очень идет. Берете?
— Да. Только мне товарный чек нужен, чтобы перед главрежем отчитаться.
— Кем, кем? — не поняла девушка, аккуратно заворачивая парик.
— Перед режиссером нашего драмкружка. Мы Сирано де Бержерака ставим, а реквизита — никакого.
— У Сирано был нос, а не борода, — проявила эрудицию продавщица.
— Мы ставим еще одну пьесу, «Молодые годы Карла Маркса», — сообщил Стас. — Так все-таки где можно заказать бороду, если своя плохо растет?
— На Мосфильме. У них там мастерская, они вам хоть бороду, хоть лысину на полголовы сделают.
— Пьесу «Ленин в октябре» мы ставить не собираемся. А телефончика этой мастерской у вас нет?
— Мастерской — нет. Но если у вашего драмкружка есть хороший спонсор… — Девушка закончила выписывать товарный чек и посмотрела на Стаса.
— Если бы не было — и кружка бы не было.
— Тогда вы можете обратиться не в мастерскую, а прямо к мастеру, Ивану Антонычу. Берет дорого, но делает хорошо. Говорят, у него даже Пугачиха свои парики заказывала.
Она написала телефон на обратной стороне товарного чека.
— Только, когда будете звонить, не забудьте сказать, что вы от Каролины с Кузнецкого. От посторонних он заказы не берет.
Стас рассыпался в благодарностях, но про себя хмыкнул. Эта Каролина явно была заинтересована поставлять Ивану Антоновичу клиентов. Заинтересована материально, так же как Мишка Столбушинский был заинтересован подбирать желающих тренироваться у Кима. Время сейчас такое — каждый стремится стать посредником.
Влада после происшествия через парк уже не ходила, и Стас дождался ее на троллейбусной остановке. На плече Влады висела красивая, натуральной кожи, сумка, и похожа она была не на школьницу, а на молодую бизнес-леди.
— Привет.
— Привет.
— Я на колесах. Давай подвезу, заодно и поговорим.
Они сели в машину. Стас потянулся к Владе, чтобы поцеловать ее хотя бы в щеку, но она сама повернулась к нему и подставила губы.
— Осторожнее, тачку свою поломаешь, — усмехнулась Влада, когда обрадовавшийся Стас попробовал прижать ее к себе.
— Чертов рычаг скоростей… Кто только конструирует эти машины…
Влада, улучив момент, приложила палец к губам Стаса, отстранилась.
— Подожди… Ты мне всю блузку изомнешь. Давай вначале поговорим. И едем, едем, не нужно, чтобы одноклассники видели нас вместе.
Стас, нехотя отпустив Владу, повернул ключ зажигания.
— Почему? — обиделся он.
— Из соображений конспирации.
Влившись в поток машин. Стас начал излагать план операции «Шершень».
— Почему так сложно-то? — удивилась Влада, когда он дошел почти до середины. — Подождать Самохвалова у дома, шарахнуть из «газовика» по глазам ему и шоферу, перетащить в нашу машину…
— А свидетели? Какая-нибудь старушка, отправившаяся за молоком, пенсионер, возвращающийся с собачкой?
— У нас будут парики, так ведь?
— Парики и грим. Но — номер машины, мы ведь не захотим ее взрывать?
— Заляпаем грязью.
— Первый же гаишник нас остановит. А если будем лепить грязь перед самым захватом, это вызовет подозрение у любого случайного наблюдателя, и он может сдуру запомнить номер.
— Раньше мы действовали проще, и никто нас пока не вычислил.
— Потому что обе наши «стрелялки» длились по минуте, не больше, и мы сразу же уезжали. А теперь мы должны похитить человека, притом так, чтобы об этом не дознался Кукловод.
— Ладно. Излагай дальше.
— Тебе придется подстричься.
— Зачем?
— Во-первых, чтобы выглядеть старше, хотя бы на двадцать два. Во-вторых, чтобы можно было надевать парики.
— Это значит — короткое каре… — погрустнела было Влада, но потом обрадовалась: — Заодно и покрашусь. Я давно рыжей хотела стать. Ты любишь рыжих?
— Я тебя любую буду любить, — очень серьезно сказал Стас. — До самой смерти.
— Не надо до смерти, — погрустнела Влада. — Лучше ты меня люби всю жизнь.
— Согласен! И готов начать прямо сейчас!
— Прямо сейчас не получится — у меня критические дни. Давай о деле. Что я должна отрезать себе еще, кроме волос? И что отрежешь себе ты?
— Отрезать больше ничего не надо, тем более мне. Лучше вот что скажи… У тебя, или у твоих родственников, или у друзей, или у знакомых твоих родственников и друзей нет выходов на Мосфильм? Нужен хороший специалист по гриму. Не просто гример, а человек, который может девушку превратить в старуху, а живого человека — в труп.
— У меня и моих родителей нет. Но если поспрашивать у знакомых…
— Спрашивать пока не надо. У меня уже есть один телефончик, если не получится — тогда начнешь искать ты.
— Зачем тебе гример?
Стас объяснил.
— Опять так сложно все… А если гример не согласится?
— Значит, я предложу ему вдвое больше.
— А если он и на это не согласится?
— Скажу, что Степан Петрович сделает и за столько, да еще с лучшим качеством.
— Кто такой Степан Петрович?
— Понятия не имею. Гипотетический конкурент, который поможет мне сбить цену.
— Затормози здесь. Не надо въезжать во двор. Ну, я пошла?
— Еще нет. — Стас потянулся к заднему сиденью, достал целлофановый пакет. — Я купил себе куртку. Но ее нужно дошить.
Стас развернул покупку.
— В таких полгорода сейчас ходит, — не одобрила его выбор Влада.
— Именно поэтому я ее и купил. Чем она еще хороша — так это глубокими карманами, в которых можно носить пистолет, и капюшоном, укладывающимся в воротник. — Стас расстегнул молнию и расправил капюшон. — Но к нему нужно пришить маску, черную матерчатую маску с прорезями для глаз. И специальную петельку, чтобы можно было быстро натягивать капюшон на голову, а маску на глаза.
Стас пару раз показал Владе, как он собирается доставать капюшон и натягивать маску.
— И что-то похожее сделай для себя. Парик и борода — это хорошо, конечно, но маска надежнее. Куртку покупай тоже такую, в каких полгорода ходит, и по возможности с глубокими карманами. Киллер должен забыть о хорошем вкусе и обязан одеваться, как все.
— Спасибо, что напомнил, кто я, — нахмурилась Влада.
— Извини. Мне очень нравится, как ты одеваешься, но на работу нужно ходить в спецовке. И вот еще что… Тебе нужно срочно потолстеть в талии и похудеть в груди. Подумай, как это можно сделать. Потому что при такой фигуре никакая борода не сделает тебя похожей на парня.
