— Глупый, глупый Крон! Все люди — враги. Их нужно убивать, только увидишь. Они хороши мертвыми, даже жарить не обязательно. Эх, если б у меня была прежняя сила!..

— Чтоб ты знал, это они вытащили тебя из Преисподней, — сказал Крон, нахмурясь. — А не нравится, катись обратно.

— Да что хорошего в здешних местах? — ощерился Череп. — Подумаешь облагоденствовали!.. Мне здесь холодно, понимаешь? Все кости ноют.

— Чего ж не остался там? Разве тебя неволили?

— А потому что у меня большой счет — к ним. — Бородой призрак указал на людей. — Приходится терпеть, чтобы не ходить в должниках. Пока не вернется плоть, буду вас, молодых, наставлять на путь. А уж затем…

На его костистом лице проступила голодная мина. Как же недоставало ему привычной пищи!..

— А затем я сверну тебе шею, — рявкнул великан, теряя терпение. — Ну-ка прочь с дороги!

Громадной рукой он смахнул тень с тропы, точно паутину, и вместе с Солой зашагал дальше. Переглянувшись, рыцари послали шестиногов вперед. Череп еще что-то шелестел вслед, но гнаться не стал.

— А интересно, — произнес Светлан через минуту, — как скоро он вернет способность переваривать мясо? Начнет-то, наверное, с самой нежной плоти…

— Старый идиот! — буркнул Крон. — Не мозги, а сплошная кость. Недаром его так прозвали.

— Я думал: из-за лысины. Это что, типичный представитель старшего поколения?

— Среди молодых тоже полно дубов. Даже не знаю, где больше. А разве у вас по-другому?

— Видишь ли, если б они откликались на команду: «Дубы, шаг вперед»…

— Ага, сейчас!..

Помолчав, Светлан сказал:

— Хорошая новость — это что Сирк сдержал слово…

— Ты сомневался, что ли?

— По привычке. А плохо, что большинство ваших теней обесплотились как раз из-за людей, и далеко не все павшие великаны были жертвами, как Сола. И если они имеют в огрской среде солидный вес…

— Да какой у них вес! — фыркнул великан.

— В смысле: влияние… То это может осложнить нашу миссию.

— Решают-то не они, — молвил Крон. — Даже не старейшины.

— А кто?

— Увидишь.

Они опять разделились на пары, хотя теперь, после этой веселой встречи, и людям, и великанам расхотелось общаться. И беспечности у них поубавилось, во всяком случае, по сторонам они стали смотреть внимательней. Тропа продолжала петлять меж скалами и кустами, перескакивая через расщелины, затянутые серым туманом, пробегая вдоль обрывов, не столь глубоких, как в Гималаях, но тоже опасных — особенно когда ступаешь по влажному камню. А здесь все промокло насквозь. Эдакая сырость, зябкость. Нет, хорошо, что не взяди с собой Грэма — он бы изнылся тут.

Наконец дорожка привела к отверстию в горе — весьма скромных размеров, если знать, кто обитает за ним. Перед входом Крон затормозил и обернулся к рыцарям.

— В здешних пещерах бывает людно, — предупредил он.

— Великанно, — поправил Светлан. — Лишь бы не огрно — вот людоедов не терплю.

— Вы ж явились не для того, чтобы об этом заявить?

— Резонно, — усмехнулся богатырь. И тут же спросил: — А кто такие резоны? Близкие родичи ревунов? Или бизонов? Впрочем, те и другие — американцы, с ними вы еще не пересекались.

— Опять болтаешь?

— Ну, если сравнивать с медвежьей болезнью… Итак, нас вновь ждут теплые встречи?

— Парни, конечно, я не позволю вас тронуть, — заверил Крон. — Хотя бы потому, что жалею родичей. Но от угроз дураков оградить не берусь. Не поддавайтесь на слова, ладно?

— А если кто-то из них перейдет к действиям? — поинтересовался Светлан.

— Если кто-то напросится — вы в своем праве. Только постарайтесь… сразу не убивать.

— Тебе кого жаль: этих дурней или нежную психику Солы?

— Поровну, — ответил великан, подумав. — Девочка впрямь такое не любит.

— Ради нашей Солы мы стерпим слова, — обещал богатырь. — Но не плевки. Посылать-то послов еще можно, а вот заплевывать…

— Кто же спорит?

И они погрузились в гору. Длинной чередой потянулись тоннели, залы с небрежно выровненными стенами и сводами, даже некие подобия лестниц, грубо вырубленные в камне. После гоблинских пещер, больше похожих на долины, здешние пустоты показались вполне заурядными, даже тесными, и если не уютными, то почти домашними, прирученными. И никакой сторонней живности, кроме самой мелкой, пугливо прячущейся в щелях.

Великаны на пути попадались, чаще — поодиночке. Но задержать процессию не пытались, сразу обращая внимание на Крона. Кто-то махал ему рукой, словно бы с некоторой опаской, иные даже окликали по имени, явно удивляясь, что исполин опять подрос. Однако с болтовней не лезли и лишних вопросов не задавали, избегая мешаться в его дела. И причина была, видимо, не только в силе и размерах Крона, хотя он вправду был тут больше всех.

— Ты, случаем, не наследный принц? — поинтересовался у него Светлан.

— Вроде того, — пробурчал великан.

— А Сола, значит, принцесса?

— Еще ближе.

— Везет мне на монаршьи особы! Куда ни плюнь…

Мало-помалу помещения делались ухоженней, смахивая теперь на нутро громадного дома, и все тщательней становилась работа строителей, словно отрядец продвигался к центру здешней цивилизации.

Все же без эксцесса не обошлось. По ощущениям Светлана они почти достигли места, когда, вступив в очередной зал, уткнулись в группу из пяти гигантов, на сей раз не пожелавших расступиться. Крон остановился вплотную к ним, угрожающе набычась, — те чуть попятились, но не посторонились, откровенно нарываясь на свару. Затем из-за их спин выкатился шестой, коротыш по здешним меркам, и в обход исполина подбежал к шестиногам, заинтересованно уставившимся на его не слишком опрятную плоть.

— Приперлись, да? — зашипел он не хуже Черепа. — Давно не получали по сусалам? Так мы это исправим — щас же!..

— Козлик, — ласково произнес Светлан, — а ты слышал что-нибудь про неприкосновенность послов?

— Послы, ха! Поцелуй меня в зад!..

— Спасибо, это уж вы между собой, — отказался богатырь. — А что еще имеешь сказать? Мы обещали нашему другу выслушивать народных делегатов.

— Думаете, вам долго осталось радоваться? Скоро настанет наше время! Придем мы и очистим мир от дерьма — кровью!..

— Застрелитесь, что ли? — сочувственно спросил Светлан.

— Что, малыш, решил стать праведнее чистильщиков? — со смешком осведомился король, хотя «малыш» был массивней его раза в полтора. — Думаешь, это прибавит тебе роста? Сколько ни тужься, а человечьего в тебе меньше не станет.

Вот тут скандалист разошелся не на шутку, а речи его утратили связность. Слушать дальше вряд ли имело смысл.

— Заглохни, Колоб! — велел Крон, оглянувшись через плечо.

Но тот даже не запнулся, продолжая сыпать оскорблениями.

— По-моему, у него плоховато с юмором, — заметил Артур.