— Хорош, ничего не скажешь, — ответила я. Стоило мне подумать о сияющей белозубой улыбке, мягких золотистых волосах, твердых мускулах, как на лице появилось довольное выражение, — точь-в-точь кошка, объевшаяся сметаны.

— О да.

Я невольно вздохнула.

— Знаю, знаю. Просто мне казалось, что все должно быть идеально. Я представляла, что мы будем все время проводить вместе, но вижу его только по вечерам, и иногда мне здесь становится одиноко.

Наверное, вы подумаете, что я зря так откровенничаю с девушкой, которую вижу впервые в жизни. Но иногда легче довериться незнакомому человеку, которому нет дела до твоих проблем и который не станет тебя осуждать.

— Не беспокойся, — ответила Лорен, по-дружески толкнув меня локтем. — Теперь у тебя есть я. Я буду твоим другом. Мне сейчас тоже не помешает поговорить с землячкой, — она мечтательно уставилась в пустое пространство. — Давай продолжай. Я закрою глаза и представлю, что мы в баре «Кей».

Я засмеялась.

— Ну что? — спросила она. — Друзья или нет?

В какое-то мгновение мне захотелось ее обнять, так я была рада нашему знакомству.

— Теперь расскажи о своем парне, — сказала я. — Что такого ужасного у вас случилось?

Лорен вздохнула и протянула мне еще сигарету, прежде чем закурила сама.

— Хорошо, рассказываю. Ты хочешь услышать все с начала до конца?

Я кивнула.

— Во всех подробностях.

— Мы с Чарли познакомились в Лондоне примерно шесть месяцев назад, вообще-то, я должна бы встретиться не с ним, а с одним из его партнеров, чтобы договориться об интервью с одной их клиенткой

— Подожди-ка, — я положила руку ей на плечо пытаясь не рассмеяться. — Извини, что прерываю тебя. Кем ты работаешь?

— Я журналистка. Так вот, я пришла и…

— Не может быть! — воскликнула я. — Ты не поверишь.

Лорен уставилась на меня, широко открыв рот.

— Только не говори, что ты тоже…

— Да! — я покатилась со смеху.

— Не может быть! Где ты работаешь?

— Не спрашивай, — простонала я. — В «Килберн Геральд».

— Ну, это только начало, — ободряюще произнесла она. — Я вообще раньше работала в «Рекламном вестнике».

Тут я совершенно потеряла над собой контроль и начала хохотать, как ненормальная.

— Что смешного? — спросила Лорен.

— Ничего, ничего. Долго объяснять. Где ты сейчас работаешь?

Лорен назвала один из крупнейших глянцевых журналов. Да ради того, чтобы там работать, я правую руку готова отдать! Собственно говоря, несколько страниц, вырезанных из этого журнала, сейчас лежат в верхнем ящике моего прикроватного столика.

— Лорен, я поражена. Только не говори, что ты важная птица вроде редактора, — сказала я.

— Если бы! — ответила Лорен. — Я редактор рубрики «Стиль и красота».

— Как же тебя отпустили?

— Взяла творческий отпуск на три месяца. На самом деле план был такой: приехать сюда, понять, что я встретила своего мужчину, выйти замуж, получить американское гражданство и вернуться на родину, естественно, с мужем и, как минимум, тремя детьми.

— Но, как я понимаю, твои планы изменились.

— Ты права. На чем я остановилась? Ах да, Чарли. Так вот, Чарли пришел на встречу вместо этого парня и присутствовал во время интервью.

— Это было в Лондоне? — прервала ее, пытаясь представить себе все в деталях.

— Да. Они прилетели на десять дней — рекламный тур. С этого все и началось. Чарли вошел в комнату, и мне показалось, что он милый. Ничего особенного, просто милый. Сразу было видно, что он — хороший человек, показался мне привлекательным. На нем были такие маленькие круглые очки в черепаховой оправе, я их просто обожаю, и после интервью мы так здорово пообщались. Короче говоря, интервью прошло нормально, и на следующий день он позвонил проверить, все ли в порядке, и пригласил меня поужинать.

— Мы пошли в ресторан, и он так замечательно себя вел, что я начала в него влюбляться. Мы встречались почти каждый вечер.

Я подняла бровь.

— Не то, что ты думаешь, — улыбнулась Лорен, а потом скорчила гримаску. — Хотя сейчас я жалею, что не переспала с ним тогда, я бы сейчас здесь не сидела.

— О, так вот в чем проблема.

— Казалось бы, такая ерунда, правда? Представь себе: я встретила мужчину, которого считала привлекательным, и он был уверен, что встретил женщину, на которой хочет жениться.

— Так почему же ты с ним не переспала?

— Все из-за этой проклятой книжки, в которой говорилось, что нужно разыгрывать из себя недотрогу…

Я вздохнула и покачала головой.

— Ты имеешь в виду «Правила»?

— Да! Ты читала?

— Нет, — отвечаю я. — Но моя лондонская подруга сейчас читает.

— Да уж. Ну знаешь, скажу я тебе, эти правила действительно работают. В день отъезда Чарли сказал, что никогда еще не испытывал таких сильных чувств и хочет, чтобы я приехала к нему в Калифорнию. В течение нескольких следующих месяцев мы каждый день обрывали телефон. Наверное, я убедила себя, что на этот раз все получится. Влюбилась в волшебную сказку, в саму идею любви на расстоянии, — она сделала паузу и попробовала кусочек цыпленка.

— И? — поторопила я, умирая от любопытства, чем же все закончилось.

— И наконец мне удалось взять отпуск. Я приехала сюда, он встретил меня в аэропорту. Он ничуть не изменился, и мы провели весь день, целуясь и обнимаясь. Это было чудесно.

— А потом, — она сделала глубокий вдох, — потом занялись сексом.

— И как это было?

— Тебе лучше не знать. Это был кошмар.

— Не было настроения или он оказался не на высоте?

— Самое странное, что раньше я верила, что не бывает людей, которые плохо занимаются сексом. Я думала, что главное — взаимное притяжение, флюиды и если их нет, то ничего не выйдет.

— Можешь мне не рассказывать, — кивнула я, вспоминая, какие ужасные у меня были любовники до Брэда.

— Боже, как я ошибалась. Вот теперь я верю можно быть полным неудачником в постели, и Чарли оказался именно таким.

— Что ты имеешь в виду? Неужели все было настолько плохо?

— Мне тоже верилось с трудом. Но, — она с заговорщическим видом наклонилась ко мне, — его член оказался вот такого размера! — и она вытянула мизинчик.

— О-о, — только и смогла выговорить я. — Это безнадежно.

— Безнадежно. Мог хотя бы предупредить! Вот так, знакомишься с кем-то, думаешь, что он — любовь всей твоей жизни, и тут — бум! Оказывается, что его член прекратил свое развитие еще в десятилетнем возрасте.

— И что же ты сделала?

— Терпела примерно две недели, все надеялась, что что-нибудь изменится. Пыталась не думать об