Но я сейчас в опасности, ты знаешь?
Ведь за воротами народ собрался:
Все думают, что смерть тебе грозит,
И на мятеж из-за тебя готовы.
Пршемысл
Скорее меч! А где же молодцы,
Что здесь со мной расправиться хотели?
Мятежников я сразу научу,
Что сила грубая тогда лишь сила,
Когда по доброй воле подчинится
Тому, что выше.
Либуша
Вот он, мой защитник! 1 ы — муж, и за тобой они пойдут, В тебе признавши мигом своего. Упрямством ты поистине мужчина.
Пршемысл
Верней скажи: упорством. Это свойство — Единственное, что и слабых жен По стойкости с мужчинами равняет.
Либуша
Вам потому и властвовать пристало? А если я, упорная, как ты,
Сниму с себя венец и дам упорным Упорствовать в неистовстве своем?
Пршемысл
Либуша, сделай так! Стань снова той, Что мне тогда, в лесу моем, явилась. Поляна — княжество твое, венец твой- Ты, ты сама, и ты — алмаз в венце. Надень сестры моей покойной платье, Что к сердцу я так часто прижимал: Та, что носила их, не так прекрасна Была, как ты, зато стояла рядом. Как вы скупы и как жестокосерды! Смотри, тебе я отдал все свое: Коня любимого, то, что осталась Мне от сестры…
А вам бы торговаться За побрякушки: в сундуках твоих Их тысячи.
Либуша
Но это — дар отца.
Пршемысл
Мне ненавистны близкие твои, И корень ваш, и ствол, и даже цвет.
Либуша
И я сама?
Пршемысл
И ты сама, пожалуй. Без слов сулишь любовь, а скажешь слово, Немым речам любви противоречишь. И все же ты была моей, была. Свидетели — деревья лишь да небо. Тебя я не коснулся, но мечты С тобою по-разбойному грешили. Когда я на коня тебя сажал И помогал в пути, меня томило
От нашей близости, и плоть твоя Нетронутая мной пробуждена. Я знаю, как в тебе играет кровь, Тому же, кто возьмет тебя, скажу: «Не первый ты. Мне было суждено То предвкушать, чем ты безмерно счастлив».
Либуша
Я рассержусь на дерзкие слова.
Пршемысл
Сердилась ты и сердишься. Суровость — Вот все твое поныне существо. Во мне же ты такая, как тогда. В миг расставанья с трепетом сказал я: «Дай новый на тебя надеть убор!» И сам тебе повесил цепь на шею, Ценнейшее из звеньев утаив. Но ожерелье, девичий убор, Заветной встречи знак, оно теперь Вновь стало поясом, который может Лишь женская рука скреплять на чреслах Владычицы, покуда не придет Тот, кто его и свяжет и развяжет, Кому я уступаю все на свете.
Либуша
Останься. Ты хоть горд, а мне служи, Надень, как должно, пояс на меня: К нему никто другой не прикоснется.
Вхолят прислужницы, знать и народ.
Пршемысл Я весь дрожу.
Л и б у ш а Дрожишь в последний раз. Прислужницы скрепляют на ней пояс.
А вы, что так за друга опасались, Не бойтесь. Он отныне мой супруг. Как мне, ему служите, даже лучше — Ведь он мой господин. Я перед ним Склоняюсь низко. Делайте, как я.
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
Рубленый деревенский дом. На заднем плане две Либушины служанки растягивают широкое полотнище сукна, третья, стоя на коленях, палочкой отмеряет на нем кусок определенной формы. На переднем плане стул, к которому прислонена прялка. Добромила стоит рядом, словно только что встала с места, где пряла, и следит за тем, что делают девушки в глубине сцены. Справа и слева двери. В левую дверь входит Власта.
Власта Проснулась ли княгиня?
Добромила
Власта, ты? Власта Оправилась от своего недуга?
Добромила
Так радостна была его причина, Исход такой счастливый, что теперь Ей слабость легкая скорей приятна.
Власта
Устроились вы здесь по-деревенски.
Добромила
Князь ездит по стране, его супруга Не расстается с ним, и вот сейчас Здесь, в этой хижине, наш княжий замок.
В л ас т а
Хватает и работы, Добромила! Ты, вижу, все сидишь с веретеном. Не очень-то вам весело, бедняжки!
Добромила Мы всем довольны.
В л а с т а
Вот как? Я же — нет. Приказам мужика повиноваться! Я и ушла к Либушиным сестрицам В их Вышеград. Царит там, правда, скука, Но служишь настоящим госпожам. Мне надо бы к Либуше.
Добромила
Вот она!
Л и б у ш а
Власта Либуша! Госпожа!
Л и б у ш а
Я вижу слезы У сильной духом Власты? Почему?
Власта молча указывает на окружающую убогую обстановку.
О нас ты плачешь? Что ж, благодарим. Вот, говорят, нет счастья без печали. И если ты печалишься за
