костер, разбудили других. Когда Стронгхэрл отправился разыскивать лошадей, уже рассвело, а к восходу солнца был готов завтрак.

Пилчэк, вернувшись с высокого холма, сообщил, что бизоны видны вдоль всей реки, насколько можно охватить глазом. Они расположились на порядочном расстоянии по прерии и еще не идут к водопою.

— Сегодня будет моя очередь сторожить лагерь, — нерешительно сказал Хэднолл. — Тут есть кое-какая работа, и кому-нибудь надо охранять женщин.

— Хорошо было бы, если бы вы каждые два часа поднимались на холм посмотреть, что делается кругом, — посоветовал Пилчэк. — Я оставлю вам свою подзорную трубу. Не упустите чего-нибудь.

Мужчины оседлали лошадей и надели тяжелые патронные пояса. В карманы они тоже положили добавочный запас патронов. Следом за Пилчэком спустились они к реке и переехали ее вброд в мелком песчаном месте, по которому лошадям пришлось пронестись вскачь, чтобы не завязнуть в грязи.

— Как же мы переберемся здесь с повозками? — спросил Бэрн Хэднолл.

— Право, у нас нет другого выхода, как доставлять шкуры в лагерь самим, — ответил Пилчэк. — Вы увидите, что гнаться за бизонами и убивать их не отнимет много времени. Настоящая работа начнется потом. Весь день и ночь придется сдирать шкуры, доставлять их в лагерь, скоблить и растягивать их там.

Этот берег реки был более лесистый и не такой покатый, как противоположный. Видны были глубокие следы бизонов. Всадники остановились на вершине склона, который дальше переходил в гладкую равнину. На расстоянии мили или больше выделялась среди травы длинная, неровная, темная полоса, похожая на стену.

— Это и есть бизоны, — сказал разведчик. — Теперь мы разойдемся и подождем около часа. Спрячьтесь где-нибудь, в кустарнике или за пригорком, пока они подойдут поближе. Тогда стреляйте! И не оставляйте бизона, в которого стреляете, пока он не свалится! Когда они побегут, гонитесь за ними и стреляйте с лошади. Охота не продлится долго, так как бизоны разбегутся от вас.

Пилчэк оставил Тома на этом месте и уехал с остальными на другой конец. Вскоре они исчезли из виду. В этом направлении Том не мог далеко видеть, так как поблизости начиналась возвышенность. А на юго- западе стадо растянулось так, что невозможно было отличить неясной темной несметной массы бизонов от тусклого горизонта.

Спешившись, он остановился на краю леса и, держа лошадь, внимательно смотрел и прислушивался. Он старался быть спокойным, но это было невозможно. Ожило все то, что всегда таилось в нем — любовь к приключениям и свободе и стремление найти и то и другое в неведомых краях. И вот он стоит здесь, на лесистом берегу реки в Пэнхэндле, в Техасе, и вдали перед ним стадо бизонов. Ястребы носились в голубом небе. Внизу, сквозь деревья, он заметил у реки стаю диких индеек. Затем все то, что он видел, и резкий утренний холодок, который он ощущал, заставили его вспомнить предостережение разведчика относительно индейцев. Тому казалось, что он должен испытывать тревогу, даже страх, но он не чувствовал ни того, ни другого.

К его месту бизоны не подходили ближе; однако он заметил, что с восточной стороны они как будто заполнили прибрежные кустарники. Вдруг он встрепенулся, услышав ружейные выстрелы. Бум… Бум… Бум- бум… Его товарищи начали охоту.

— Что мне делать? — недоумевал он, глядя то на реку, то вдаль, на стадо, где не видно было никаких перемен. — Мне сказано, чтобы я стоял здесь. Но раз началась стрельба, то вряд ли бизоны подойдут сюда теперь.

Вскоре снова раздался выстрел, гораздо ближе, несомненно, как раз за подъемом. Вдали, может быть, на расстоянии двух миль, тоже прозвучал выстрел, слабый, но отчетливый в тихом утреннем воздухе. Еще и еще! Затем он услышал выстрел, по-видимому, между раздавшимся вблизи и прозвучавшим вдали. Итак, все три его товарища принялись за дело. Том стал внимательнее всматриваться в стадо и заметил, что оно зашевелилось. Глухой топот копыт донесся до его ушей. Часть стада скрылась за тучей пыли. Бизоны, по- видимому, бежали обратно в глубь зеленеющей равнины. Вдруг Том обратил внимание на то, что ружейные выстрелы — близкие, дальние и самые далекие — раздаются непрестанно и сливаются в сплошной гул. Прислушавшись, он разобрал, что выстрелы становятся глуше. Его товарищи гнались за бизонами и отъехали дальше. Через некоторое время он уже ничего больше не слышал. И бизоны, находившиеся против него, скрытые тучами пыли, тоже исчезли. Острое разочарование охватило его.

Но вот всадник показался на возвышенности, за которой происходила охота. Белая лошадь, несомненно, принадлежала Пилчэку. Том увидел, как всадник машет шляпой, и, приняв этот жест за сигнал, вскочил на лошадь и галопом понесся к возвышенности. Здесь было открытое место, широко расстилалась серо- зеленая пустынная равнина, тусклая от пыли. Стада бизонов не было видно. Том поехал навстречу Пилчэку.

— Не повезло вам, — сказал разведчик. — А они направлялись сюда, к реке.

— Много вы убили? — живо осведомился Том.

— Я уложил двадцать одного бизона, — ответил Пилчэк. — А на обратном пути я встретил Стронгхэрла. Он был огорчен, что застрелил только пять. А Бэрн истратил чуть ли не все свои патроны. Но, насколько я мог заметить, убил он всего одного.

— Вот как! — вырвалось у Тома. — А он был уверен, что уложит несколько дюжин.

— Думаю, что теперь он лучше поймет это дело, — ответил Пилчэк. — Спуститесь вниз и посмотрите, сколько шкур вы сможете содрать. Я вернусь в лагерь и постараюсь переправиться через реку на повозке.

Разведчик уехал, а Том, повернув свою лошадь к востоку, рысью спустился к обширному покатому склону на равнину, где, осмотревшись, увидел пасущуюся лошадь, а дальше темную косматую громаду — очевидно, это был убитый бизон. Том пришпорил коня, быстро покрыл это пространство и застал Бэрна за сдиранием шкуры с бизона.

— Поздравляю с удачей, — крикнул, подъезжая Том.

— Вот адская работа — сдирать шкуру! — завопил в ответ Бэрн, повернувшись красным и потным лицом к Тому. — Эй! Берегись!

Но предостерег он его слишком поздно. Лошадь Тома яростно захрипела, почуяв непривычный и отвратительный запах, встала на дыбы, затем опустилась и с такой силой ринулась вперед, что Том полетел в одну сторону, а ружье его — в другую.

Том сильно ударился о землю и уткнулся лицом в траву. Падение на мгновение оглушило его. Затем он вскочил и почувствовал, что невредим. Неожиданная выходка лошади, осилившей его, унижение от такого падения взволновали Тома.

— Надеюсь, вы не ушиблись? — тревожно крикнул Бэрн, отрываясь от работы.

— Нет, я просто ошалел, — ответил Том.

Бэрн откинулся назад и с громким хохотом покатился по траве. Том не обратил внимания на своего товарища. Дести отбежала на сотню шагов и шла теперь тихим ходом, влача за собой повод. Том окликнул ее, но она не остановилась. Тогда он побежал и поймал ее.

— Да, лошадь ты славная, — тяжело дыша, сказал Том, садясь верхом. — А теперь ты… пойдешь обратно… и уткнешься носом… в этого бизона.

Дести казалась довольно спокойной и с готовностью побежала обратно, пока снова не приблизилась к бизону. Том пришпорил ее и гневно прикрикнул. Дести, подойдя еще ближе, стала волноваться, но еще не выказывала своего норова.

— Не погоняйте ее, — остановил его Бэрн. — Она просто боится.

Но Том, еще не остыв от возбуждения, хотел, чтобы Дести приблизилась прямо к бизону, и подгонял ее. Вдруг Дести наклонила голову, с невероятной силой подскочила вверх и опустилась на вытянутые ноги. Удар был так силен, что Тома перебросило на край седла. В отчаянии уцепился он за луку седла, и когда Дести снова взметнулась вверх, лука выскользнула у него из рук, он завертелся волчком на крупе лошади и соскользнул с нее. Дести перестала метаться и убежала от бизона.

Том был смущен и растерян. Бэрн Хэднолл катался по траве и хохотал все сильнее. Том сидел на том месте, где упал, смотрел на лошадь и постепенно начинал понимать, что должна была чувствовать лошадь. Наконец Бэрн встал и, поймав Дести, медленно и спокойно подвел ее, ласково уговаривая, к бизону и остановился с ней там.