— Ты — мой единственный друг, — произносит он, поворачивается и кладет голову мне на плечо. — Я люблю тебя, Джемайма, — бормочет он. Я цепенею. Весь мир замирает.

— Что ты сказал? — охрипшим голосом спрашиваю я. Уверена, я ослышалась.

Бен смотрит на меня несколько секунд и целует меня. Крепкий, влажный поцелуй в губы. Спасибо, спасибо, спасибо, Господи. Поцелуй длится четыре секунды, и потом Бен, шатаясь, отходит в сторону. Я приросла к полу и дрожу как осиновый листок.

— Я тоже тебя люблю, — шепчу я, наблюдая, как редактор обнимает его и собирается произнести речь. — Я тоже тебя люблю.

Последние три месяца Джемайма Джонс редко бывала дома. И за это время она преобразилась до неузнаваемости. Если бы вы увидели ее сейчас, то не узнали бы. Она наконец превратилась в Джей-Джей. Прежняя Джемайма Джонс исчезла безвозвратно.

Она ходила на работу, где без Бена стало совсем тоскливо, посещала тренажерный зал. Изо всех сил пыталась избежать встречи с Софи и Лизой после случая на вечеринке. И невыносимо страдала, потому что Бен ни разу ей не позвонил.

Она подружилась с Джеральдиной, которая, кстати, теперь встречалась с Ником Максвеллом. Ей приходилось оплачивать большие телефонные счета за разговоры с Брэдом из Калифорнии. Брэд стал единственной радостью в ее жизни, несмотря на то что он находится за океаном.

Джемайма успела хорошо узнать Брэда, она рассказывала ему о своей жизни, делилась мыслями, ведь она больше не может откровенничать с Беном, который исчез из ее жизни и появился на телеэкране.

Брэд чувствует то же самое по отношению к Джемайме. Интересно, разве можно так хорошо узнать кого-то, с кем даже не встречался? Разве можно стать близкими людьми, общаясь только по Интернету, факсу и телефону? Разве можно понять, что этот человек действительно тот, за кого себя выдает?

Но это не имеет значения. Джемайма ждет каждого разговора с Брэдом с огромным нетерпением, ведь еда перестала быть ее единственным утешением.

Джемайма теперь ест ровно столько, чтобы не упасть в обморок во время тренировок. Она наблюдает как ее кожа становится эластичной, как прощупываются косточки и мышцы, о существовании которых она и не подозревала. В первые несколько недель после увольнения Бена Джемайма очень хотела наброситься на еду, ей пришлось призвать всю силу воли, чтобы бороться этим. Она победила, и теперь все в прошлом.

Когда мы в последний раз видели Джемайму на вечеринке, она весила семьдесят пять килограммов теперь в ней пятьдесят четыре. Она выглядит так, как девушка с фотографии.

— Не могу поверить, — произносит Джеральдина Она стоит в гостиной, наблюдая за Джемаймой. Та порхает по комнате в поисках пальто, действительно, разве можно поверить, что Джемайма может порхать?

— Поверить во что? — рассеянно спрашивает Джемайма, наконец увидев свое огромное старое пальто за диваном. Она надевает пальто и заворачивается в него, чтобы согреться. В последнее время она мерзнет: ее худенькое тело уже не защищено от холода прослойкой жира.

— Ты только посмотри на себя, — говорит Джеральдина. — Кожа и кости.

— Не говори глупости, — отвечает Джемайма. — Я еще очень толстая. Посмотри, — она сжимает то, что осталось от жира на бедрах.

— О чем ты говоришь? — восклицает Джеральдина. — Поверь мне, ты весишь столько же, сколько и я.

— Хотелось бы, — отвечает Джемайма.

Она действительно весит, сколько и Джеральдина — более или менее, только это никак не укладывается у нее в голове. Она понимает, что выглядит по другому, ощущает себя по-другому, но еще не знает, что же ей теперь делать.

— Ладно, — говорит она. — Куда мы идем?

— Секрет, — таинственно произносит Джеральдина. — Я беру тебя под свое крылышко. Все, что тебе нужно, — чековая книжка.

— О боже, — нервничает Джемайма. — Если хочешь повести меня по дорогим магазинам, я пас. Мне предстоит поездка в Лос-Анджелес, я и так разорена.

— Не волнуйся, — отвечает Джеральдина. — Для чего еще нужны кредитные карты?

— Знаю, — вздыхает Джемайма, — но я почти исчерпала свой лимит. Понятия не имею, как буду потом расплачиваться.

— Дорогая, — объясняет Джеральдина. — Подумай хорошенько, мы живем так мало на этом свете. Так зачем волноваться, тем более о деньгах? Заплатишь по счетам, когда вернешься.

— Джеральдина, у меня нет богатых родителей, которые помогли бы мне, если я попаду в беду. Мне не хватит одной зарплаты.

— Джемайма, во-первых, мои родители мне тоже не помогают. И потом, на что ты вообще тратишь деньги? Раньше ты ничего не покупала.

— Да, — стонет Джемайма. Она думает о ресторанах, в которых никогда не была, о красивых вещах, которые не могла позволить себе купить, о далеких странах, в которые никогда не ездила, — Но это не значит, что нужно пойти и потратить все прямо сейчас.

— Мы не будем тратить все, — заявляет Джеральдина. — — Мы не пойдем в «Армани» , но, если нам попадутся красивые вещи, обязательно примерим. К тому же ты не можешь поехать в Лос-Анджелес в старой одежде. Брэд вряд ли обрадуется, увидев тебя в этих балахонах, которые теперь висят мешком. Нет, Джей-Джей должна быть одета совсем по-другому. Правда, Джемайма дорогая, не хочу тебя обидеть, но в этих штанах ты выглядишь ужасно.

Джемайма смотрит в зеркало и понимает, что Джеральдина права. Черная футболка свисает спортивные штаны похожи на клоунские шаровары, ее новая стройная фигура утопает в старой одежде. Джемайма неуверенно поднимает глаза.

— Хорошо, — наконец она сдается. — Думаю, ты права, — поднимает глаза к потолку. — Прости Господи. Прости, мой банковский менеджер.

И они направляются к выходу.