— Извини, — говорит Брэд, теребя свои волосы. — Иногда с ней очень трудно.
— Не волнуйся, я понимаю ее гораздо лучше, чем ты,
— О чем ты? — внезапно голос Брэда звучит грубо. Что бы он сказал, если бы узнал, что всего несколько месяцев назад я была толстухой, как Дженни? На секунду меня охватывает искушение во всем ему признаться, но потом решаю ничего не говорить. Еще слишком рано.
— Могу представить, как ей тяжело работать. Ведь ее постоянно окружают стройные, красивые посетители. Я не понимаю, почему она не найдет другое место. Наверняка ей было бы легче работать там, где… — делаю паузу, подбирая нужное слово. — …где не делают культа из хорошей фигуры.
— Ты в чем-то права, — отвечает Брэд. — Но Дженни работает на меня уже многие годы, она — моя правая рука. Честно говоря, мне кажется, что единственная причина, по которой она продолжает работать, — преданность мне.
— Может, она влюблена в тебя? — поддразниваю я Брэда, совершенно забыв о том, что когда-то тоже была самой толстой девушкой в офисе и была влюблена в самого красивого мужчину в редакции. И тогда в этом не было ничего смешного.
— Дженни? — Брэд насмешливо фыркает. — Не может быть. Она мне как сестра.
Хм-м. Когда-то и Бен так говорил обо мне.
— Ладно. Я знаю одну девушку, которая точно без ума от тебя, — я дотрагиваюсь до его бедра.
— Если я сейчас закрою дверь на ключ, обещаешь рассказать мне все? — Брэд подходит к двери и тихонько захлопывает ее.
Боже, прости меня, я веду себя, как настоящая потаскушка, но ничего не могу с собой поделать — ему невозможно сопротивляться. Скрещиваю руки на груди и снимаю рубашку, оставаясь совершенно обнаженной. Усаживаю Брэда в кресло, а сама забираюсь нему на колени и обвиваю руками его шею.
— Обещаю, — мурлыкаю я.
Глава 20
С наслаждением потягиваюсь на кровати и падаю на горы мягких подушек. Моя жизнь похожа на волшебный сон. Сегодня утром мы с Брэдом опять занимались любовью. Потом он ушел на работу, но мы договорились встретиться позже. И я вспоминаю ту жизнь, которая осталась позади. Мою занудную, рутинную работу в «Килберн Геральд». Что бы сказали мои друзья, увидев меня сейчас? Прошла лишь неделя, но мне уже хочется остаться здесь навсегда.
Как я могу вернуться назад? Вернуться в пасмурный, грязный Лондон? Променять на него солнечный, чудесный, гостеприимный Лос-Анджелес?
Но тут я вспоминаю о Бене. Забавно, почему мысли о нем приходят мне в голову в самый неподходящий момент. Я могу не вспоминать о нем целую вечность, и вдруг ни с того ни с сего не в силах думать ни о чем другом. Я все еще скучаю по нему, но, к счастью, у меня на это остается не так много времени: моя голова постоянно занята чем-то еще. Все-таки в Лос Анджелесе мне очень весело.
Меня беспокоит еще одна мысль. Стараюсь не думать об этом, надеюсь, мне удастся вообще выкинуть это из головы. Но чем больше я стараюсь забыть, тем хуже у меня получается. Ладно, так уж и быть. Все расскажу. Вчера мы с Брэдом были в отеле «Мондриан» — огромное дизайнерское творение в минималистском стиле на бульваре Сансет. Я не очень люблю модные места, в Лондоне я вообще никогда не бываю в модных клубах и ресторанах, но Брэд сказал, что я обязательно должна там побывать.
И это действительно было незабываемо. Я раньше никогда не была в таком великолепном, роскошном месте. Просторное лобби в минималистском стиле, двери из закаленного стекла, ведущие на деревянную террасу, освещенную тысячами свечей. Я была в восторге от огромных глиняных ваз, больших индейских циновок у бассейна, усеянных подушками. И пытаюсь не думать о том, что сказал Брэд, потому что, когда я вспоминаю, в голову лезут негативные мысли. А мне не хочется все испортить, я боюсь разрушить идиллию.
Но я была в шоке. Хорошо, так уж и быть. Я вам все расскажу. Представьте себе: мы сидим за столиком в баре отеля «Мондриан», пламя свечей отбрасывает тени на прекрасные лица посетителей. Но никто из них не может сравниться с Брэдом, по крайней мере, я так считаю. Мы сидим, целуемся, разговариваем о жизни и любви и делимся друг с другом сокровенными желаниями, мечтами, надеждами. Мы открываем друг другу секреты, и вдруг мне начинает казаться, что это именно то, что я искала. Да. Это любовь.
— Я бы хотели жить в домике на пляже, — говорю я. Вечером я смотрела объявления о продаже недвижимости в «Лос-Анджелес тайме», и у меня еще свежи впечатления о чудесном мире бассейнов, песка под ногами, разбивающихся о берег волн.
— Я был бы счастлив где угодно, — отвечает Брэд, — лишь бы ты была рядом.
Джемайма, о Джемайма. Тебе не кажется странным, что Брэд так разоткровенничался всего-то через неделю? Разве ты не чувствуешь тревоги? Может лучше поразмыслить как следует и попытаться понять мотивы его действий? Может, у него есть причины?
Но нет, Джемайма Джонс не готова разрушить волшебный придуманный мир. Не сейчас. Вместо того, чтобы хорошенько задуматься, она счастливо вздыхает. И они продолжают беседовать на этот раз о более практических вещах.
— Здесь есть хорошие книжные магазины? — спрашиваю я. Единственное, чего мне здесь не хватает удовольствия побродить среди книжных полок, рассматривая любимые издания.
— Лучшие магазины — «Варне и Нобл» и «Бордерс», на Третьей улице, — отвечает Брэд. — Если бы ты мне раньше сказала, мы бы успели зайти сегодня. Ты любишь читать?
Я киваю.
— И что ты читаешь?
— Все, — загадочно улыбаюсь. — У меня очень эклектичные вкусы. А ты? — спрашиваю я и понимаю, что мы ни разу не говорили о литературе, я не имею понятия о том, что ему нравится. Может, для вас это не имеет значения. Но я считаю, что книги, которые мы читаем, характеризуют нашу личность.
— У меня нет времени читать, — признается он, отпивая глоток шампанского. — Хотя я люблю фантастику, — он делает небольшую паузу и добавляет: — Когда я учился в школе, читал намного больше. Помню, мне понравилась одна книга…ее написал тот парень, ну, ты наверняка знаешь. Как же его зовут? Забыл, — он смотрит на меня с надеждой, что я вспомню, но я лишь пожимаю плечами и головой. — Ну, ты знаешь, он еще написал «Ромео и Джульетту».
Я не ослышалась? Может, он пошутил? Я сражена наповал, смотрю на него изумленно. Нет, он точно пошутил. Сейчас как засмеется надо мной! Какая же я дурочка, что приняла его всерьез!
— Шекспир? — медленно произношу я, ожидая, что сейчас он покатится со смеху.
— Да, — он энергично кивает. — Точно, это он. Классная книжка.
Он не засмеялся, даже не улыбнулся. Что я могу сказать? Еще ничего, если бы он оказался любителем низкопробных детективов, это можно пережить. Но не знать имени величайшего драматурга? Я намертво приросла к стулу. И внезапно волшебная сказка рассеялась как дым. Наконец-то у меня открылись глаза. Я увидела совершенно очевидное. Поняла, что не давало мне покоя все эти дни. Правильно говорят: никто не идеален. Брэд, красавчик Брэд, добрая душа, милый человек, подумала я с отвращением, оказывается, тупой как пробка. Тупой, как дерево! О боже, зачем он только это сказал?
Я попыталась себя успокоить. Подумаешь, если у него другие интересы, это вовсе не значит, что он бестолковый, просто… другой, вовсе не значит, что он — плохой человек.
Попробую обо всем забыть, решаю я, выброшу этот случай из головы. И я попыталась, и до сих пор пытаюсь, но это не так уж просто.
Видимо, вся гамма чувств — изумление, отвращение и презрение — отразилась на моем лице, потому что Брэд вдруг спросил:
