жильцов всегда можно спрятаться в своей комнате.

– Какие запахи! – Кайрен, зашедший на кухню, шумно втянул носом воздух.

– Вы голодны? Присаживайтесь, и на вашу долю хватит.

– В самом деле? – Усомнился он. – Помнится, Вы говорили, что не собираетесь кормить меня обедами.

– А это не обед. Это ужин. И потом, лично я ненавижу вчерашние кушанья: лучше завтра сготовлю что- то другое.

– Ну, как скажете!

Дознаватель не заставил себя упрашивать: накинулся на еду и умял предложенную порцию едва ли не быстрее, чем я справился с остатками своей. Потом, сыто отдуваясь, согласился на чашку тэя, а пока сушеный лист заваривается, заглушившим чувство голода людям самое время поболтать.

– Ну, как ваши успехи?

– В Кенесали? Можно сказать, никак.

– А именно?

Кайрен куснул губу.

– Я опробовал Ваше кольцо.

– И?

– Оно ничуть не изменилось, даже побывав на всех пальцах подряд.

– Так это же хорошо! Значит, девица вполне здорова душевно.

– И что в том хорошего? – Вздохнул дознаватель. – Да, я рад, конечно, но для моего следствия лучше бы она была больна, право слово!

– Понимаю. Остается только версия с порчей. Действительно, не слишком удачно.

– Не просто неудачно! Это… моя верная погибель.

– Ну, не преувеличивайте!

Карие глаза наполнились отчаянием.

– Если я приду к вьеру и скажу, что на девицу из глухого городка навели порчу, да еще такую, какую мог сотворить только магик, меня самого сочтут сумасшедшим и переведут к аглису на рога!

– У Вас нелады с вьером?