именно эти являются главными. Вы согласны?
Пауэлл кивнул головой и задумчиво произнес:
– Да, согласен. Но каким образом я-то вписываюсь в это дело?
Старый «дядюшка» улыбнулся:
– Вы, мой дорогой друг, имеете счастье быть временно приписанным к моей секции. Как вы знаете, ее создали для того, чтобы покончить с бюрократической неразберихой в нашей системе. Я уверен, что бумагомаратели, которые осчастливили мою бедную душу, посадив меня на это место, думали, что я буду до пенсии или же до самой смерти заниматься тут лишь бумажками. Но меня это не привлекает, поэтому я перестроил нашу работу таким образом, чтобы максимально участвовать в оперативных действиях. Исходя из этого, я не совсем законным путем «умыкнул» целую группу хороших оперативников и открыл свою собственную «контору», – совсем как в старые добрые времена. Из путаницы, царящей в разведывательной системе, я извлекаю для себя значительную выгоду. Один драматург, которого я когда-то знал, любил говорить, что лучший способ создать хаос – это заполнить сцену актерами. Однако мне чужие просчеты принесли пользу.
И он скромно добавил:
– Я считаю, что кое-какие мои усилия, пусть и не очень значительные, также принесли определенную пользу нашей стране. А теперь вернемся к нашему маленькому делу. Хотя оно и не касается меня непосредственно, но это проклятое дело интригует меня. Кроме того, меня беспокоит, что и ЦРУ и ФБР как- то не совсем правильно подходят ко всей этой истории. Во-первых, создалась чрезвычайно необычная ситуация, а они пользуются самыми обычными методами. Во-вторых, они действуют в спешке, буквально натыкаются друг на друга, стремясь первыми, как говорят, «зацапать» преступников. Причем есть еще один момент, который я никак не могу точно выразить словами. Что-то в этом деле беспокоит меня. Такое не должно было случиться вообще. События выглядят настолько… невероятными, настолько из ряда вон выходящими, что я считаю, они не укладываются в параметры мышления сотрудников обоих ведомств. Не то чтобы я думаю, что они недостаточно компетентны – хотя я и заметил несколько упущенных моментов, просто они смотрят на это дело не с той точки зрения. Вы понимаете меня, друг мой?
Пауэлл кивнул головой в знак согласия:
– А вы находитесь как раз в нужной точке, не так ли?
Старый «дядюшка» улыбнулся:
– Ну, что же, давайте скажем, что мне удалось немного приоткрыть завесу. Я хочу, чтобы вы сделали следующее. Вы обратили внимание на запись о состоянии здоровья нашего беглеца? Не беспокойтесь и не ищите, я вам сам скажу. Он довольно часто страдает простудой и заболеваниями дыхательных органов и поэтому нуждается в медицинской помощи. Теперь, если вы припомните, во время второго разговора со службой «Тревога» он чихнул и сказал, что простудился. Это, конечно, выстрел с дальним прицелом, но мне кажется, что на этот раз у него очень сильная простуда и, где бы он ни был, он будет вынужден покинуть свое убежище и обратиться за помощью к врачу.
Пауэлл лишь пожал плечами.
– Ну, что же, может быть, стоит проработать и этот вариант.
Старый «дядюшка» даже засветился от радости:
– Я тоже так считаю. Пока еще никто не додумался до этого, поэтому мы можем действовать свободно, нам не будут мешать. Я договорился, что вы возглавите специальную оперативную группу – неважно, как я этого добился, но мне удалось это сделать. Начните с обхода врачей-терапевтов общего профиля в пределах города. Попытайтесь выяснить, не лечил ли кто-нибудь из них человека, похожего на нашего беглеца. Если такого не вспомнят, то пусть сообщат в случае подозрений. Придумайте какую-нибудь правдоподобную историю для того, чтобы с вами были откровенны. И еще одно. Постарайтесь, чтобы заинтересованные лица не узнали о наших розысках.
Пауэлл встал, чтобы распрощаться:
– Я сделаю все, что в моих силах, сэр.
– Отлично, друг мой. Я знал, что смогу положиться на вас. У меня это дело из головы не выходит. Если придумаю что-нибудь еще, дам вам знать. Желаю удачи.
Пауэлл вышел из кабинета. Когда дверь за ним закрылась, старый «дядюшка» удовлетворенно улыбнулся…
В то время, как Кевин Пауэлл начал мучительно скучную проверку городских врачей Вашингтона, человек впечатляющей внешности вышел из такси, остановившегося перед входом в магазин военных товаров «Санни». Это утро он провел за чтением целой папки ксерокопий документов, аналогичный комплект которых лишь недавно изучал Пауэлл. Он получил эту папку от мужчины весьма представительной внешности и теперь составил собственный план, как найти Малькольма. В течение часа он кружил на такси по этому району, а теперь начал прочесывать его пешком. В барах, у газетных киосков, в учреждениях и частных домах, везде, где мог бы остановиться на несколько минут беглец, он задерживался и показывал выполненный художником портрет Малькольма с короткой стрижкой. Когда кто-то выражал недовольство или вообще не хотел говорить с ним, он предъявлял одно из пяти удостоверений, которые раздобыл для него мужчина с весьма представительной внешностью. К 15.30 дня он здорово устал, хотя по нему этого не было видно. Он был настроен решительно – как никогда раньше. Он зашел в ресторанчик «Хот шоп», чтобы выпить чашечку кофе. Выходя через некоторое время из ресторанчика, он автоматически, уже по привычке, показал рисунок и жетон детектива кассирше. Любой на его месте испытал бы такое же потрясение, когда девушка заявила, что узнает человека на портрете.
– Точно, я видела этого сукиного сына. Он бросил мне свои деньги, потому что, видите ли, торопился. Я потом еще порвала чулок, пока ползала, разыскивая закатившуюся монетку.
– Он был один?
– Точно. Один. Кто же захочет быть в компании с таким типом?
– Вы не заметили, в каком направлении он пошел, выйдя из ресторанчика.
– Конечно, углядела. Если бы у меня был пистолет, я бы застрелила его. Он пошел в ту сторону.
Любопытный посетитель аккуратно расплатился, оставил кассирше доллар «на чай» и пошел в указанном направлении. Ничего примечательного или достойного внимания… Зачем бы человеку,
