садоводы из них…

— Зачем одному — Амазон подсобит. Разве нет?

Вздрогнув от неожиданности, блондин метнул взгляд на богатыря. Затем посмотрел на соплеменника, потом — на йети. Пожал мускулистыми плечами.

— А что я скажу Хозяину, когда тот заявится сюда? — спросил он.

— Если заявится, — поправил Светлан. — Скажешь, что мы не взяли тебя с собой. Верно, Крончик?

— Точно, — осклабился тот.

— И кто-то же должен приглядывать за Огне-богом — вдруг он вырвется? А мы, будем живы, наведаемся к вам через год-другой… Как, громила?

— Уж постараемся, — кивнул великан.

— Возможно, даже не одни — с ведьмами. Уж они знают толк в земледелии. За пару недель активного отдыха дадут местному озеленению такой разгон!..

— Семян не забудьте прихватить, — промолвил Грэм, делая маленький шажок к йети. Уголки ее пухлых губ чуть поднялись в намеке на улыбку. Прищурясь, Амазон следил за парочкой краями глаз.

Э, да тут треугольник наклевывается, подумал Светлан. Или даже триада? По крайней мере им не будет скучно.

— Обязательно, — ответил он. — А теперь пора поискать Шахту, через которую мы сможем вернуться домой.

— А чего ее искать? — сказал Крон, поглядев вбок. — Она тут, неподалеку, — я чувствую.

— В самом деле? И что, на сей раз обойдется без пересадок?

— Прямая, — подтвердил великан. — Вернемся откуда ушли — за минуту.

— Даже не верится, — вздохнул Светлан. — Неужто конец нашим мытарствам? Ну, тогда пришло время прощаться. Целоваться не будем?

— Ну отчего же? — откликнулся Грэм, расплываясь в коварной улыбке. — Уж тут тебе не отвертеться.

— Грэмчик, это был риторический вопрос!..

— Ты уверен? А вот сейчас поглядим. Но дамы, как и всегда, первые.

Самое удивительное, что йети послушалась черта. Обнадеживающее начало.

Крон сдержал слово: их последний бросок к родному времени оказался прямым и коротким — примерно как переход по Каналу, уже ставший для богатырей привычным. Не успели они толком проникнуться радостью возвращения, как очутились в пещере, откуда так рьяно ринулись в неведомое, не подозревая, чем это обернется. Но, к счастью, вернулись без потерь, даже с приобретением — возможно, не единственным.

— Home, sweet home! — пробормотал Светлан, озирая закопченную пещеру, наполненную сложными ароматами. — Н-да…

— Воняет, ага, — со вздохом признал Крон и в смущении поглядел на Солу, с задумчивой улыбкой кружившую по залу. — Так нам и ни к чему куковать тут. Вы же как бы послы, да? Вот и давайте отведу вас к старейшинам.

— Да уж будь такой добрый…

— Друзья, поспешим! — призвал Артур. — Потешились-то мы знатно, но главное дело еще не исполнено.

— Так это мы, значит, развлекались? Чего ж ты сразу не предупредил?

— Кроме того, давно пора проведать наших лошадок.

— Думаешь, их проймет хоть что-то? — усомнился Светлан. — Разве нас могут теперь не признать. К счастью, они были сделаны на вырост.

Сола уже плыла к выходу, успев, видимо, наглядеться на последнее прибежище своего дружка. Сейчас же великан устремился за ней, наклонив голову и тихонечко ворча: прежние отлучки научили его опасаться потолков, а сейчас Крон опять подрос, причем заметно. Затем и рыцари выбрались на воздух.

Конечно же, шестиногам ничего не сделалось, а главное, они не сбежали, хотя окрестные кусты подъели начисто, и на ближних камнях не осталось ни клочка моха, еще пару дней назад произраставшего тут в обилии. Как ни странно, звери признали хозяев. А может, устрашились их новой силы, решив не перечить попусту.

— По крайней мере они преданные, — заметил король, забираясь в седло-трон.

— Или тупые, — откликнулся Светлан, усаживаясь на своего. — Что часто дает одинаковый эффект.

Слава богу, вернулись они в утро, так что света вокруг хватало. Правда, такое начало дня больше смахивало на сумерки. В сравнении с Гималаями мороз был слабенький, зато солнце здесь совершенно заслоняли облака, свинцовые и тяжелые, из которых сыпал то снег, то дождь — самое оно после недавнего перегрева. Впрочем, эта морось вкупе со слякотью приелась им на диво быстро. Хорошо хоть ветер досаждал не особенно.

Пару минут рыцари размещали по сиденьям трофеи, скопившиеся за их плечами и в торбе Крона, а когда закончили отрядец немедленно выступил. Сола с великаном вышагивали впереди, негромко переговариваясь, — наконец-то им никто не мешал. Деликатно приотстав, рыцари следовали за ними, беседуя о своем.

— Должен заметить, мой друг, — говорил король, — четкие знания сильно усложняют жизнь и запутывают мировоззрение. Еще пару дней назад Вселенная казалась мне такой прозрачной!.. А где не хватало фактов, помогала вера. Конечно, я никогда не был фанатиком…

— Просто нужно время, чтобы свежие сведения улеглись по своим полкам, выстроясь в новую систему, — сказал Светлан. — Как раз в этом нет страшного — история науки изобилует подобными прорывами.

— А в чем же, по-твоему, проблема?

— Как и всегда — в личностях. Вечно приходится выбирать из двух зол!.. Не скажу, что Яхве мне симпатичен, и все-таки больше я сочувствую ему… может, оттого, что ношу в себе его частицу. Конечно, он наломал на Земле дров. Однако ж пытается измениться, движется куда-то, ищет истину где только возможно… А вдруг обрящет в итоге? И потом, он талантлив… все-таки. А Сирк лишь упорен.

— В нем есть сила, — задумчиво произнес Артур. — Он последователен, целеустремлен…

— И слишком многое пытается взять на себя. Вот этого я боюсь. Ну их к богу, этих самодержцев, даже самых добрых. Уж лучше без них.

— Это ты мне говоришь? — улыбнулся король.

— Да какой из тебя властитель? Ты же в душе демократ, случайно угодивший в монархи. А вот когда Сирк примется мостить дорогу в свой новый мир… Хватит уже с нас — чего только не строили!

И в этот миг из-за скалы на тропу, прямо перед Кроном с Солой, слишком увлекшимися разговором, скользнула густая тень, загородив проход. Это был призрак со стажем, воплотившийся почти на треть, — рядом с молодым великаном он казался приземистым и коренастым, а лысым черепом, длинной бородой и горбатым носом смахивал на ассирийского царя.

Зато Крон на его фоне показался стройным и пропорциональным точно титан, какими их рисовали греки.

Поневоле отрядец затормозил, упершись в препятствие. Все четверо умолкли, предоставляя слово пятому, верно, и явившемуся для того, чтобы высказаться.

— Что вижу я? — обличающе зашелестел призрак, поблескивая глазами и обширной плешью. — Любимейшие из детей Матери сделались проводниками врагов!..

— Это не враги, Череп, — возразил великан. — Это послы. Они пришли предложить мир.